Дан смотрел холодно, безучастно и словно бы внутрь себя. Амелис глядел на Айен с укором, переживал за отданную часть души.

— Мне снова снятся странные сны. Там стал появлятся человек, которого раньше не было, я не могу его узнать, — решилась леди.

— Дан, ты же лекарь! Про твои успехи в этом искусстве знают все деревенские. Есть же какое-нибудь средство, чтобы она не видела снов? Невозможно терпеть, чтоб некто во снах Госпожи устраивал бесчинства, — сердился Амелис, прихватывая лекаря за ворот, — да как это вообще! Я негодую.

Айен сделалась растрёпанной вместо Дана. Тот тихо вздыхая, мягко убирал руки блондина от своей шеи, следил за ним взглядом и снова убирал его руки, поправляя изысканные аз-тарханские кружева.

Леди ерошила свои волосы, сомневаясь пуще прежнего.

Да, человек, который пугает, лакей в чёрном цилиндре, капитан корабля с призраками — это страшно, но не только неприятности случаются с нею во снах. Есть друзья, есть парень, который… который лучший друг, будто обнимающий душу при каждой встрече. И есть так похожий на него, Амелиса, Стражник.

Больно укусив себя за нижнюю губу и сжав кулаки, Ай выкрикнула:

— Я там летаю между прочим, и тот парень помогает мне, он, другой, очень похожий на тебя!

Амелис остановился, лицо его пошло красными пятнами, он опустил лекаря на землю и возмутился:

— Но это не я! Ты хочешь во снах встречаться с ним?

Ветер разнёс их слова в разные стороны. Растерянный Дан застыл, перестав поправлять кружева. Его больше не трясли, как тряпичную куклу, и то хорошо. Происходящее можно было отнести к «сценам ревности», так что лекарь вспомнил, где лежат успокоительные травы, и ради отвлечения, принялся представлять, сколько каждой осталось в граммах, попутно вычисляя, на сколько кружек хватит сборного отвара, и сколько свежих трав желательно бы добыть в ближайшие дни.

Айен повернулась к нему, мол, если поеду с Амелисом, то удушу его кровавыми тряпками. Сохраним жизнь молодому человеку. Возьмем Айен на борт своего коня, раз уж Зефирка, её сахарную мать, решила попутешествовать сквозь время.

К ужасу Амелиса Дан нажал на пару рычажков и седло его расширилось, ровно для того, чтобы с его худосочной задницей уместилась впритык пышная попа Айен. Так же вниз свесились дополнительные стремена.

«Да какого лешего», — подумал Амелис, прищурив и скосив глаза на неожиданного соперника, — «Ну как можно всё рассчитать, да предугадать, что пригодится такой девайс. Точно отличник. Могли бы дружить».

Конечно, блондин планировал отдать своего коня девушке, а сам бежать рядом, ну чем не дикий мустанг, но видя, что лекарь не собирается идти пешком, а настроение Ай «демоническое», решил просто помолчать.

На чёрном коне парень с девушкой сидели неприлично близко. Дан ощущал спиной биение сердца спутницы. Амелис выглядел так, словно сейчас произойдет возгорание, но определенно держал себя в руках. Леди имеет право трогать, кого захочет. А кто не согласен, познакомиться с его же кулаком.

Айен обняла Дана, чтобы крепче держаться. Солнце запуталось лучами в его волосах. Размеренно шли кони. Сизая дымка опускалась в долину. Три цвета, лишь три цвета: песчаный жёлтый, мутно-голубой, изумрудно-зелёный. Определённо, у художника этого пейзажа хороший вкус.

«Дан словно натянутая стрела. А пахнет приятно, какими-то травами», — Девушка прижалась к нему, чтобы вдохнуть аромат поближе.

— Знаешь, — зашептала она ему возле уха, — я часто во снах в детстве бывала птичкой. Ощущать поток ветра на ворсинках перьев так приятно. Наклон вправо, влево, выше, в небо, далеко, пока хватает сил. Потом вниз, до тёплого потока, и парить, забыв обо всём на свете, не зная, кто ты, лишь поток и мир-мгновенье. В таком сне я жила в долине Глициний, где воспитывали травников. Один мальчишка всё время опаздывал или не хотел идти на уроки. Он приходил первым, но стоял возле белой огромной арки и смотрел на глицинии. Ему иногда удавалось спрятаться в пышном цветении, когда он вместе с портфелем влезал в потайные места лианы, где обычно любила сидеть и я. Он меня не замечал, ведь я же маленькая птичка. Интересно, почему мальчик не хотел учиться?

