Экспедиции к звездным системам, которые лежали позади Сфероида, впервые доказали, что враг может жить и на планетах. На них трудились миллиарды похожих на кенгуру существ, судя по всему, преобразуя планеты согласно определенным спецификациям. Упантские эксперты полагали, что по окончанию работы их с планеты снимают.

Еще одна загадка.

Еще больше маленьких завоевателей копались в астероидных и кометных поясах бесчисленных систем. Действуя огромными ордами, они освобождали целые солнечные системы от космического мусора.

Теперь становилось ясным назначение астероидов-маяков. Маленькие строители использовали их как передвижные миры. Огромные астероиды выдалбливали изнутри, прикрепляли к ним двигатели, и они превращались в звездолеты. Благодаря осевому вращению на них появлялась центробежная гравитация. Если внутри настроить этажей, то такой астероид мог обеспечить больше жизненного пространства, чем любая планета. С ростом населения рос и астероид.

– Они должны плодиться как мухи, – предположил кто-то. – Если им приходится превращать в жизненное пространство все, что попадается под руку.

– Вопрос, – вмешался Рассел. – Синие утверждают, что эти существа покидают планеты, окончив их преобразование. Почему?

– С этими тварями ни в чем нет смысла, – отозвалась какая-то женщина. – Думаю, мы теряем время, пытаясь смоделировать их мышление. Давайте сосредоточимся на поисках их слабых мест.

– Зная их цель, мы могли бы поискать способ их остановить, – предположил Рассел. – Думает ли кто-нибудь, что мы способны на это сейчас?

«Рубиновый Рассвет» стал кораблем отчаяния. Надежда исчезла. Космонавты больше не верили, что их народам удается выжить в грядущей резне.

– Нам нужно прозондировать поглубже, – сказал Рассел. – Мы должны пройти еще столько же назад по следу Сфероида, если хотим знать, что они делают. Отсюда это выглядит как рассчитанный на миллионы лет проект по преобразованию галактики.

– Но мы не можем добраться так далеко.

– Не можем. К сожалению. И потому никогда не узнаем.

Когда заработали первые контейнеры, оставленные на пути Сфероида, весь экипаж приник к экранам, вчитываясь в поступающие данные.

Через несколько часов вид длинных шеренг огромных кораблей-астероидов, выстроенных в бесконечные ряды, убил всякий интерес.

Какой смысл заглядывать в глаза рока? Пусть следят машины, которые нельзя напугать.

Разведывательный флот повернул домой вслед за печальным известием, посланным вперед.

У трейлера собрались шесть лучших людей Мойше. Они были чернее тучи, застегивались на ходу и проверяли оружие. Каждый был вооружен пистолетом, ручным коммуникатором, противогазом и чем-нибудь еще, что посчитал нужным захватить. Все до одного не выспались и изо всех сил терли покрасневшие глаза. Бен-Раби прислонился к косяку входной двери. У него все еще дрожали колени.

– Ребята, вы согласны драться, чтобы спасти моего друга Мауса?

– Мы в игре, шеф, – бросил кто-то.

– Он всего лишь иммигрант, как вы знаете.

– Если б мы были не согласны, нас бы тут не было, Джек.

– Мы готовы, сэр, – проговорил другой. – Теперь он один из нас. Лично мне он никогда не нравился. И мою девушку увел. Но своих надо защищать.

– Клаус, ты просто хочешь подраться, – заметил третий.

– Ну и что ж? Теперь у меня есть предлог.

– Хорошо-хорошо, – вмешался бен-Раби. – Успокойтесь. В этом пироге есть изюминка. Наверняка в деле замешана та сангарийка.

– Да? Может, на этот раз нам удастся довести дело до конца?

– Ну, я как-то уже пытался, только вот поддержки не получил.

– Сейчас плакать о ней никто не будет, капитан.

Мойше вздрогнул и взглянул говорившему в глаза. В них не было желания нанести оскорбление. Они с Маусом были назначены капитанами временных полицейских подразделений, в то время как Киндервоорт был капитаном постоянной службы безопасности корабля. Сейнеры редко называли друг друга по званию или должности.

Мойше усмехнулся:

– Я думаю, что вы все идиоты. И спасибо вам за это. Я вернусь через минуту.

