− Все плохо, − сказал он, садясь у ее ног на пол.

Нежно взяв ее за руку, он коснулся губами бледной кожи.

− Во дворце неспокойно, а твоей отец требует тебя назад, он уверен, что ты сбежала ко мне.

− И что мы будем делать? – спросила Ленкара тихо.

− Мне велели отправить тебя домой.

− И ты послушаешься?

− Там небезопасно, здесь тоже, но когда ты рядом, я могу хотя бы попытаться тебя защитить, − ответил Эеншард, касаясь лбом ее колена.

Ленкара, вздохнув, коснулась его черных волос.

− Ты принес документы, о которых мы говорили?

− Нет, за мной следят, это было нереально, − ответил принц. – Скоро дворец обыщут, и вы с Улией переберетесь туда. Я скажу Эймару, что отправил тебя домой, а ты будешь там в одной из комнат, заодно сможешь увидеть все бумаги.

Вздохнув, он посмотрел на Улию, стоявшую в стороне.

− Можно что-то сделать с ее волосами?

− Покрасить хной, − неуверенно ответила женщина.

Ленкара невольно улыбнулась.

− Стать на юге рыжей – это, наверно, правильно.

Эеншард ничего не сказал, только поцеловал ее колено. Он знал, что в его гарем просто так никто не войдет, и, если принцесса будет осторожна, то о ней никто не узнает, а если приметные белые волосы станут другого цвета, то даже служанка, случайно ее увидевшая, не признает в ней северную принцессу.

До Шварда оставалось совсем немного. Эрт даже видел огни крепости, мелькавшие среди зелени. Он помнил, как должен обозначить себя, и нужное письмо держал под рукой. Взволнованное сердце мальчишки нервно стучало в груди, но он только подгонял коня, передвигаясь по лесной дороге.

Когда сверху на него внезапно сбросили аркан, он успел его заметить, а вот сделать ничего не успел. Петля на шее дернула его назад, заставляя вылететь из седла. Руками он пытался удержать петлю, брыкался, хрипел и почти плакал. Ему даже в голову не пришло, что он мог бы мечом перерезать веревку, подвесившую его на дереве.

Кто-то спрыгнул на землю за его спиной.

− Именем короля Дешара, я приговариваю тебя к смерти! – объявил знакомый голос.

Эрт дернулся, отчаянно взвыл, понимая, что за его спиной Шадиф, но не смог сделать ничего. Лезвие меча, ударившись в спину, вышло через грудь, заставляя задыхающегося мальчишку захлебываться собственной кровью.

Шадиф рассмеялся, но тут же стих.

− Повезло тому, кто умер первым, − проговорил он тихо. – Не повезет тому, кто останется жив!

Он вырвал меч и улыбнулся.

− Как хорошо, что это буду не я.

Его голос переходил в хрип, а лицо кривилось в судорожной улыбке.

24

− Разумеется, я это поддержу, − сказал министр, возвращая третьему принцу бумаги. – Но вы так и не сказали ничего о войне.

Эеншард шумно выдохнул. Война с Эдифом была действительно сложным вопросом, который, несомненно, его волновал.

Последний месяц Эеншард активно занимался политикой, встречался с разными людьми, заключал договора и сделки. Лишившись звания и жалования, он был под ударом нищеты или абсолютной зависимости от короля. Не желая ни того ни другого, принц взял все под свой контроль, что с помощью верной северянки оказалось не так трудно. Обнаружив, что он не так уж и глуп, как ему самому казалось, третий принц постепенно становился уверенней, но и про осторожность не забывал, потому прежде, чем ответить, немного подумал.

− Кроме отступления нет вариантов. Наше нападение на Эдиф перепугало полконтинента, и теперь от нас отбивается не одна страна, а вся долина разом, - сказал он холодно. – Мы с Эймаром предпримем меры, но вашему сыну придется скрыться, чтобы не попасть под горячую руку короля.

О делах на фронте Эеншард знал все, а о судьбе Эмартана не знал. Ему было известно, что принц так никуда и не доехал. Эеншард, конечно, догадывался, что это значило, но все еще надеялся, что когда-нибудь Эрт объявится. При этом каждый день пытался понять, что он упустил, кто и как узнал о его планах? Ответа он не находил и снова гнал эти мысли прочь, а они возвращались каждый раз, когда речь заходила о войне, так же, как в эту минуту.

