— Мне очень жаль, — простонал Мэзер.

Уильям развернулся и схватил Мэзера за руки, сжав пальцы, точно тиски.

— Ты не можешь позволить себе быть слабым. Ты отправишься к нашей королеве и обеспечишь ее безопасность.

Уильям встряхнул его, и Мэзер застонал. Проклятие, он такой слабак.

— Ты меня понял?

Мэзер вырвался из его хватки. Нет, он не позволит Генералу притворяться, будто он сильный. Они оба знают, кто из них троих был сильным. И теперь она мертва. Мэзер только что потерял мать. Ему хотелось, чтобы Уильям сейчас был отцом, чтобы обнял его и уверил, что они переживут эту потерю вместе. Но этого не случится. Таковы их отношения. Были, есть и будут. Поэтому Мэзер, подавив рыдания, ощерился.

— Ты тоже не можешь позволить себе быть слабым. Если я почувствую в тебе слабину… — Может ли он запугать Уильяма? — Я тебя убью. Клянусь, Уильям, я тебя убью. Ты допустил захват Винтера. И этот раз был последним. Я не допущу нового падения королевства.

Генерал отвернулся от него, ничего не ответив, и Мэзер покинул кабинет. Позади раздался лязг меча — Уильям готовился к сражению.

Предвестники Расцвета молча последовали за Мэзером, и он был благодарен им за то, что они не пытались с ним заговорить. Он знал, что они в ужасе от того, какой короткой оказалась их свобода. Однако он не останавливался, чтобы успокоить ребят. Он спешил вперед по темным улочкам погружающегося в хаос города. Повсюду корделлианцы захватывали вентраллианцев в плен.

Мэзера тошнило от того количества соотечественников, которые без боя склоняли головы перед врагом. Но они всемером не могли противостоять целой армии противника. Зато им было легче выбраться из Дженьюри. Это все, что они могли пока сделать. Им нужна Мира. Ему нужна Мира.

Может, Мэзер и не запомнил все то, что сказала Элисон, но он запомнил ее последние слова: «Но не забывай сражаться и за себя самого… в этом нет ничего постыдного». Эти слова станут его доспехами вместе с обещанием, данным Уильяму. Он не допустит нового падения Винтера.

Устроившись в моей спальне рядом с температурным прибором, Кэридвен нежится в его тепле. «Находиться в комнате, переполненной винтерианцами, — все равно что сидеть в бадье с ледяной водой», — заявила она. После моих нелепых объяснений и метаний по спальне туда-сюда, ей явно требуется хоть немного комфорта.

— Погоди, — тычет она пальцем в воздух, будто указывая на выложенную мной информацию. — Когда медальон твоей матери был сломан, накопителем стала ты сама. Это мне понятно. Мне непонятно другое. Найденные нами ключи — тоже накопители? И они каким-то образом влияют на твою магию?

— Не влияют. — Я прислоняюсь к стойке балдахина. — А взаимодействуют. Это испытания ордена Искупителей, которые должны помочь тому, кто их нашел. Как — не знаю. Моя душа должна быть готова. Я не понимаю, как увиденное мною может к чему-то подготовить. И имеет ли это все какое-либо отношение к магическому источнику.

— Вы уверены, что создатель ключей — орден? — спрашивает Коналл, поддерживая перевязанную руку. — Вы сказали, что Ангра может оказаться накопителем Спринга, как вы — Винтера. Что, если это его рук дело? Он присутствовал в вашем первом видении. Все это может быть уловкой.

— Но о нем ничего не слышно, — вмешивается Хенн.

Гарриган пожимает плечами, задевая ими спинку кресла, в котором сидит вместе с Нессой.

— С падения Спринга прошло больше трех месяцев. Если он жив, то чего так долго ждет? В этом нет никакого смысла. Должно быть, ключи создал орден. К тому же источник магии нашли всего лишь несколько недель назад. Как Ангра мог все это провернуть без нашего ведома?

— Он шестнадцать лет свободно владел вашим королевством, — замечает Кэридвен.

Дендера качает головой.

— Но он не трогал рудники. Когда мы открыли их, то поняли, что их не использовали более десяти лет. Они находились в таком заброшенном состоянии, что в них стало опасно работать. Не думаю, что это он все подстроил.

