— Доля! Давай, родная, просыпайся! — сказала мама.

Я снова в такси, но мы не едем. Вдруг тишина.

— Авария? — пробормотала я.

— Нет, глупышка, мы в Патни. Пора на выход, — ответила мама. — Спасибо вам огромное! У меня в кошельке два фунта, это жалкие крохи, но все равно возьмите их хотя бы в качестве чаевых.

— Не надо, милая, оставь себе. Желаю тебе добраться до Робин-хилла в целости. Я бы сам тебя туда довез, но я страшно устал. Домой мне пора, к жене в теплую постель. Надеюсь, с тобой и дочкой все будет в порядке.

— Да, все будет отлично. Еще раз спасибо вам, — ответила мама. — Доля, скажи «спасибо».

Я послушно его поблагодарила. Мама наклонилась и поцеловала его, но я решила, что не буду заходить так далеко. Мама махала ему до тех пор, пока такси не скрылось из виду.

— Какой замечательный человек! Вот видишь, Доля, мир не без добрых людей. Это же надо, так далеко проехать на такси совершенно бесплатно. Теперь осталось поймать еще одну…

Мы шли вдоль шоссе, пока мама не выбрала подходящее место у освещенной витрины: тут нас быстрей заметят. Несмотря на такой поздний, точнее, уже ранний час, машин было много, и все они пролетали мимо. Секунда — и скрылась очередная. Остановилось еще одно такси, и мама вскрикнула от счастья, но на этот раз водитель покачал головой, услышав, что у нас нет денег.

— Помилуйте, женщина, а как я заработаю на жизнь? — И он уехал.

Мы снова голосуем, я так устала, что еле стою на ногах. Мама усадила меня у входа в магазин и вернулась на обочину голосовать. Кое-кто останавливается, но тут же уезжает, стоит маме меня окликнуть, а кое-кто просто не знает дорогу до Робин-хилла.

— Может, пойдем потихоньку? — предложила мама, и тут остановился грузовик:

— Тебе куда, красотка?

— В Робин-хилл.

— Да? Ну запрыгивай.

— Я с дочкой.

— И ее зови.

— А вы точно едете в Робин-хилл?

— Я еду в Кингтаун. Это дальше по дороге, так что высажу тебя на шоссе, если ты не против.

— Я только за, это просто чудесно! — ответила мама.

Она взяла меня за руку, и мы забрались в кабину. Водитель поздоровался с нами за руку.

— Привет, девушки, — сказал он. — Рыжий меня звать. Сами видите почему.

У него рыжие кудрявые волосы и веселое лицо в веснушках. Он совсем не похож на маньяка, который нас зарубит топором, но я все равно не могу успокоиться, а мама улыбается ему так широко, будто он ее самый лучший друг.

— Приятно познакомиться, девушки, — сказал Рыжий. — Рассказывайте, как вы тут оказались в такое время. Небось гуляли всю ночь, а? — Он помолчал и добавил: — Или ты от мужа сбежала?

— Я не замужем и не собираюсь, — ответила мама. — Так сразу сложно объяснить. Видите ли, Рыжий, мы хотим кое-кому сделать сюрприз и неожиданно нагрянуть в гости.

— Понятно, — ответил Рыжий, хотя явно ничего не понял. — Люблю, когда со мной кто-нибудь в кабине. Хоть поговорить есть с кем. Когда работаю в ночь, часто как раз в это время начинает рубить в сон. Но ты не волнуйся, я не засну…

На секунду он уронил голову на руль и громко всхрапнул, а потом разразился громким хохотом:

— Ну и лица у вас сейчас были! Не волнуйтесь, девчонки, со мной вы в полной безопасности.

По широкому шоссе мы действительно добрались до места без происшествий. А потом водитель сбросил ход и остановился возле отеля на парковке.

— Приехали. Говорил же, что довезу вас в целости и сохранности, — сказал Рыжий.

Мы с мамой протерли глаза. Кажется, мы обе заснули. Мамин хвостик сбился набок, а макияж вокруг глаз размазался, но она все равно сияет и улыбается.

— Это Робин-хилл? — спросила она.

— Да, вам туда, прямо по дороге.

— Вы настоящая суперзвезда ночных дорог, Рыжий, — сказала мама и поцеловала его в щеку.

Я тоже пробормотала «спасибо» в надежде, что мне не придется его целовать. Мы вышли из кабины, и Рыжий, отъезжая, послал нам воздушный поцелуй, и его курносый нос сморщился от счастья.

