— Правильно, ты погибнешь. Поэтому иди погуляй, успокойся, пожуй корешки, ты опять слишком напряжён, — отозвался Олег.

Я хотел ещё посоветовать проветрить помещение от табачного дыма, но уже догадался, что услышу в ответ. Вместо этого я успокоил его:

— Ухожу.

— Я выведу тебя, сам ты не справишься, — с облегчением выдохнул Олег, — только найду áтлас.

Я недоумевал.

— Олух! Áтлас, карта, план местности! Я теряю с тобой время моей гениальности! Помоги!

— Как она выглядит? — я озирался по сторонам, боясь двинуться.

— Тетрадь с фосфоресцирующими звёздочками, — пояснил он, выключая лампу.

Воцарился мрак.

Я дождался, пока глаза привыкнут к темноте, и посмотрел по сторонам. Померещилось, что мы переместились в новую реальность: в полуметре от меня находился прямоугольник, по размерам совпадающий с общей тетрадью, маленькие пяти-, шести-, семи-, восьмиконечные звёздочки, тлеющие призрачно алым, изумрудным, голубым, снежным огнём. В темноте я обнаружил, что весь пол — это клетчатая таблица, в каждой ячейке которой стояла буква латинского алфавита и цифра. Мало того, цветовой код коробочек был теперь не виден, но каждая имела на своей грани также латинскую букву, цифру и греческую букву. Все эти знаки светились белёсым цветом синьки, как обычно светятся на дискотеке светлые вещи в ультрафиолетовом освещении. То же самое было на стенах и на потолке. Трёхмерные сферические координаты? Нет, он хитро свернул три пространственных оси и одну временную в три измерения комнаты.

— Где карта? — причитал Олег. — Всё из-за тебя, мы потерялись!

— Вот она, — я дотянулся, схватил тетрадь, сунул ему в руки.

— Где мы? — спросил Олег.

— В комнате, — механически отозвался я.

— В комнате не только мы с тобой, но и много чего другого, а нам надо знать места, где расположены ты и я конкретно, и больше ничего, точка пространства и времени, однозначно связанная с нашими телами!

Я закрыл глаза, духота помещения становилась нестерпимой.

Олег молчал и копошился на месте, не зажигая лампы:

— Посмотри под ногами, ты стоишь на координатах.

— Я угадал: эти знаки на полу — координаты! — обрадовался я и поднял ногу.

— Как в шахматах, — согласился Олег, бормоча, — эм семь, эм шесть, эл шесть, эл семь… Теперь сориентируем тетрадь, — он ползком вращался вокруг собственной оси. — Совместили!

Зажглась лампа.

Олег начал листать страницы.

— Вот, — победно выкрикнул он, тыча пальцем в ячейки с одноимённым названием. — Теперь ползи за мной колено в колено.

Свет погас.

Мы поползли.

Периодически мы останавливались, он зажигал лампу, сверяясь с планом, потом гасил, искал нужные квадраты с координатами, снова наступала темнота, мы снова ползли, поворачивали, следуя по только ему ведомой кривой линии, пока минут через двадцать не добрались до двери.

— Уф, — вздохнул я, — целое путешествие! Что такое греческие буквы на стенах и вещах?

— Координаты по вертикальной оси зэт, — отозвался Олег, распахнул тетрадь и указал на столбики цифр напротив значений трёхсимвольных координат. — А здесь четвёртая координата, временная.

Я выбрался из комнаты и прислушался.

По ту сторону двери Олег то и дело щёлкал выключателем переносной лампы, наверное, сверяясь с картой.

— Ты там как? — не выдержав, спросил я.

— Возвращаюсь, — отозвался тот. — И не беспокой меня по пустякам.

— Ты уверен, что не сходишь с ума?

— Напротив, уверен в обратном.

— Что? — опешил я.

— Я — типичный параноик, но только так можно разгадать ребусы Виктора. Ты что думаешь, то, что я пью, это детские игры? — тоном, не терпящим возражений отозвался Олег.

«Кстати, а что он жрёт кроме витаминов?», — испугался я.

— Когда будет результат, я оповещу, не отвлекай. Займись поиском девочек или, если не успеешь, узнай хотя бы точно дату смерти, причину, место гибели. Мне, кровь из носу, нужна ещё одна точка для расшифровки.

