— Я? Снять требование ГАУ? Каким образом? — моему удивлению не было предела.

— Бросьте, в артуправлении вас серьёзно побаиваются после истории с автоматами. Кулик, конечно, крут, но ему важен вес. Главное обломать остальных.

— Странная позиция у Кулика. На съезде говорили, что с конским поголовьем беда, а один ЗИЛ после реконструкции сможет обеспечить всю дивизионную артиллерию тягой меньше, чем за три месяца.

— Я тоже причуды начальства не совсем понимаю, — заметил Грабин и вернулся к теме. — Поможете? Ведь вы ещё и делегат съезда ВКП(б)!

Я поморщился и откровенно ответил.

— Увы, боюсь не смогу. Сам сижу сейчас тише воды и стараюсь из-за этой колючки без нужды не вылазить. — видя очевидное расстройство артиллериста, я решил его отвлечь, чтобы сгладить свой отказ. — А что это за пушка образца 33 года? Чем она не подошла для дивизионной артиллерии?

— Аааа, ерунда! На старый гаубичный лафет наложили трёхдюймовый 50-калиберный ствол, — махнул рукой Грабин.

— Значит, обратная рокировка тоже возможна?

Мой вопрос заставил пушкаря задуматься. Некоторое время он что-то прикидывал в уме, а потом, повернул ко мне лицо и выпучил глаза, порываясь что-то сказать, но я успел первым.

— Может, как нормальные герои, применим хитрость и пойдём другим путём? Не будем ни с кем конфликтовать, а просто вы, уважаемый Василий Гаврилович, в один прекрасный момент, выкатите дуплекс из пушки и гаубицы на одном лафете. Экономическая рациональность налицо, а гаубица оправдает повышенный вес и любые другие недостатки. Да у полузенитной пушки такой угол вертикального наведения должен быть, что туда можно хоть мортирный ствол воткнуть! Вообще советую поскрести по сусекам и предложить как можно больше вариантов.

По мере того, как я говорил, лицо артиллерийского конструктора всё больше светлело, он даже улыбнулся, впервые за всё время нашего знакомства, но под конец вдруг вновь посмурнел и потух.

— Со всем этим придётся опять-таки в ГАУ идти, а там денег ни за что не выделят. Мне мой директор завода вообще конструированием запретил заниматься потому, что под это средств не выделяется. Так и будем старьё клепать. Собственно, это и есть "во-вторых". Раз вы не можете помочь "во-первых", то об этом и говорить бессмысленно. Пойду, попробую через НКТП что-нибудь выбить. Спасибо.

— Постой, постой, товарищ Грабин. Не спеши. Кажется, вот в этом вопросе я как раз помочь смогу. Сделаем так. Запишешься на приём к наркому ВМФ Кожанову. Я с ним предварительно поговорю, но подробности и все обоснования с тебя, как со специалиста. Думаю, он не откажет в финансировании разработки дуплекса.

— К наркому ВМФ? — переспросил Василий Гаврилович. — А он-то каким боком?

— Тебе деньги нужны или нет? — дождавшись утвердительного ответа, я подвёл итог. — Тогда бери. И, в конце концов, какая тебе разница, кто даст?

Накануне майских праздников представился случай поучаствовать в раздаче пряников и повидаться с Чаромским. В Кремле чествовали участников "Челюскинской эпопеи", которую превратили в грандиозную пропагандистскую акцию. Было учреждено звание "Герой Советского Союза". Первыми были награждены пять экипажей полярной экспедиции аэрофлота, которые на своих АНТ-9 вывезли большую часть потерпевших кораблекрушение, два экипажа аэросаней ЦАГИ, тех самых ковров-самолётов, каркас которых мой сосед варил собственноручно, руководство полярной экспедиции и тракторист, который на своём бульдозере ХТЗ, входившем в полярный комплект "Челюскина", не только расчистил временную ВПП, но и с импровизированными санями на буксире, пройдя по льду около 200 километров, доставил радиостанцию корабля в Ванкарем. Медалей "Золотая звезда" всесоюзный староста Калинин почему-то не выдал, а ограничился грамотами. Чуть менее почётные письменные благодарности ЦИК достались остальным участникам экспедиции и всем, кто каким-либо местом был к ней причастен. Вот и я, как и Чаромский, заслужили "спасибо" за моторы, Туполев за самолёты, Левков за аэросани, а от имени заводов ЗИЛ, ХТЗ, МССЗ и мастерских аэрофлота, грамоты получали их директора.