Айен задремала, руки её больше не держались за грудь Дана, поэтому она не ощутила, как бешено забилось его сердце. Пришлось остановиться. Двум лошадкам троих далеко не увезти. Для ночлега ещё рано, поэтому пусть это будет просто передышка.

*****

— Насколько ты сильная?

— Достаточно.

— Ты сможешь руководить всеми этими оболтусами?

— Смогу.

— Опыт в командных работах?

— Группа Освобождения Пленённых Душ, Плавучий Причал. Межлокационный Госпиталь, работа с выжившими. Обнаружение глубоко-спящих сноходцев, работа в паре, вербовка.

— Протяните руки ладонями вверх. Сейчас я произнесу код, который всё равно не запомните. Вы поступаете на службу в …

Шум заполнил голову, воспоминание о диалоге прервалось. Ася открыла глаза. «Море волнуется раз… Море волнуется два… Море волнуется три… Морская фигура на месте замри!»

Чьи-то руки обняли её. Тепло.

— Гляди, Ася! Это они! Реально они! Русалы плывут к нам! Только чур не заигрывай с ними, а то миссию завалим.

— Вот дурачок. Миссия есть миссия. А заигрывать я и с тобой могу.

Смех. И приятная щекотка где-то внутри, оттого, что сейчас будет интересная работа. Говорят, что Русалы, прекрасные мужчины с рыбьими хвостами, плавают среди Сно-Миров, потому что видят мир совсем иначе, как один сплошной океан. Их не берёт глубина, они не погибают в Водах Тьмы, они могут называть своей явью любую существующую локацию. Но где их настоящая родина?

— Ася, о чём ты думаешь? Забыла, я же читаю твои мысли. Уверяю, что Русалов отметали икрой другие русалы. Потом тебе сказку расскажу. Как закончим.

*****

Голос из белой дымки лёгким шёпотом щекотал ухо.

— Ты сильна? Сильна? Ася… Насколько ты сильна?

*****

Поезд. Вагон полон людей, шумно. На станциях заходят и выходят. Ася в берете и клетчатом пальто, глядит в окно на перрон, словно ждёт кого-то.

— Ась, а если я не справлюсь, меня убьют, закроют доступ, ты найдёшь меня? Ты же знаешь мои пароли. Найдешь?

— Конечно.

— Он не придёт. Хватит его ждать. У него другие задания. К тому же мы с тобой работаем вдвоём. Ты хочешь большую команду? Пффф…

— Локс, прекрати. Может это и неплохая идея. Мы сработаемся, я уверена.

*****

Амелис уже собирался раскладывать палатку, как ветер резко изменился и принес топот копыт и выкрики. Из-за странного ландшафта холмов, Дан не смог распознать приближение врагов.

Отряд Лорда нагнал их. Битвы не избежать.

— Госпожа Айен, — простите, я вынужден вас разбудить, — Дан встряхнул леди за плечо, — прошу вас, держитесь возле меня, сейчас будет сражение.

Девушка несколько мгновений не могла понять, сон это или уже нет. Амэ больно дёрнул её за волосы.

— Не сомневайся. Явь.

Таков был уговор. Амелис ей иногда снился, но лишь в приятных эпизодах, так что, сделав больно своей леди, он на все сто процентов убедит её в реальности происходящего.

Солдаты Серого Легиона Лорда стреляли без предупреждения. Дан метнул иглы, прицеливаясь лишь для того, чтобы обезвредить человека. Давал клятву лекарей, не убивать. Поэтому лишал человека только одного глаза, а если брался за лук, то стрелял в руки и ноги.

Амелис же ворвался в тучу легионеров и рубил без сожалений, защищая жизнь, обороняясь насмерть.

Айен вынула из ножен свой меч. Она всю жизнь тренировалась с друзьями на равных, и сейчас не собиралась прятаться за спиной лекаря.

«Насколько я сильна?»

Звон клинков, выкрики, обрывки вдохов.

«Сосредоточься».

Словно танцуя, Айен и Дан, спиной друг к другу кружились, стрелы свистели мимо, казалось, что в воздухе остаются полосы — следы от них. Капюшон упал с головы девы и её волосы цвета снега касались худого лица лучника.