Солгав о «патриотических» причинах настучать, Сергей больше всего желал, чтобы комитетчик не передумал и выполнил обещание, поэтому буквально пел. В конце концов, из-за Чернухи случилась неприятность с ним. Пускай и он получит, выскочка! Тем более, что, как заверил комитетчик, Чернуха не узнает, кто сообщил о разговоре за столом. Инкогнито агента не раскроют. Распалившись, Сергей поведал и о махинациях Чернухи на работе. Он исполняет левые заказы, изготавливая зубы пациентам не из очереди, а денежки кладет себе в карман.

— Напишите нам об этом, — сказал Иван Михайлович и протянул ему листки бумаги…

Начальник отдела достал из папки рапорт подчиненного и положил его перед собой. Прочитал, затем взглянул на капитана, сидевшего перед ним на стуле.

— Хорошая работа, Иван Михайлович, — промолвил одобрительно. — Завербовали ценного агента, который сходу дал нужную информацию. Как удалось?

— Работаю с вытрезвителями, — пожал плечами капитан. — В каждом на крючке имеются дежурные офицеры. Среди клиентов этих учреждений нередко попадаются довольно интересные фигуры. Мне позвонил один из милиционеров, я съездил к ним и побеседовал с задержанным. Все подтвердилось: он действительно писатель, хотя не член Союза, но собирается туда вступить в ближайшем времени. А остальное просто. Стандартная вербовка на компромате.

— Писательская сфера интересна, — кивнул начальник управления. — Там недовольных много, хотя, казалось бы, чего им не хватает? Такие льготы… Ладно, как предлагаете реализовать материал на этого Чернуху?

— На 67-ю[8] он наговорил.

— Исключено, Иван Михайлович. Раскроете агента.

— Там были и другие свидетели разговора. Начну прессовать их по одному, ссылаясь на якобы подслушанное официантами, и с ними заодно — Кострицу. Пусть тоже подтвердит, но последним — на очной ставке с зубными врачами.

— Два стоматолога-еврея с женами? Забудьте. Я знаю эту публику: они заявят, что ничего не помнят, поскольку крепко выпили. Остается единственный свидетель — наш агент. Чернуха нам заявит, что у него сложились неприязненные отношения с приятелем, и тот его оговорил. Не забывайте: фигурант — писатель, процесс над ним не скроешь от общественности и западных «голосов», и шуму будет много. Я многократно вас предупреждал: в ЦК КПБ гордятся, что в БССР нет диссидентов. Нет, если бы мы раскопали настоящий антисоветский заговор, другое дело. Но 67-я на основании единственного доноса… Несерьезно. Иначе в «американке» давно уже сидели бы и Быков, и Короткевич, и Бородулин. А с ними за компанию — и сам Скурко, который Максим Танк.

— Но оставить без последствий выходку Чернухи мы тоже не имеем права.

— Совершенно, верно, Иван Михайлович. Но действуйте тоньше. Как явствует из сообщения агента, Чернуха изготовил зубной протез его супруге, получив за это 500 рублей. Однако! По мелочи мальчик не работает. Вот за это и нужно зацепиться. Скормите его ОБХСС. А то они сидят, не зная, откуда накопать дела для их отчетности. И тут такой подарок от Комитета. Если Чернуха украл материалы для зубов, налицо растрата государственного имущества, вверенного фигуранту, с целью наживы, статья 91-я, особо любимая меньшими братьями по разуму из ОБХСС. Если докажут повторность, а нет сомнений, что это не единственный эпизод, а золотой протез или металлокерамический, не суть, все это встанет фигуранту в семь лет лишения свободы.

— Спасибо за подсказку. Тут даже если нет хищения, и фигурант брал материалы для левака на черном рынке, то взял с Кострицы денег больше. Как минимум, это спекуляция.

— Согласен. Проследите, чтоб в официальных бумагах не осталось никаких следов вмешательства с нашей стороны. Как только Чернуха по суду получит срок, я вас представлю к поощрению. Это не только антисоветская агитация и спекуляция. Частное предпринимательство подрывает саму основу социалистической экономики, внося к нам нездоровый дух капитализма. Мы боремся за сохранение советского государства в целом, а не против какого-то зубного техника с длинным языком. И делаем это совершенно незаметно для враждебных сил.

— Все исполню, — ответил капитан, догадавшись, что начальник цитирует строки еще ненаписанного приказа о награде.

[1] Цветок папоротника.

[2] Членов Союза писателей в нетрезвом виде милиция не задерживала, могла даже подвезти домой. Такая была установка от партийных органов.

