- Я знаю хозяина лично, - объяснил Гастон. - Талантливый кулинар. Это он готовит аппетитные маленькие пирожки с мясом. Кстати, там есть ещё и замечательный рыбный суп по-провански. Ты обязательно должна его попробовать.

Мне всё ещё не хотелось есть, но когда Сесиль предложила мне кусок своего высохшего несвежего хлеба, я не сказала «нет». Между тем, он был чёрствый, как сухарь, однако он успокоил желудок. Филипп принёс воды из колодца и вслед за этим удалился, чтобы раздобыть для меня матрац, пока я мылась и переодевалась.

Сесиль дала мне низкий горшок с заживляющей мазью для моих ссадин и снова устроилась поудобнее на своей постели - с бумагой и пером. Она делала заметки для своей новой пьесы, действие которой она в этот момент сочиняла.

- Комедия, о которой ты мне рассказала - «Петух в вине» - очень вдохновила меня. Я положу эту идею в основу своей истории. Это будет чудесная пьеса! Я регулярно буду сообщать тебе о своих успехах.

Мне хотелось бы узнать больше о ее ужасном браке с душистым Баптистом, но я не решилась спросить ее, так как считала, что это слишком бестактно. На данный момент, по крайней мере, она выглядела не такой уж несчастной, а скорее довольной. Частично это было из-за денег и ее нового произведения, но также из-за вина, которым она достаточно хорошо подзаправилась. Хотя она хорошо разбавила его водой, но то количество, которое она выпила, было уже неплохим утренним бокалом вина.

Она наблюдала, как я вытаскивала свежую одежду из мешка, чистое, белое нижнее платье и верхнюю одежду из голубого хлопка. Ничего сенсационного, но все именно моего размера. Завершала наряд кожаная обувь, которая точно подходила и была потрясающе удобной.

Эсперанса дала мне еще две друге комбинации верхней и нижней одежды, также как две пары другой обуви, так что у меня было достаточно вещей для смены. Нижнее белье состояла из своего рода болтающихся трусиков, которые завязывались на веревочках, а также мешковатая рубашка, которую я отложила в сторону из-за жары.

- Очень приличные вещи,- отозвалась Сесиль. Она сдерживала отрыжку. - Откуда ты их так быстро раздобыла?

— Я приобрела их в магазине по дороге.

— На деньги твоего двоюродного брата? Который также хочет пристроить тебя на работу в «Золотой петух»?

— Именно.

Филипп рассказал ей о моем кузене Гастоне, которого я посетила, между тем, и который поддерживал меня материально. Сесиль не расспрашивала дальше, а просто приняла передаваемые деньги у Филиппа.

— Ты уже работала официанткой? — спросила она.

— Нет, но, надеюсь, быстро научусь.

— Конечно. Особенно много думать при этом не надо. Только быть быстрой, сохраняя ловкость. Важно, чтобы ты сразу же в начале показала парням, как далеко они могут зайти.

— Что ты имеешь в виду? — я стояла перед зеркалом и осматривала себя. Не плохо, по крайней мере, по сравнению с видом, который был у меня сегодня после того, как я встала.

— Ну, например, можно ли прикасаться к тебе. Это любят делать зачастую гости-мужчины, особенно, если у тебя как раз заняты руки и ты наклонилась над столом.

Я поправила платье и затянула шнурки под мышками потуже, пока он не сел правильно.

—Я уж точно не позволю себя трогать,— заявила я.

— Точно. Ты должна им ясно дать это понять. Подожди. Мы попробуем, — она отбросила листы со своими заметками в сторону и вскочила. С лицом полным ожидания она всучила мне большой флакон духов в правую руку и наполовину полный кувшин с вином в левую. — Представь себе, что это пивная кружка и это миска с супом. А я сейчас гость, — она положила руку мне на грудь и бодро посмотрела на меня. — Ну? Что ты сделаешь теперь?

Ничего не понимая, я посмотрела сначала на руку, а затем на Сесиль. Понадобилась пара секунд, пока я поняла. Я просто отступила на шаг назад, так что ее рука схватила пустоту, но она неодобрительно покачала головой.

