И он поджег.

Безудержное пламя рвануло к небу, пожирая хворост, деревянный постамент и столб, к которому я была прикована. Я ощущала его жар так ярко, что на миг закрыла глаза и мысленно попрощалась со всеми.

Так сильно хотела напоследок еще раз обнять Копера, который расстался со мной по дороге, юркнув в пеструю толпу. Так сильно хотела попросить прощения у мамы – за то, что она толком и не жила, скрывая меня от демона. Так сильно хотела поцеловать Калеста в последний раз и все-таки сказать ему о том, что я его люблю.

Действительно люблю и жить без него не смогу, если с ним что-нибудь случится.

В гнетущей тишине, где был слышен только треск дерева, языки пламени упали к моим ногам. Дерево под моими ступнями горело, антимагические наручники оплавились и стекли вниз, но ничто не оставило ожогов на моей коже. Даже волосы не опалило. Я стояла фактически на углях и при этом была совершенно свободна.

Толпа была разочарована и обескуражена. Они наверняка ждали моих криков, ждали, что огонь не оставит от меня даже пепла, но я чувствовала лишь тепло от пламени и прекрасно знала, кому этот огонь принадлежал.

Только один огонь не причинял мне вреда. Стихия Леста.

Одинокий мужчина первым вышел из толпы. Скинув капюшон, наследный принц этого треклятого королевства обернулся к своим подданным. Он стоял перед объятым пламенем постаментом, будто загораживая меня собой.

Присутствующие прониклись.

– Принц! Что здесь делает принц? – шептали они, а другие спешно кланялись, падая на колени. – Ваше Высочество! Ваше Высочество!

Подняв вверх раскрытую ладонь, Лентист призвал к тишине.

– Сама магия пощадила ведьму, – прогрохотал его ледяной голос, разрезая шепотки. – Кто мы такие, чтобы идти ей наперекор? Кто мы такие, чтобы осуждать кого-то лишь за его принадлежность к другой магии? Да, быть может, век назад ведьмы и приносили нам только зло, но это неправильно, несовременно осуждать новые поколения ведьм за дела их предшественников. Существуют единые законы королевства, и судить необходимо лишь за совершенные преступления. Отныне и всегда будет именно так. Все мы равны перед законами, и все имеем право на защиту.

С этими словами Лентист повернулся ко мне лицом. Подав мне руку, мужчина подмигнул и улыбнулся одним уголком губ. Только после этого примечательного жеста я действительно осознала, что передо мной Лест. Но не приняла. Всеми фибрами души отрицала его причастность к наследному принцу.

Вложив свои пальцы в его ладонь, я спрыгнула с догорающего постамента, и в тот же миг мы скрылись в голубом мерцающем портале, но вышли из него не одни. Копер прятался под плащом парня, а за нами следовали Джэйлиб и Бальши, стаскивающий с головы маску палача.

– Я так и знала, что это ты! – воскликнула я обвинительно.

– Для меня было честью поджигать вас, леди иль Таридж, – весело поклонился близнец, но тут же был прерван строгим голосом Лентиста:

– Все препирательства потом. Сейчас...

– А сейчас я хочу увидеть твое настоящее лицо, – дернула я парня за руку, обнажая его запястье, на котором болтался браслет из моих волос.

Коварная улыбка неторопливо осела на его губах, но я была неумолима.

– Покажи мне свое лицо. Иначе я не сдвинусь с места. Или еще хуже! Я просто убью тебя и перестану мучиться!

Улыбнувшись еще шире, молодой мужчина мягко погладил тыльную сторону моей ладони и приподнял мою руку, приложившись к каждому пальчику короткими, но такими томительно медленными поцелуями. И пока он издевался над моими бедными нервами, серая ткань, заменяющая мне одежду, преображалась. Мужской брючный костюм и удобные сапоги появились вместо импровизированного платья.

Нет! Я категорически отказывалась верить, что это и есть его истинное лицо!

Отобрав свою руку, я отступила на пару шагов, прекрасно понимая, что прямого ответа сейчас не дождусь. А я хотела, чтобы он подтвердил мои самые худшие опасения! И тогда я его точно убью! И меня все-таки сожгут на костре!

– Итак, – с огромным трудом я взяла себя в руки, – что будем делать?

