— Что ты творишь?! — опомнилась и попыталась вырвать из его рук часть своей перепачканной одежды, но было поздно. Он выпрямился, и я прикрыла ладонью открывшийся от шока рот. Теперь Костя выглядел не лучше меня: краска в одних местах чуть окрасила кожу, а в других полностью отпечаталась большими мазками. — Что ты наделал? — злость оказалось напускной, и скоро я от всей души смеялась. — То голосишь по утрам на балконе, теперь это! Ты просто псих!

— Я похож на гражданина Лимонии? — продолжал развлекать меня.

— Не сомневайся!

— Отлично! — Снова взял за руку, — Теперь выйдешь отсюда?

— Не-е-е-ет! — категорично, чуть ли не басом, возразила. — Ты себя видел? — окинула насмешливым взглядом, — Ты же весь в краске!

— Маргарита Александровна, — игриво смотрел в глаза, — вы, что стыдитесь меня?

Смеясь, поцеловала его в желтую щеку:

— Нет, люблю тебя.

Пока мы шли по переполненному снующими студентами коридору, я все больше прижималась к Косте, прячась от посторонних глаз, тогда как он гордо вышагивал, будто король мира. Может, он и прав. На данный момент мы были самыми яркими личностями в универе. Как настоящих звезд, нас снимали на телефоны. Один храбрец даже осмелился попросить о селфи. Я собиралась послать недотёпу в известном направлении, но Костя ответил первым:

— Да без проблем, дружище! — и приобнял меня, позируя для фото.

— Я не хочу сниматься, — шикнула на музыканта, — тем более в таком виде.

— Забыла, что объявила утром на весь город? — сильней прижал к себе, и шептал у самого уха, — Дашь злопыхателям то, о чем они так мечтают? Хочешь трусливо улизнуть с опущенной головой или покажешь всем, что тебя не сломят их подлянки? Выбирай, — резким движением еще сильней прижал к себе, и улыбнулся в камеру.

Я наблюдала за «фотографом», что выбирал более удобный ракурс, крутясь возле нас, и думала, как буду выглядеть во всей этой краске, со слипшимися волосами, покрасневшими от слез глазами — жалкой и раздавленной.

— Готовы? — студенту не терпелось сделать снимок.

— Готовы! — бодро ответила и непринужденно посмотрела в камеру, расправив плечи.

В тот день мы сделали около сотни снимков с каждым желающим. Если сначала мне приходилось выдавливать из себя неловкую улыбку, то очень скоро я смеялась от всей души — Костя делал все возможное, чтобы я расслабилась, и выдумывал все новые забавные кадры для съемки, обыгрывая наше «красочное» положение. Потом, просматривая все эти фото в интернете, моментально распространившиеся по его просторам, отметила, что на каждой мы выглядели жизнерадостными и буквально светились от счастья — цветом желтой строительной краски.

Вот уже пять минут из соседней комнаты доносился отборный мат. За это время Костя успел прилично пополниться мой словарный запас нецензурной лексики. Не думала, что у него такие обширные познания в этой области, всегда считала его домашним мальчиком. С такой-то матерью.

После того, как мы с Костей вырвались из толпы его поклонников и других желающих получить «прикольное» фото, и уже дома не меньше часа оттирали с меня краску, я смогла, наконец, перевести дыхание и отдохнуть после того безумия, что сегодня творилось. К этому времени Костин позитив сошел на нет. Дома он молчал, вернее, злобно пыхтел. Безуспешно пытаясь привести меня в человеческий вид, он все больше злился. Наверное, все еще считал себя виноватым. Я не трогала его, понимая, что пока он на взводе, говорить с ним бесполезно. Поэтому, когда он предложил мне немного отдохнуть, оставив одну в спальне, я лишь согласно кивнула. Удобней кутаясь в банный халат, с ногами забралась на кровать и через несколько минут услышала, как Костя с кем-то ругался по телефону. Всю злость и агрессию он выплеснул на какого-то бедолагу.

— Мне пох*** как ты это сделаешь! Не хочу ничего слышать! Просто сделай, *** твою мать! Найди! Мне, что теперь ее одну на улицу не выпускать? Не позволю себя запугивать! Пох** на шумиху! Скандал? Пусть будет скандал, бл***! Никому не позволю так с ней обращаться! Найди су**, что это сделала!