Я тереблю медальон, слушая их разговор. Они восприняли сказанное мной намного спокойнее, чем я ожидала. Выслушали все, что я знаю об Ангре, магии, источнике и Корделле, лишь удивленно переглядываясь и терпеливо кивая. Ну, почти все.

Я рассказала им только, что видела Ханну и Дункана, но не упомянула о том, что, по словам Ханны, случится в случае моей смерти.

По ладони пробегает сильная дрожь, и я скрещиваю руки, чтобы ее скрыть.

Я найду другой способ наделить силой своих людей. Этому миру не нужно целое королевство людей-накопителей. Я люблю Винтер, но такие сила и власть — это уж слишком. Не важно, что сказала Ханна. Мне нет нужды умирать ради этого. И я не умру.

Хенн, почесывая подбородок, проходит мимо Дендеры, сидящей на скамеечке у стены.

— Согласен. Думаю, эти ключи — наша возможность получить хоть какие-то ответы. Найдя последний ключ, мы сможем воздействовать на Корделл и не допустить открытия магического источника.

— Будет ли их достаточно? — Коналл кривится от боли в руке. — Ноум может силой забрать их у нас. Как мы его остановим?

— Мы можем отобрать у принца первый ключ, — предлагает Гарриган. — Открыть источник. Взять столько магии, чтобы ее оказалось достаточно…

— Нет, — обрываю его я. — Мы продолжим путь в Вентралли, мы не будем открывать источник. Риск слишком велик. Есть другой способ лишить Ноума власти. Я могу попытаться добиться поддержки Жизель или Вентралли.

Мои слова звучат неубедительно даже для меня самой. Последующие слова Кэридвен ломают мою и без того хрупкую надежду.

— Мне не хочется разжигать на льду твоей веры пламя, но Яким не станет ради тебя воевать с королевством Гармонии. Я годами умоляла Жизель поддержать Саммер: продавать нам продовольствие и товары вместо людей. И все время получала отказ.

— А что, если я докажу ей свою пользу? Я дам ей все, что она пожелает. Снег небесный, я готова отдать ей столько рудников, сколько она потребует.

— И что произойдет, когда она узнает, что Корделл уже нашел магический источник? Она посчитает себя обманутой, и тогда на тебя ополчатся два королевства Гармонии.

Я со стоном подавляю охватывающее меня отчаяние. В любом случае после разговора с Жизель я на помощь Якима не рассчитывала.

— Что насчет Вентралли?

Кэридвен смеется.

— Ты же знаешь, кем была жена Ноума? Может, она и умерла у Ноума на руках, но, жар и пламя, вентраллианцы любят Терона! Скорее Симон бросит пить вино, нежели Вентралли пойдет войной против Корделла.

— Но и Яким, и Вентралли сами предложили Винтеру встречу, — отзываюсь я и в бессилии опускаюсь на постель. Прикрыв глаза, потираю виски. — Они пригласили меня, чтобы посмотреть, крепка ли власть Корделла над Винтером. Корделл ответил мирным договором, а я тем, что приехала вместе с Корделлом. Если они и приоткрыли для меня дверь, то я не просто с треском ее захлопнула, но и перегородила ее проклятым корделлианским барьером. И теперь единственный союзник Винтера…

Я перевожу взгляд на Кэридвен, и она разводит руками.

— Оставь меня с Ноумом наедине, и я мигом разрешу твою проблему.

— Звучит заманчиво, — фыркаю я. — Но это лишь создаст еще большие проблемы.

— Тогда какой у тебя план? — поднимается Дендера.

Я размышляю, глядя на нее.

От Якима помощи не добиться. От Вентралли тем более. Пейзли находится слишком далеко, чтобы хоть чем-то помочь. У меня есть слабая поддержка Саммера и шаткий союз с Отемом — не думаю, что Николетта восстанет против своего брата, каким бы ослом тот ни был. Если только он в открытую не захватит Отем. Но вряд ли он настолько глуп?

Остается…

— Орден, — объявляю я всем. — Он — наша единственная возможность найти способ запечатать дверь к магическому источнику или даже полностью избавиться от магии. И в том и в другом случае мы остановим распространение власти Корделла и получим средство воздействия на него. Ну, по меньшей мере инструмент для ведения переговоров о свободе Винтера. Нужно искать последний ключ и орден. И если орден скажет, что запечатать магический источник и остановить Корделл без использования магии невозможно, то я собственноручно открою эту дверь. Но до поры до времени давайте не будем рассматривать этот вариант событий.