— Отчасти именно из-за него и хочу уехать. Я больше не могу чувствовать к нему то, что чувствую и ничего не делать. Разумом понимаю, что это фальшь, чистая биология, но глубоко внутри всё равно хочется быть с ним. Мне всё ещё снятся сны с его участием. Я устала от принуждения! — моментально взъярилась, вставая из-за стола.

Меня смутила лёгкость его решений. Он точно что-то задумал, но гадая, что именно, легко выйти из себя.

— Так и скажи ему.

Заканчивая разговор, Арман надкусил яблоко, подмигнул и вышел из комнаты.

***

После утреннего дождя на небе остались глубокие ватные облака, сквозь которые проступала истинная голубизна весны. Солнце то появлялось, то скрывалось за тучами, чередуя тепло и холод, а лёгкий ветер принуждал теплее кутаться в шаль. Апрель выдался ненастным, как и вся весна, с её переменчивой погодой, холодом и жарой. Я читала, что в Москве сейчас уже плюс пятнадцать градусов и к майским праздникам температура поднимется ещё выше. Как жаль, что о Питере такого сказать нельзя.

Лико ожидал в глубине парка подальше от любопытных ушей и глаз. Напряжённый, сжимающий руки в кулаках, он стоял в профиль ко мне, наблюдая за парой птиц, скачущих по веткам пока ещё голого дерева.

— Ты хотел видеть меня, — чувство вины ошпарило в ту же секунду, как он посмотрел мне в глаза.

Непривычно и чуждо. Злость поднялась из сердца, и я вызывающе вздёрнула подбородок, скрещивая руки на груди.

— Ты спала с Арманом.

— Знаешь, Лико, вот тебя это точно не касается. Мы не женаты и даже не пара, чтобы ты приходил и выставлял претензии, да ещё таким тоном!

— Я волнуюсь о тебе! А ты ведёшь себя как дура последняя! — зло выпалил он, разворачиваясь и подходя ближе. — Ты хоть понимаешь, кто он такой? Ему уже восемьдесят лет! И таких дур, как ты, он на завтрак жрёт, это в его натуре! Думаешь, он что-то почувствовал к тебе? Такой милой и беззащитной? Думаешь, он влюбился в тебя, раз раздвинула ноги перед ним?

Вместо ответа залепила пощёчину, а затем с силой пальцем нажала на его грудь, заставляя отступиться.

— Не смей так разговаривать со мной! Не смей орать на меня! Не смей лезть в мои дела! Да кто ты вообще такой? Я не желаю тебя знать! Я не люблю тебя и никогда не полюблю! Боже, я уже жалею, что вообще связалась с тобой! — заорала в ответ, наступая на ошеломлённого Лико.

Он безропотно отступал, оглушённый злыми осиными словами и мне было приятно наконец-то выплеснуть всё, что накопилось.

— Ты обвинял Армана в том, что он принуждает тебя, что он пытается контролировать тебя, а сам точно так же поступаешь со мной! Ты влез в мою голову и не желаешь оставить меня в покое! Да пойми же уже наконец — я не твоя!

— Елена, пожалуйста, не говори так, — тихо ответил он, когда остановилась, готовясь выпалить очередную порцию эмоций. — Я беспокоюсь о тебе, я…

Всё произошло слишком быстро. Он обхватил за плечи и развернул с силой, что боль моментально вцепилась в кожу. Даже не успела ничего понять, как он стал заваливаться на меня и мы упали на холодную землю.

— Лико! — закричала, увидев, как парень теряет сознание.

От неожиданности зажмурилась и что-то липкое коснулось лица. Открыв глаза, увидела кровь, стекающую из его рта и сразу почувствовала, как что-то врезается в живот. Парень горячий, окровавленный, тяжёлый, мне с трудом удалось выбраться из-под него. И когда Лико перевернулся на спину, увидела, что случилось и закричала изо всех сил.

***

— Несите его в дом! Быстро!

Арман с группой поддержки появился спустя секунды после того, как всё случилось. Ему хватило мгновения, чтобы оценить ситуацию, а затем он резко поднял меня и уволок в дом, под защиту стен.

— Откуда стреляли? Проверить периметр! Ищите стрелка!

— Не убивайте его! Он нужен мне живым!

Они кричат, они действуют, а у меня на губах кровь, она стягивает кожу лица, она в волосах, на руках, в одежде. Столько крови, опять столько крови…

— Ты не ранена?

— Я вся в крови, — шепчу в ответ, рассматривая дрожащие пальцы.

