Очнулась я лишь тогда, когда почувствовала руки куратора на своей груди. Испуганно распахнув глаза, я качнула головой.

— Остановись. Мы одни посреди диких земель… и вообще… это ни к чему хорошему не приведёт.

— Ошибаешься, — в темноте ночи глаза дракона буквально светились внутренним пламенем. — Это было бы очень хорошо, тебе бы точно понравилось. Но ты права. Сейчас не время и не место.

Я вздохнула, пытаясь успокоить сердце, бежавшее свой личный марафон. А дракон, отплыв в сторону, добавил:

— Заканчивай омовения и иди к костру. Мне нужно ещё поплавать, чтобы выплеснуть нерастраченную энергию.

Я молча побрела к суше. Испытывать волю Альнаара мне не хотелось. Хоть часть меня томилась и жаждала продолжения поцелуев и ласк, я понимала — на эту слабость у меня не было права.

На ночь Альнаар поставил палатку, закинув внутрь два спальника и покрывало.

— Прости, но спать придётся вместе, — дракон развёл руками, но его извинения выглядели совсем не искренними.

— Держи свои руки при себе, — сказала я, укладываясь на мягкий плед. — И не только руки.

Я повернулась к дракону спиной, но услышала тихий смешок Альнаара. И улыбнулась в темноту.

Всё же с ним было невыносимо хорошо, и я преступно быстро привыкала к его близости. А этого делать категорически нельзя.

Мы вернёмся в академию и он достанется этой Айсиоре, а я… а мне предстоит разобраться с тёмным прошлым моей матери.

Ускользая за грань беспокойного сна я почувствовала, как сзади ко мне прижалось чужое тело, а на талию легла рука, обнимая и даря ощущение защищённости.

Или мне это всё приснилось?

Утро выдалось сумбурным. Стоило мне открыть глаза, как я мгновенно подскочила и стукнулась головой о край палатки.

Внутри было прохладно, а мои руки и плечи, которые были лишены спасительного тепла одеяла, замёрзли и покрылись мурашками.

Альнаара рядом не было.

Одевшись быстро, словно за спиной стоял суровый надзиратель с плёткой в руках, я высунула голову наружу.

— Ух, холодно! — проговорила я, выпуская изо рта облачко пара.

— Быстро завтракаем и выдвигаемся, — скупо сообщил дракон, помешивающий кипящее нечто в котелке.

— Хорошо, — ответила я и зевнула. Спорить с утра пораньше не было никакого желания.

Завтрак прошёл под знаком молчания. Мы быстро умяли кашу, которую наварил нам Альнаар, запили всё это дело горячим чаем и, собрав сумки, отправились в путь.

Я больше не пыталась следить за временем или местностью, — всё равно пейзаж вокруг был однообразен и ничем не отличался от того, который окружал нас полчаса или два часа назад.

Я просто шла, механически переставляя ноги, и даже мысли в моей голове ворочались лениво, словно эти самые каменистые валуны по пустыне.

— Стой! — вдруг остановил меня жестои и словом куратор. Я вздрогнула, очнувшись от подобия гипнотической дрёмы, и посмотрела на дракона.

— Что?

— Мы пришли, — уже заметно тише сказал Альнаар и достал из-за пояса небольшую круглую бомбочку, — изобретение принца. Собственно именно то, ради чего мы отправились в эти земли. Испытать его «бомбочки» в полевых условиях. — А теперь тихо идёшь за мной, строго след в след.

Я кивнула. В крови взорвался адреналин, мгновенно взбодрив и добавив концентрации.

Альнаар кивнул, а затем достал из сумки ещё одну бомбочку и вручил её мне.

— Не используй её просто так. Это на крайний случай.

— Хорошо, — я пожала плечами. В принципе, я и не горела желанием использовать экспериментальное оружие на практике. Вдруг мне руку оторвёт?

Нет, я знала из теоретической части диплома дракона, что эти «бомбочки» были особенными. Никакого пороха, только магия и особое зелье внутри.

По задумке куратора, при взрыве возле твари, бомбочка должна оглушить эйдиша, а затем активируется выкачка тьмы из самого создания. Той самой тьмы, которая и превратила этих ядовитых ящериц в обезумевших от неконтролируемого голода тварей.