Он вошел в штаб и просмотрел, сколько на планете сейнеров. Их число уменьшалось. Ночью, когда почти все закрыто, туристу делать нечего. Мойше послал в службу движения «Даниона» сигнал тревоги, означающий чрезвычайное происшествие и отмену увольнений на планету до специального распоряжения. Значит, часа через четыре на Сломанных Крыльях не останется ни одного сейнера, не принадлежащего к службе безопасности.

Он вышел из штаба.

– Пошли!

Ребята заулюлюкали, как сбежавшие с урока мальчишки.

Мойше волновался за них. Эти парни думали, что им предстоит развлечение. Пришлось их приструнить, а то с таким настроением они могли влипнуть.

Бен-Раби загрузил их в бронетранспортер космической пехоты и занял место водителя. Двигатель завелся с первого раза. Машина под грохот гусениц рванулась к Старому Городу. Мойше был так встревожен, что не сразу вспомнил о глушителях.

Грохоча по пустым ночным улицам, бен-Раби пытался угадать действия Мауса. Куда мог отправиться Шторм? Это зависит от дичи. Если он ее потерял, то склад, который сыграл такую важную роль в их первом задании, был тем самым местом, где можно было снова взять след. Сангарийцы – от своей заносчивой храбрости или просто глупости – могли снова им воспользоваться.

Лабиринт высоких, прижатых друг к другу старых кирпичных домов давил почти физически. Мойше углублялся все дальше и дальше в чернильную тишину Старого Города. Район складов был неприятным местом. Запах нищеты и застарелого зла сочился из каждого переулка, из каждой двери. Бен-Раби бросило в дрожь. Он прибавил скорость.

– Уже близко, парни.

Он свернул на улицу, которая вела к нужному складу, и резко, с жутким скрежетом, остановил машину.

Вспышка, оставившая под веками сполохи голубого пламени, сообщила, что в полуквартале от цели уже идет схватка. Не на старом месте. Сангарийцы им явно не пользовались.

– Ощетинились, парни! Кажется, мы его нашли.

Еще одна вспышка. Мойше отъехал, чтобы не загораживать улицу.

– Выходите все. Вольно!

Бен-Раби взял карандаш и прямо на тротуаре набросал схему. Он сам удивился, с какой легкостью припомнил расположение Старого Города. Столько лет прошло…

– Ник, ты и Клэр пойдете отсюда. Клаус, возьми Майка и Вилли и заходите с этой стороны. Мы с Крафтом идем прямо по улице. Проверить коммуникаторы! Вперед, парни.

Ослепительные лазеры продолжали свою бессмысленную дуэль. Бен-Раби и Крафт, прячась в тени, двинулись вперед и вскоре обнаружили одного из дуэлянтов.

Мойше присмотрелся к схеме стрельбы.

Осаду склада вели трое. Изнутри отстреливался один. И явно достаточно умелый, чтобы сдерживать этих троих.

– Должно быть, они уже кого-то потеряли, – предположил Мойше. Было очевидно, что осаждающие порядком нервничали.

– Может быть, они его просто там держат для кого-то другого.

– Может быть.

Ситуация выглядела несколько странно. Человек на складе вел себя не так, как Маус. Тот не стал бы терять время и отстреливаться. Он предпочитал атаку.

– Что ты видишь? – спросил Мойше. Его спутник смотрел через инфракрасные очки.

– Их только трое. Забавно. Похожи на пиратов.

– Что? Дай-ка мне.

Мойше надел очки. Крафт прав. На штурмующих были боевые скафандры Мак-Гроу. Что за черт? Для Мак-Гроу это вражеская территория.

Но тогда внутри мог оказаться и Маус – если там и в самом деле были пираты. Теперь они объединились с сангарийцами. Шторма могли ранить… Шепотом отдавая приказы в наручный коммуникатор, Мойше расставил своих людей на позиции за спиной снайперов.

– Готовы? По команде стреляйте. Огонь!

Дело пошло не гладко. У сейнеров не было того, что нужно, чтобы убить человека хладнокровно и неспровоцированно. Завязалась жаркая перестрелка, в конце концов двоих удалось уложить, третий сбежал, получив раны, которые не скроет ни одна пластическая операция.