— Ага, хорошо, — жалобно подтвердила я, выплюнув длинную травинку, которую грызла, — пятый раз перечитываю, только один абзац прочитала.

Подруга села, понимающе и внимательно на меня посмотрела и притянула к себе:

— Ну, рассказывай, горе мое луковое, в чем корень зла и причина твоей рассеянности?

— А нечего рассказывать. Я утром эльфа с карниза сдернула. Того, что ты видела, — я вздохнула и взглянула на подругу.

— Ребята рассказывали, что они по обмену, — кивнула Полина. — Хорош, чертяга, но ведь эльф, — скептически скривила она губы, словно бы, одно это слово могло полностью перечеркнуть любые достоинства их обладателя.

- Он собирался перепрыгнуть на тот выступ от смежного коридора, дурень! Пари у них какое-то было, — я снова тяжело вздохнула и отложила в сторону книгу, все равно, читать сегодня не получалось.

— Ну, убился бы, понятно. Дурень и есть! — заключила подруга, тоном давая понять, что печалиться мне не о чем совершенно. — И что? Теперь он злится на тебя? Зараза высокомерная! Или он злится, просто потому, что злой?

— Пфф! Теперь мне одинаково, что он там… себе думает, — фыркнула я.

— Ну, верно, — согласилась Полинка и весело подмигнула, — главное, чтобы думал, — толкнула меня плечом. — Вставай! Пойдем, искупаемся.

— Полин, хоть ты чепуху не мели! — цокнула я, поднимаясь.

Спрятав учебник, меч и кольчугу в корнях дуба, мы пошли к отмели за выступ скалы, где нас никто бы не увидел. Вода в озере была чистой и прохладной. Рыб можно было ловить руками. Подвязав лентами косы повыше, чтобы не замочить, мы искупались в свое удовольствие.

Наплававшись, выбрались на берег. Пообсохнув и натянув одежду, сидели на камнях и грелись на солнышке, любуясь мягкими прибрежными волнами.

— Ариш, неужто правда, что остров наш посреди озера стоит? — в который раз, с наивной непосредственностью, глядя вдаль, восхищалась Полина, переплетая косу. — Разве может быть озеро таким огромным, как море?

— Угу, дядя так сказал, значит, так и есть, — кивнула я, задумчиво глядя на рыб, снующих у ног в прозрачной воде, — только рыбой переплыть и можно. Или вон птицей перелететь.

— Ты свою птицу нынче уже видела? — оживилась Полина.

— Нет, нынче еще не видела. Да и не моя она, Поль. Она вольная. Так, кормлю просто, — лениво запротестовала я.

— Как же, не твоя, если твоя, Аришка?! — возмутилась подруга. — Она ведь никого, кроме тебя к себе не подпускает. А уж о том, чтобы покормить и речи не идет. Да и не знает никто, где она еще водится, кроме этих мест.

— Ну, где-то ведь она зимует, не все время на острове живет. Просто мы не знаем, где. Может быть, в райских садах какого-нибудь шейха?

— Пойдем, Ариш, а то Митька придет к дубу, а нас нет, — засобиралась Полина.

Митька уже разминался на поляне.

— Надень кольчугу, Полин, — завел он свою песню, видя, что Полина с мечом выходит на поляну.

— Мить, может, не надо? Ты ведь меня не заденешь.

— Тебя, может, и не задену, а вот косу точно отрежу, — хохотнул друг. Взяв кольчугу и помогая Полине облачиться, бережно заправил под кольчугу ее косу. — Нужно, чтобы ты под нагрузкой привыкала биться. Завтра еще принесу мешочки с песком: на руки и на ноги тебе привяжем. Аришка, а ты чего сидишь, не участвуешь?

— Мить, я от тебя с детства палкой отбивалась. Надо будет, палкой и отобьюсь.

— А еще ты говорила, что Митя — единственный, кого ты не прибила в детстве, — поведала Полина и хитро посмотрела на Митьку. Тот, сделав большие глаза, насмешливо, но согласно покивал, все подтверждая, и, перехватив поудобнее меч, — широкий, с цепью рунических символов на рукояти, — вышел на поляну. Полина последовала за ним.

Я снова достала учебник — для очистки совести, разумеется, — и, усевшись поудобнее, привалилась спиной к дубу. Залюбовалась на друзей: высокая, стройная и не по-девичьи сильная Полина и Митька — косая сажень в плечах — настолько гармонично смотрелись вместе. Вскоре звон мечей остался для меня фоном, и я углубилась в изучение нового материала периода Живо.