Он обхватил моё лицо, чтобы перевела взгляд на него. Арман обеспокоен, он даже в гневе, но в глубине вижу и страх.

— Где Лико?

— Если ты поможешь, он выживет, — требовательно приказывает волк.

Словно выпала из реальности, как всё так быстро переместилось? Как провал в памяти, мы в доме… где Лико? Что происходит? Где же Лико?!

— Елена, сосредоточься! Ты должна помочь! Идём!

Арман тащит в обеденную комнату, и я вижу Лико. Он на столе на боку и из его груди торчит наконечник стрелы. Кто-то раздел парня по пояс, разрезанные вещи валяются на полу, а его держат несколько мужчин-охранников, чтобы не вырвался.

— Вытащи стрелу, Елена, — шепчет на ухо Арман. — Ему будет так больно, что ты и представить себе не можешь, но мы его удержим, а ты избавишь от страданий.

— Ему нужно в больницу! — воскликнула, отталкивая Армана в сторону. — Что ты такое говоришь?!

— Живо, Елена, дважды просить не буду! — зло кричит мужчина, вставая позади Лико и обхватывая парня за плечи.

Один из охранников всучил садовые ножницы со словами:

— Стрела деревянная, ты легко сможешь обрезать наконечник, чтобы вытащить древко. Сделай всё быстро, — очень спокойно закончил он, занимая позицию возле Лико.

Подойдя к раненому, увидела, что он уже не без сознания, но всё равно — разум сумрачен, он что-то бормочет, периодически пытаясь вырваться из рук мужчин.

— Тише-тише, Лико, я здесь, — касаюсь плеча, он вздрагивает от прикосновения, а услышав мой голос замер, переставая сопротивляться.

Я поймала взгляд Армана, он кивнул, показывая, что всё правильно делаю.

— Разве не нужно обработать место ранения? Спирт или…

— Нет времени, живо вытаскивай чёртову стрелу! — выпалил Арман и его глаза сверкнули янтарным злобным огнём.

Я прикусила губу и покрепче перехватила ножницы. Меня поразил вид стрелы, торчащей из груди Лико, нечто чужеродное, нереальное, как в фильме, так не бывает, у людей из груди ничего не должно торчать! И почему так мало крови? Ненастоящее, не взаправду, как постановка, но пальцы всё равно дрожат.

Покрепче перехватила ножницы, сделала несколько щелчков в воздухе, а затем одним движением обрезала наконечник. Лико взвыл от боли, и я отпрянула в сторону.

— Не останавливайся! — крикнул Арман.

Охранники поменяли позиции, чтобы освободить место у спины раненного. По щекам побежали слёзы, они смешиваются с кровью, неприятно щипля и застилая взор. Вытирая лицо, обхожу стол и встаю совсем близко от Армана, занимая удобную стойку, чтобы воспользоваться всем корпусом и как можно быстрее достать то, что осталось от стрелы.

— Сейчас будет больнее, — прошептал Арман. — Но ты справишься, слышишь? Одним движением — быстро и легко. Кивни, когда начнёшь.

— Хорошо.

Поудобнее обхватываю оперение, ловя напряжённый взгляд Армана, а затем киваю и выдёргиваю с противным звуком древко.

И вновь Лико забился в агонии, крик острой осколочной волной разнёсся над комнатой, и он с невероятной силой отбросил в сторону одного из охранников, поднимаясь над столом. От неожиданности оступилась, почти падая, но успела удержаться, мельком заметив рассыпавшиеся под ногами яблоки.

— Лико! — закричала, прижимая руки ко рту, и он обернулся на мой возглас.

Его глаза, мутные, пустые, словно их посыпали серым порошком, парень вновь рванулся и вывернулся из рук оставшихся охранников, с небывалой лёгкостью отбросив даже Армана.

— Беги, Елена! — зарычал мужчина, моментально вскакивая на ноги.

Но я не смогла даже пошевелиться, пригвождённая к месту немигающим взглядом волка. Его трансформация застряла на полпути. Верхняя часть туловища изменилась, обросла шерстью, он раздался в плечах, челюсть выступила вперёд, с глухим стуком выпали зубы, а на их месте выросли клыки, руки вытянулись, став непропорционально длинными, кажущимися неуклюжими, с тонкими пальцами, а вместо ногтей — чёрные когти. Волк ссутулился, волосы на голове превратились в косматую шевелюру, уши заострились и сдвинулись наверх, а нос вдался в череп, почернев, обнажились ноздри.