Приняв бомбочку, я бережно опустила её в карман куртки, а после двинулась за драконом.

Мы обошли большой кусок обвалившейся горной породы, сплошь состоящий из выступающих острых иголочек, и замерли.

Я даже вытянула шею и привстала на носочки, чтобы разглядеть получше картину, представшую нашим глазам.

В окружении полукруга каменных валунов на подложке из песка и каких-то веточек лежали крупные голубовато-белые яйца в неравномерную крапинку.

— Кладка эйдишей, — пояснил Альнаар и поманил меня к себе. — Будь осторожна. Где-то рядом бродит их мать.

Не хотела бы я сейчас встретиться с разъярённой мамашей, готовой бороться за своих детёнышей не на жизнь, а на смерть.

Вдруг сбоку послышался царапающий хрустящий звук. Словно кто-то скрёб большим когтем по камню.

— Идёт, — одними губами проговорил Альнаар и завёл меня за свою спину. — Отойди назад, за камни, — сказал он, указав за край каменной «беседки».

Я послушно отошла, давая дракону пространство для манёвра.

Шаг, второй…

Остался последний шаг, и вот уже я поравнялась с крупным валуном, стоявшем у начала «входа», когда вдруг мне на лицо опустилась чья-то ладонь, зажимая рот.

Не сразу я поняла, что между мной и кожей нападавшего был кусок ткани, смоченный жидкостью с острым, выедающим глаза, запахом.

Резко рванув меня за камни, мой похититель бросил мне в лицо какую-то пыльцу, отчего я совсем ослепла.

Взмахнув руками, я попыталась найти опору или ударить нападавшего, но всё было тщетно.

Проваливаясь в темноту, я услышала треск ткани. Неужели мне удалось дотянуться до подлеца?

Додумать эту мысль я не успела, окончательно растворившись в чёрном беспамятстве.

Очнулась я в очередной пещере, которых здесь было в достатке.

В глазах всё ещё присутствовала мутная пелена, но постепенно зрение прояснилось.

— Ум-м-м, — промычала я, уже жалея, что очнулась. Потому что обнаружила себя крепко связанной возле огромного гнезда с кладкой яиц. То гнездо, что мы нашли с Альнааром и в подмётки этому не годилось.

Кровь застыла в моих венах от ужаса, стоило мне представить габариты мамаши, оставившей детенышей без присмотра.

— Мамочки, — прошептала я, с трудом ворочая присохшим к нёбу языком. И в этот миг свод пещеры содрогнулся от утробного рыка неведомой мне твари.

«А вот и мамочка», — мрачно сообщил мой внутренний голос, проявляя неуместный сарказм.

Адреналин заставил действовать. Я попыталась высвободиться, но лишь сильнее затянула узлы верёвки, которой меня опутали, как паутиной.

«Магия!» — подумала я и сосредоточилась, чтобы призвать к кончикам пальцев огонь.

Но ничего не случилось.

Я пыжилась, напрягалась до лопающихся в глазах капилляров, но ничего не выходило. Посмотрев на верёвки, которыми была перевязана моя грудь, я заметила лёгкий зеленоватый след, мерцающий на витых волокнах. А вот это очень-очень плохо!

Я с ужасом узнала состав, которым обрабатывалась ученическая броня адептов в академии. Тот самый, который не позволял магии юных дарований причинить вред другим адептам.

Теперь стало ясно, почему я не смогла воспользоваться своей силой. Вот только легче от этого знания мне не стало.

Со стороны входа в пещеру снова раздались звуки крадущегося ящера. И эти звуки указывали, что тварь приближалась.

«Где же вы, местные боги, отправившие меня в это пекло?! Такие у вас на меня планы? На единственную наследницу Красных фениксов? Такую судьбу вы уготовили вымирающему роду?» — отчаянно взывала я к хранителям этого мира, мысленно прощаясь с жизнью. Вряд ли эта самка эйдиша, увидев возле гнезда потенциальную угрозу своему потомству, оставит меня в живых.

Сначала я почувствовала на лице смрадное тепло чужого дыхания, а после своды пещеры содрогнулись от ужасающего рыка.

Самка эйдиша уже была внутри пещеры, и жить мне оставалось считанные мгновения.