— Он, когда улыбается, похож на хряка.

— Доля, нельзя так говорить, — одернула меня мама, но сама не удержалась и хихикнула. — Зато какой он обходительный! Настоящая душка, и таксист тоже. Нам с тобой страшно повезло.

Мама продолжает улыбаться, при этом стучит зубами от холода и, обняв себя за талию, прыгает с ноги на ногу.

— Что дальше, мам? — тихо спросила я.

Она с упреком посмотрела на меня:

— Ты такая умница, Доля, но иногда слишком долго соображаешь. Дальше мы идем к Дэнни!

Я с тоской посмотрела на гостиницу. Горячая ванна, чистая постель с белыми простынями… Мама проследила за моим взглядом. В задумчивости накрутила на палец спутанный локон.

— Но сперва мы приведем себя в порядок, — она дотронулась до моей руки. — Попытка не пытка!

И она сделала шаг к гостинице. Я потянула ее обратно:

— Мама! Нам туда нельзя! У нас нет денег!

— А мы сбежим рано утром!

У меня заколотилось сердце. Она серьезно? Но мама уже решительно зашла через стеклянную дверь прямо в холл. Да, она серьезна как никогда.

В холле никого. На стойке администратора тоже. Ни души. Мама оглянулась вокруг. Увидела мягкий сиреневый диван прямо перед нами.

— Если что, поспим прямо тут. Иди, милая, ложись. На тебе уже лица нет.

Меня качает из стороны в сторону, я неуверенно подошла к дивану, осторожно прикоснулась к нему, как будто он живой, и села на краешек. Мне стало так хорошо, что я не выдержала и откинулась на спинку, а потом и ноги подняла.

— Вот умница, — проговорила мама. — Подвинься, я тоже лягу.

Но только она это сказала, как в холл вышел мужчина и в ужасе посмотрел на нас.

— О боже, вы откуда взялись? — воскликнул он и с гневом посмотрел на меня. — Здесь нельзя спать!

Я подскочила с дивана. Он тут же осмотрел подушки, не запачкала ли я их.

— Моя дочь очень устала. Мы бы хотели снять номер, — сказала мама с гордо поднятой головой.

Мужчина демонстративно взглянул на часы:

— В такое время не заселяем.

— Мы хорошо погуляли на вечеринке, — ответила мама. — И сейчас нам нужен номер.

Он со вздохом включил компьютер:

— На одну ночь?

— Да, пожалуйста.

— Кредитку можно?

Мама закусила губу:

— Мы расплатимся, когда будем съезжать.

— Без проблем, но данные кредитки мне нужны сейчас.

— Хорошо.

И мама разыгрывает целое представление: долго роется в сумочке, хлопает по карманам джинсов. Мужчина терпеливо ждет.

— О нет, — наконец сказала она. — Что-то не могу найти.

— Ну надо же! — ответил он.

— Что же нам делать?

— Ничем не смогу помочь. До свидания.

Я схватила маму за руку. Не могу смотреть, как она врет, это ужасно. Но она продолжает:

— И куда провалилась эта кредитка? Знаете что, утром я позвоню в банк. Дайте нам номер на оставшиеся сутки, а я с утра после завтрака улажу с кредиткой, идет?

— Извините, у нас строгие правила. Постояльцы обязаны предоставить информацию по кредитной карте до заезда в номер.

Мама вздохнула:

— Хорошо, разрешите тогда нам с дочерью воспользоваться уборной? Или ваши строгие правила запрещают маленьким девочкам ходить в туалет?

Мужчина раздраженно затарабанил пальцами по столу:

— Ладно. Только быстро.

Но мы никуда не торопимся. Мы не только сходили в туалет. Мы умылись в раковине. Мама сняла топик и помыла подмышки и даже ноги. Она заново накрасилась, расчесалась и завязала хвост, а потом и мне сделала прическу.

Зубной пасты у нас нет, щеток тоже. Мама хотела потереть зубы крошечным кусочком мыла, но ее чуть не стошнило.

— Намного лучше! Давай ты тоже помоешь ноги, Доля. Я просто как заново родилась.

— Пойдем, мам. Мы тут очень долго. Сейчас этот дядька начнет тарабанить в дверь. Пошли отсюда.

— У тебя одни неприятности на уме, — ответила мама, целуя меня в кончик носа, и тут же начала его оттирать от помады кусочком туалетной бумаги.

— Ты похожа на Рудольфа, красноносого оленя из мультика. А ведь тебе сейчас предстоит встреча со своим отцом.