Компания на банкете подобралась тёплая, хотя и постепенно разделившаяся "по интересам". Большинство "промышленников" я знал, пришлось знакомиться только с Левковым, которого, как первого засветившегося теоретика СВП, в своё время вызвали в ЦАГИ и показали ЗИЛовскую комсомольскую поделку, приказав разобраться, и директором ХТЗ Свистуном, которого представил мне Чаромский. С Андреем Николаевичем мы весьма плодотворно пообщались на тему катеров и прошлые разногласия мы договорились предать навсегда забвению. Во всяком случае, Туполев поблагодарил меня за предупреждение, что в корпуса придётся вносить изменения, удлинив их, чтобы влез редуктор, который по габаритам и весу выходил чуть ли не в полдизеля. Я усомнился было в заявленной скорости ТКА, но АНТ заверил меня, что всё перепроверено неоднократно.

— Ладно, поверю на слово, — не стал я спорить не имея веских оснований. — В крайнем случае — на подводные крылья их поставите.

Последняя моя фраза была шуткой, к которой АНТ отнёсся весьма серьёзно. Идею полупогруженного V-образного крыла он воспринял сразу и было видно, что она его заинтересовала. Осталось только пожелать ему успехов в создании 100-узлового москитного флота.

С директорами ЗИЛа и МССЗ Рожковым и Белобородовым я ещё раз обговорил вопросы поставки комплектующих и сборки опытных моторов. Дело в том, что попытка кооперации с Московским авиамоторным заводом, который имел большой опыт по 130-й серии, провалилась. Мои заявки на коленвал и ЦПГ, которые я не рискнул делать на судоремонтном, хотя, теоретически, такая возможность была, они приняли. Вот только выполнять, мягко говоря, не спешили. Пришлось обратиться на ЗИЛ, который и так уже поставлял нам топливную аппаратуру. Оно даже и к лучшему получилось, "мой" дизель получил не только первые серийные игольчатые форсунки, но и внешние шатуны по технологии ЦНИИМаш, которые на серийные моторы автозавода пока не ставились. Белобородов порадовал тем, что его мотористы в компании с Акимовым, не спавши всю последнюю ночь, почти собрали первый дизель и после банкета можно ехать его запускать. А ещё три мотора, если ЗИЛ вовремя пришлёт некоторые недостающие детали пусковой аппаратуры и компрессоры высокого давления, будут готовы к концу недели. Эти 1000-сильные движки мы должны были сразу отправить в Ленинград, где, по договорённости с Кожановым, их установят на новый катер МО. Присматривать за испытаниями в море будут трое "вольняшек-пушкарей", спасибо Грабину. Теперь можно было с полным правом сказать, что бумажный период создания Д-130-8 мы завершили за два с небольшим месяца. Впереди испытания, доводки и переделки.

А вот с Чаромским разговор получился тяжёлый. Пока мы вспоминали общих знакомых всё было нормально, но стоило мне только спросить о работе, как Алексей Дмитриевич нахмурился.

— А тебе зачем? — вопрос меня озадачил, раньше мы с радостью делились своими достижениями и тут на тебе.

— Да просто альбом, уже который месяц, пустым приходит, ни весточки от тебя. Трудности какие-нибудь?

— Не дождётесь! Моя вертикалка уже летает! После того, как её установили на МБР-2, он, между прочим, резко перестал быть ближним разведчиком! Дальность по сравнению с М-17 больше чем вдвое!

— Ладно, ладно, что развоевался? Рад за тебя, — постарался я успокоить Чаромского. — Знал бы, что ты так взъерепенишься, спрашивать не стал бы.

— Извини. Просто решения воруют, только успевай смотреть! Про Микулина слыхал? А Швецов? Хорош гусь! Установил на Райт трёхплунжерный трёхходовой ТНВД с форсунками во впускных патрубках каждого цилиндра перед клапанами! Это тебе не карбюратор, теперь все цилиндры звезды одинаковую смесь получают! У его М-25 мощность сразу на 120 сил скакнула, с 730-ти до 850-ти! А ещё наддув моим центробежным нагнетателем! — Алексей Дмитриевич негодовал не на шутку.