[3] С 1985 года штраф за пребывание в нетрезвом виде в общественном месте в СССР был увеличен и составил от 20 до 30 рублей.

[4] В плановом хозяйстве СССР вытрезвителям тоже доводился план, поэтому милиционеры собирали с улиц главным образом приличных граждан, поскольку бомж услуги не оплатит, и у вытрезвителя появится проблема.

[5] Членские взносы в КПСС в зависимости от зарплаты коммуниста составляли от 1,5 до 3 %.

[6] ИТР — инженерно-технические работники.

[7] Легче будет сердцу, как сгинет москаль (бел). Из стихотворения «Добрыя весці».

[8] Статья 67 УК БССР 1960 года: Антисоветская агитация и пропаганда.

15.

Кир возвращался из столовой, когда вдруг в голове заговорил системник: «Внимание! Опасность! У поликлиники вас ждут милиционеры».

«Меня?» — Кир удивился.

«Вас, медик-инженер второго ранга. Пока вы насыщались, дрон патрулировал над местностью, оценивая безопасность вашего пути, и обратил внимание на автомобиль у поликлиники, в котором находилось двое, которые кого-то ожидали. Мне показалось это подозрительным, я приказал сканировать их разговор. И выяснилось, что эти двое — сотрудники милиции и ожидают вас. Собрались обыскать ваш стол и шкафчик в гардеробе для обнаружения неучтенных материалов, используемых для изготовления зубных протезов, и еще — уже готовых. Они считают, что найдут их, что послужит основанием для привлечения вас к ответственности за частное предпринимательство, возможно, спекуляцию. Они не рассчитали время — приехали в обеденный перерыв и ожидают, пока вернетесь вы и прочие зубные техники. Из числа последних назначат понятых. Вас могут посадить в тюрьму. Мне провести атаку?»

«Ни в коем случае! Наблюдай за ними. Предупреди, если направятся к технической или за мной».

«Вас понял, медик-инженер».

Не доходя до поликлиники, Кир повернул направо и по тропинке, протоптанной в снегу, прошел к проезду. Стоявшую у входа «волгу» он разглядел издалека. На вид обычная машина, цвет белый, а за стеклами просматриваются двое, но кто они не различить. С беззаботным видом Кир вышел на проезд, направившись к кинотеатру. За поликлиникой, когда его не видели из «волги», скользнул в проход и обогнул ее, пробравшись к задней стороне строения. Здесь был служебный вход, которым пользовались санитарки, поскольку тут же, на огороженной площадке, стояли мусорные баки. Ну, не таскать же мусор через вестибюль мимо гардероба и регистратуры, где собираются пациенты!

Дверь оказалось незакрытой, как и обычно в это время, Кир проскользнул в нее и зашагал к технической. Она не пустовала: за столами кое-где сидели техники, носившие с собой обеды на работу — в столовую ходили далеко не все. Сейчас в технической жевали и пили чай из кружек, беседуя между собой. На Кира даже не взглянули, вот и отлично. Подойдя к столу, за которым он работал, Кир сел на корточки и отпер дверцу правой тумбочки. Здесь у него лежали «левые» материалы. Приученный к аккуратности в прошлой жизни, он их хранил отдельно, чтобы не путать с теми, которые выдавала старший техник. Кир взял матерчатую сумку, лежавшую здесь же, и побросал в нее банки с порошком для керамических протезов, коробки с гильзами и гарнитуры с готовыми зубами из пластмассы — все, что приобрел за собственные деньги. Набралось немало, но в сумку поместилось. Протезов левых нет, недавно сдал Ионычу последний. Он запер дверцу, встал и вышел с сумкой из технической, опять-таки не обратив внимания присутствующих. Ну, мало ли, что вынес в сумке человек! Вот если бы принес, тогда б заинтересовались. Пройдя через служебный ход, Кир бросил сумку в почти что полный бак и загреб ее обломками от гипса — как видно санитарка недавно выносила мусор. Внезапно вспомнив, вызвал дрон. Рискуя быть замеченным, забросил в него сберегательную книжку, которую носил с собой. Вернувшись в поликлинику, Кир вымыл руки в туалете, переоделся в гардеробе, где оставил куртку с шапкой и надел халат. После чего направился в техническую. Там было многолюдно: коллеги, возвратившись из столовой, а кое-кто — из магазина, рассаживались за столами. Кир тоже сел и начал ждать. Сейчас закончится обеденный перерыв…