– Оглядись, – предложил мне Лест.

Я осмотрелась по сторонам. Мы совершенно точно не находились в Зимнем дворце и уж тем более не были в Академии Шепота. Обстановка вокруг кричала роскошью: обилие ковров на ступеньках и тяжелых портьер на окнах, расшитых тонкими золотыми нитками, говорило о том, что мы находимся не иначе как во дворце в самом центре столицы.

Стоя на ступеньках бесконечной каменной лестницы, натертой до блеска, я замечала вазы с цветами, картины на стенах, высокие арочные проемы и никак не могла проигнорировать офицеров тайной королевской службы, что стояли на несколько ступенек ниже. Впервые мне довелось увидеть их истинные лица – сегодня они не скрывались за масками, вооружившись сферами с магией и колкими шпагами.

– Спасибо за помощь. И за одежду, – запоздало вспомнила я о благодарности, не иначе как от шока.

– Попридержи свою благодарность на время, Мел. Я обязательно вспомню о ней, когда все закончится.

– Что закончится? – недоумевала я. – Что вы собрались делать?

– Захватывать власть.

Взяв за руку, Лест больше не отпускал меня ни на секунду. Нам предстоял подъем по сотням ступенек, и за каждым поворотом, в каждой нише нас поджидала королевская гвардия. Офицеры не щадили никого. Все, кто шел на них с оружием или магией, находили свою смерть, а после я в ужасе наблюдала за тем, как умирающие тела гвардейцев покидали низшие демоны. Покидали и тут же попадали в ловушки-артефакты, так и не успев занять другое тело.

Я не представляла масштабы, не могла поверить увиденному. Десятки демонов заполонили дворец, подобрались слишком близко к королю и принцам, получили в свои руки власть.

– Как вы догадались, что все они демоны? – спросила я, не отставая от парней ни на шаг.

– Сотни сосудов, Мел, – с едва скрываемой яростью ответил Лест, расчищая нам дорогу. – Кто мог замолчать, скрыть столько преступлений? Кто не давал им огласки, стараясь скрывать похищения студентов до последнего? Кто отправил меня из дворца, когда стало известно о том, что наш друг пропал в академии? Кто, Мел?

– Не может быть! – прижалась я к стене, когда по ступенькам прокатилось очередное тело.

Не может быть, чтобы это был король! Люди должны были заметить изменения, его сыновья должны были понять, что это не их отец. Или...

– Знаешь, – он снова прижал меня к стене, закрывая собой, – я уже видел эти сосуды раньше. Просто не понял, почему они кажутся мне такими знакомыми, а вчера вспомнил, когда осматривал их в управлении. Мой первый дар – дар иллюзий – проснулся рано. Он был посредственным – выше пятого уровня мне не светило. В тот же день отец пришел ко мне с поздравлениями и подарками. В качестве подарков мне были преподнесены красивые сосуды с искрящейся в них разноцветной магией.

Парень отвлекся сразу на двоих гвардейцев. Подняв напольную вазу, я, как смогла, бросила ее в одного, а после и вовсе призвала свою силу, притягивая все ближайшие растения. Они пеленали гвардейцев с легкостью, позволяя офицерам быстро расправляться с демонами. Против такого количества разнообразных заклинаний противостоять мог далеко не каждый. Сферы только и делали, что достигали своих целей.

– Что было дальше? – окликнула я Леста.

– Дальше? Я толком не помню, Мел. Но после того дня магия во мне просыпалась с завидной регулярностью. Каждый новый дар – открытие. Не сразу, постепенно, но они просыпались. Последним был дар некроманта – очень слабый, и я уверен, что, в отличие от остальных, этот дар, как и дар иллюзий, являлся моим. А все другие... Это не моя магия, Мел. Мне ее передали, предварительно у кого-то позаимствовав. И ты нужна демонам только из-за уникального дара: демоны не могут поглощать магию ведьм, но мага и ведьмы смогут.

– Чтобы противостоять ведьмам, – кивнула я, подтверждая, что слышала слова иль Кенсти. – Ведь именно они загнали их обратно в преисподнюю, а мое рождение было запланировано. А другие? Как ты считаешь, были ли другие, получившие чужую силу?