После ужина мы с Полиной еще раз искупались, радуясь в очередной раз, как же нам повезло, что вода в озере теплая круглый год, и даже зимой в морозы не замерзает. Говорят, что на дне озера есть горячие камни и горячие источники, прогревающие его даже в зимнее время.

— Мы так и не нашли его, этот камень, — вытирая волосы, вспомнила Полина.

— Бел — горюч? — догадалась я, о чем она.

— Ага. Помнишь, Митя рассказывал, что камень этот где-то здесь, на острове?

— Помню. Мы тогда только приехали в Академию. Искать его собирались, — припомнила я события трехлетней давности.

— Так ребята, кажется, искали, только ничего не нашли. И ныряли в разных местах. И по острову бродили.

Вернувшись в комнату, я зажгла магические сферы над кроватями и попросила домовенка сделать нам теплый ветерок, чтобы высушить волосы.

— Елисеюшка, — спросила Полина, понизив голос. Она явно стеснялась своей просьбы. — Ты мог бы принести мне из кухни пряничка?

— Печатного? С глазурью? — уточнил домовенок.

— Угу, — ответила подруга и залилась румянцем.

— Со смородиновой повидлой, али с яблочной? — не унимался дотошный Елисей.

— Со смородиновой, — сдавленно пискнула Полина не своим голосом и смущенно отвела глаза в сторону.

— И молока тогда захвати, Елисей. Раз уж, все равно, нести, — добавила я.

Через пару минут был у нас кувшин молока и пряник для Полины. Я достала третью кружку и отлив в нее молока, поделилась с Елисеем.

— Благодарствую, хозяюшка, — оживился домовенок, принимая угощение.

— Это я тебя благодарю, Елисей. Вот что бы мы без тебя делали?

Наказав домовенку утром растолкать меня пораньше, если вдруг просплю, я уселась за стол и достала список имеющихся у меня в наличии трав. Просмотрела его, делая пометки о том, чего и сколько мне еще нужно заготовить. Лишним не будет.

Друзья, знакомые, да и незнакомые частенько обращались ко мне с просьбой сделать для них снадобье, мази, сварить зелье или микстуру. Я всегда старалась помочь, чем могла. А могла я, как выяснилось за три года моего пребывания в Академии, не так уж и мало. Сказывалась бабушкина школа. Далеко славилась своими чудесами бабушка моя Василиса. Я скучала по ней. Время от времени мне хотелось почувствовать себя маленькой и несмышленой, как в детстве, под защитой мудрой и доброй бабушки.

ДАНИЭЛЬ

Утренние часы для меня всегда самое активное время. Можно пробежаться по лесу, размяться, пострелять. Дальше весь день придется провести, сидя за столом. Поэтому, обнаружить здесь такой волшебный лес — вдвойне приятный сюрприз. Лес и утро — для меня это нечто особенное!

Новое место нужно разведать, познакомиться. Под здешний рассвет я еще не перестроился, но решил, что если один раз дашь себе слабину, то и второй, и третий будут ждать своей очереди. А потому решил выйти с луком и наскоро изготовленными вчера мишенями в ближайшую дубовую рощу. Видел такую вчера неподалеку. Но прежде нужно пойти искупаться, чтобы точно проснуться.

Прошелся вдоль берега. Осмотрелся. В одном месте с крутого обрыва вниз к галечному пляжу вела проторенная тропка. Я не преминул ей воспользоваться. Скалистый берег впечатлял. Бело — розовые мраморные слои граненой мозаичной махиной уходили ввысь. Энергетика этих камней просто сбивала с ног. Как все эти люди здесь живут? Привыкли, наверное.

Положив на гальку лук и мишени, я сбросил одежду на камень и вошел в чуть теплую, но приятно освежающую воду и поплыл. Плавал недолго, но с удовольствием. Вышел на берег и онемел. Моих вещей не было. Что за Атхартины шутки?!

— Кто здесь? Кто со мной шутит? Выходи! — с угрозой в голосе крикнул тому, кто взял мои вещи. Тишина в ответ. Лишь плеск волн.

Осмотрелся пристальнее. Вещи лежали немного дальше, чем я их оставил, на камне у отвесной скалы. Странно все это. Очень странно. Кому понадобилось их перекладывать? Никого ведь, вроде бы, не было здесь. Пошел к скале.