Звонок домофона заставил Костю прервать свою гневную речь. То, что он ответил незваному посетителю, я уже не слышала — парень говорил привычным спокойным тоном, а спустя несколько минут по посторонним голосам и звонкому цоканью каблуков по паркету поняла, что у нас гости.

Раздался стук в дверь, а потом знакомый женский голос спросил разрешения войти.

— Конечно, Ольга Алексеевна! — отозвалась, спешно поправляя кровать и свой халат.

Костина мать как всегда выглядела элегантно: естественный легкий макияж и идеально уложенная прическа. Я же стянула с головы полотенце, свернутое по типу тюрбана, и пожалела, что не успела одеться. Мне даже стало неловко за свой вид.

Сейчас, глядя на безупречно белое пальто Ольги Алексеевны, представляла, в каком бы плачевном состоянии оно бы пребывало, будь сегодня одето на мне, вернее имей я такое же чувство стиля, как эта утонченная женщина. По ее виду я поняла, что ей обо всем известно.

— Справляешься? — без лишних церемоний спросила, а ее взгляд стал оценивающим.

Так вот зачем она приехала: узнать, не бегу ли с воплями и криками, прихватив все свои пожитки, подальше от Кости. Она приехала ради него, а не справится о моем душевном состоянии.

— Как видите, — улыбнулась. Не хотела выглядеть в ее глазах слабачкой и плаксой.

Почему эта женщина вызывает у меня желание любыми способами заслужить ее уважение? Она всегда была добра и приветлива со мной, но оставалось ощущение, что я не дотягиваю до ее уровня. В глубине души я боялась, что она считает меня неподходящей парой для Кости, и снисходительно принимает меня до тех пор, пока на горизонте не появится кто-то более достойный ее талантливого, во всех отношениях, сына. Но женщина утверждала, что все, чего она хочет — это счастье своим детям.

— Запасись терпением, — уже не в первый раз, думаю, и не в последний, посоветовала.

Да я, как белочка перед зимовкой, только и делаю, что запасаюсь этим чертовым терпением! Если это женская доля, то какая тогда мужская?

— И долго терпеть? — вслух спросила лишь об этом.

— До тех пор, пока любишь. — Не хотела представлять, что когда-нибудь наши с Костей сердца опустеют и любовь умрет. Что однажды мы проснемся и посмотрим друг на друга как незнакомцы. — Послушай, Рита, — она накрыла мою руку своей ладонью, приглашая присесть на край кровати. — Я, как никто, знаю своего сына, и была свидетельницей всех его романов, начиная с влюбленности в пятилетнем возрасте в девочку из соседнего двора, — этот пример заставил нас обеих улыбнуться, — и поверь мне, — ее голос снова стал серьезным, — он никогда и никого не любил так, как тебя. Однажды он думал, что нашел свою любовь, но ошибся. — Все мы знали эту историю с алчной моделью Екатериной Кориной. — С тобой все по-другому. Никогда не задумывалась, почему он так тщательно скрывает тебя от прессы? Раньше он никогда не таился и постоянно появлялся на публике с девушками, с легкостью открывая подробности своей личной жизни. — В голову приходили только обидные причины: я недостаточно хороша, чтобы представлять меня своему кругу или Костя боится, что опозорю полным невежеством в плане музыки и «светской» жизни. Но следующие слова Ольги Алексеевны меня успокоили: — Он оберегает тебя, дорожит вашими отношениями.

— И я дорожу, — и никто не сможет упрекнуть меня в обратном. Да если бы я относилась легкомысленно к Косте, стала бы смиренно сносить всю эту адскую пытку его популярностью? Как бы я хотела свободно, как все нормальные люди, гулять вместе по улице или, банально, сходить в кино. Но интимность — роскошь, которую мы могли позволить себе только за закрытыми дверьми нашей квартиры.

— Вот и правильно, — с добродушной улыбкой похвалила. — Главное, справляйтесь со всеми трудностями вместе. Не надо строить из себя Атланта и взваливать на свои плечи всю тяжесть небосвода, когда рядом есть человек, который всегда придет на помощь. Это еще больше сблизит вас с Костей и сделает отношения крепче.