— Этого не достаточно. Так в следующий раз ты подойдешь к столу, парень снова сделает так. Один такого сорта всегда присутствует. Некоторые уже утром приходят пьяными, они не знают никакого уважения.

— Понимаю, — я поставила кружку пива и миску супа и сделала вид, как будто залепила ей пощечину, но она только рассмеялась.

— Это достаточно хороший подход. Но поверь мне, пощечина не принесет много пользы. Это просто еще больше повеселит их. Нет, когда дело идет о закалке, помогают только решительные меры. Это делается так, — она схватила флакон с духами и в пантомиме плеснула мне содержимое в лицо. К сожалению, крышка была не совсем плотной. Несколько брызг отвратительной фиалковой воды попали мне на лоб, я вытерла их и начала хихикать.

— Сейчас это было пиво или суп?

— Это моя двоюродная сестра Анна,— сказал Гастон хозяину.— Она родом из Германии. Ей пришлось бежать из-за военных действий. Ее мама родилась в Париже, поэтому Анна очень хорошо говорит по-французски.

Мы обговорили детали этой легенды, прежде чем она впервые вышла в свет, чтобы я как можно меньше запутывалась в противоречиях, если таковые появятся.

Хозяина звали Мирабо, и он был очень обрадован, если не сказать, что восторженно рад. Перед тем как громко поблагодарить, его лицо просто сияло, так как он убедился в том, что его молитвы услышаны. По неизвестному предвидению, его теперешняя прислуга уволилась почти час назад.

— Просто так, как гром среди ясного неба!— сказал месье Мирабо. Его бакенбарды дрожали от возмущения.— Жули сказала, что она нашла место получше! И такое сказать мне! После того, как ей так хорошо было у меня! В ее обязанности даже не входило мытье посуды.

Было ли у Жули место получше, можно было бы еще и поспорить, но, во всяком случае, ее рабочее время было заметно сокращено. Впредь она будет два раза в неделю убирать квартиру и туалет Гастона за те же гроши, которые получала, работая в «Золотом петухе». После того как Гастон переманил ее к себе на работу, не поставив в известность месье Мирабо, он напросился к тому на обед и у него было, чисто случайно конечно, предложение решить внезапно навалившуюся проблему для месье Мирабо — я.

Дом хозяина находился в Рю Се-Денис, недалеко от крытого рынка. Толстые балки подпирали низкую крышу, стены также были сооружены в виде каркасной конструкции. Гостиная выглядела, со своими огромными столами и лавками, как большой удобный ресторан в деревенском стиле. Месье Мирабо был милым, бойким мужчиной, которому было под сорок и который питал слабость к хорошей еде.

Этим он был похож на Гастона. Едва они обсудили все детали моей работы - 12-часовой рабочий день с бесплатным питанием и оплатой, как у рабыни - как начали вести разговор о наилучшем способе приготовления задка бараньей туши.

Я стояла рядом, слушая одним и ухом и осматриваясь в «Золотом петухе». В пивном помещении было три больших восьмиместных стола, за которыми могли расположиться, в случае большого наплыва людей, до 20 посетителей. В настоящий момент там было всего восемь человек, которые расселись по всему помещению за своим обедом и иногда с любопытством поглядывали на нас.

После того, как Гастон и месье Мирабо сошлись на том, что баранья спинка с розмариновой корочкой не так вкусна, как баранья спинка с медовой глазурью, месье Мирабо внимательнее осмотрел меня.

— Ваша двоюродная сестра выглядит слишком молодо,— критически заметил он.— Наполовину младше Жули.

— Но она также будет и получать наполовину меньше,— возразил ему Гастон.

— Откуда Вы это знаете?

Гастон элегантно выкрутился.

— Кроме того, она сможет заманить вполовину больше посетителей. Посмотрите, какая она хорошенькая.

— Гм,— ухмыльнулся месье Мирабо.— Она действительно миленькая. Но есть ли у нее опыт обслуживания?

— Она очень быстро учится. Все, что надо здесь делать, стоит объяснить ей только один раз, и она сделает это. Ах, да, чуть не забыл: ее нельзя бить. У нее сентиментальная душа.