− Может, ему лучше умереть? – спросил министр шепотом, заставляя принца вздрогнуть и выйти из оцепенения.

Выдохнув, Эеншард посмотрел на мужчину, нахмурился, кашлянул в кулак и ответил:

− Никогда не говорите ничего подобного, даже в шутку.

Министр только кивнул.

− Ему нет надобности имитировать свою смерть, − сообщил Эеншард. – Если будет нужно, я помогу его спрятать, и никто из генералов его не выдаст.

Министр кивнул.

− Спасибо, − глухо сказал он, поклонился и вышел, понимая, что обсуждать больше с принцем нечего, но потом вдруг обернулся и, прежде чем уйти, добавил: − Кто бы вам ни помогал, берегите его, это действительно мудрый советник.

Как только за ним закрылась дверь, Эеншард вздохнул, уронив голову на спинку кресла.

Из потайной дверцы вышла Ленкара. Она все знала и все слышала. Ее белые волосы, выкрашенные недавно хной, уже странным образом вымылись и походили на цвет свежего персика. Это забавляло и ее, и принца, который сейчас ловил ее косу и вдыхал аромат ее волос, а после чуть поворачивался, позволяя женщине сесть ему на колени.

− Что думаешь? – спросил он, осторожно обнимая ее за талию.

− Ты молодец, − ответила Ленкара, нежно касаясь губами его губ и опуская голову Эеншарду на плечо.

− Как ты себя чувствуешь? – спросил мужчина, замечая неровность ее дыхания.

− В последнее время, как-то трудно. Никак не могу привыкнуть к этой жаре, − призналась женщина тихо.

Эеншард коснулся губами ее лба, затем поцеловал висок, угол глаза, щеку. Она, наконец, улыбнулась, подставляя бледные губы для поцелуя.

Он тоже улыбнулся, растягивая этот момент, но не успел ее поцеловать, ибо в дверь постучали. Слугам было запрещено входить в кабинет в это время, а стучала всегда лишь Улия, имевшая привилегию свободно перемещаться по северному крылу.

− Входи! – крикнул Эеншард, не желая отпускать Ленкару.

В дверях действительно появилась Улия.

− Неосторожно с вашей стороны сидеть вот так, − проговорила она, закрывая за собой дверь.

− Но ты ведь не поэтому пришла, − ответил Эеншард спокойно.

Ни он, ни Ленкара даже не пытались сменить свое положение. Северянка так и сидела у него на коленях, положив голову на плечо мужчины, и мягко улыбалась.

− Не поэтому, − согласилась Улия. – Я пришла сказать, что у Дерб начались роды. Не хочешь появиться в гареме?

− Нет, − ответил Эеншард, хмурясь.

Вид у него был такой, словно он брезговал тем, о чем говорил.

− Просто скажи мне потом, кто там родится, − пробормотал он, откровенно морщась.

Ленкара посмотрела на него внимательно, но промолчала.

Улия вздохнула, но тоже не стала ничего говорить, а просто вышла, кивнув. Тогда Ленкара все же провела рукой по щеке Эеншарда. Он был уже колючим, хотя брился этим утром. Это заставило принцессу улыбнуться.

− Эни, − прошептала она ласково. – Ребенок ни в чем не виноват.

− Давай не сейчас, − пробормотал Эеншард, хмурясь. – Не хочу сейчас об этом.

− А когда? – спросила Ленкара мягко.

− Узнаем, мальчик это или девочка, тогда и поговорим.

− А это имеет значение?

− Имеет, − ответил принц.

Морщинка на его лбу уже начала пульсировать от напряжения, и, заметив это, Ленкара поцеловала его в щеку.

− Хорошо, - прошептала она. – Узнаем и поговорим, а теперь тебе нужно к Эймару, верно?

− Верно, − согласился Эеншард, все так же хмурясь. – Ты сможешь сама вернуться в спальню?

− Конечно, я уже выучила коридоры, а этот очень короткий.

Она встала, еще раз поцеловала мужчину в щеку и скользнула в сторону, но Эеншард поймал ее руку, задержав на миг, коснулся губами ее пальцев и прошептал:

− Ты лучшая.

Она только улыбнулась, мягко освободила руку, прошептала беззвучно губами, так, чтобы он мог по ним прочитать: «я люблю тебя» , и скрылась в потайной двери.