— Как это не успею? — в панике выкрикнул я. — Ты уже знаешь, кто будет следующим?

— Знаю, что будет: один из методов сопоставления данных даёт основание ждать смерти одного из нас в течение месяца. На одном из графиков чёрная линия пересечётся с красной, один из нас умрёт.

— Что же ты раньше молчал? — растерялся я.

— Я это понял сегодня, а потом это может быть ошибкой.

— Как же я могу уйти? А если это случится с тобой? А если со мной?

— Ты жуёшь корешки? — спросил Олег.

— Да, — возразил я, — но они действуют всё слабее, и нужно все больше.

— Обязательно прими, я сопоставил графики и знаю, что седатики и транквилизаторы замедляют приближение к красной линии.

— Господи, Олег, что есть эта твоя красная линия, кроме смерти?

— Терпение, брат мой, терпение, — за дверью щёлкнуло зажигалкой, потянуло табачным дымом.

— Пожар там не устрой, — проворчал я, и возобновил поиски Александры и Маши.

Уж и не знаю, как далеко продвинулся Олег, но я продвинулся достаточно на своём поле битвы.

Во-первых, Александра и Маша находятся в Москве. Во-вторых, они существуют порознь друг от друга. В-третьих, Маша беременна: это я успел выяснить буквально вчера, из её старой медицинской карты. Раньше она ходила в одну поликлинику, но потом начала менять их, так что я уже не знаю, где она.

Одним словом, Маша затаилась и ждёт ребёнка.

Похоже на то, что моего ребёнка.

Зачем ей это?

Это первый повод для беспокойства: теперь становилось ясным, что Маша соблазнила меня ради того, чтобы забеременеть. Не надеется ли она таким образом обезопасить себя? А может, она захочет шантажировать меня? Нужен ли ей ребёнок, чтобы сделать из него заложника?

Дура! В нынешнем положении её смерть вдвойне желанна для врага!

Может ли быть врагом она сама? Или нет? Вдруг Маша решила, что моё мистическое благотворное влияние на их судьбы передастся по наследству ребёнку?

Но это всё гипотезы и предположения, а как возвести одно из них в ранг теории, пока неведомо никому.

Касательно Александры информации гораздо больше. Я знал, что она ушла из церкви. Это было бы хорошей новостью, если знать, куда она оттуда ушла.

На улице я торопливо выбежал к остановке и выбросил руку, подавая знак шофёру приближающейся маршрутки, та замигала жёлтым поворотником и затормозила рядом. Я запрыгнул внутрь.

Если Олег не ошибается, то следует разыскать Сашу и Машу до того, как произойдёт непоправимое. А оно произойдёт, стоит одной из них отдалиться от меня достаточно далеко.

За Сашу я беспокоился больше, чем за Машу. Маша в беременном виде, вряд ли пустится в странствия. Кроме того, Маша знает мои способности и предпочтёт быть на собственной территории, чем в непредсказуемом месте. Маша, не сомневаюсь, уже подготовила ряд «сюрпризов» незваному визитёру, будь то я или наш общий враг. Поэтому пока лучше не находить Машу, она сама о себе позаботится, у неё явно есть стратегия, которой она успешно следует. Пусть.

Александра же мечется от одного к другому в поисках силы, способной противостоять мне. Сегодня уже нет сомнений, что её уход в религию был именно такой попыткой. Православный бог не принёс желанного освобождения: что будет следующим полустанком Сашиной мятущейся веры? В какую гавань она направит собственное "я"? Если она задумывалась об этом, то должна была хоть словом, хоть жестом, хоть намёком случайно проговориться знакомым.

Должна ведь?

Она же не сразу покинула храм: началось всё с мелких вопросов и разногласий, которые день за днём выросли в противоречия и в неразрешимые несоответствия религиозной морали Александриным новым идеям.

Саша такова, что никогда не удержала бы всё подразумеваемое в себе: это неизбежно прорвалось наружу, надеюсь, ещё до того, как она вбила в голову представление обо мне, как о маньяке-убийце.

Маршруткой, метро я добрался до церкви Св. Татьяны, где лидерствовал святой отец Максим.