Куда бы ни повела кривая дорожка Дунстана, святоша не имел права вершить самосуд.

И теперь у него остался только один сын. Не тот, которому шериф готов был передать власть, когда захочет уйти на покой.

Удар. Деоринг шумно выдохнул, снова поднимая меч.

Он тренировался все эти дни, раз за разом взмахивая оружием — старый способ держать себя в руках, который Эльфгар и сам применял когда-то давно. Просто не думай ни о чём и бей, монотонно, равнодушно. Отличный способ для такого, как Деоринг.

— Нам пора, — сказал шериф.

— Ну наконец-то, — Деоринг опустил меч и повернулся к нему. В глазах его стыл лёд.

Этим утром погода выдалась ясной, но очень холодной, и даже закалённая хельвежскими зимами Альма не смогла отказать себе в небольшой магической уловке, чтобы удержать тёплый воздух у лица. Магнуса же, несмотря на прожитые в жарком Джумаре годы, холод нисколько не смущал.

Они выехали из главных ворот, даже не останавливаясь — на этот раз стражники лишь проводили некроманта взглядами. А вскоре Магнус свернул на узкую тропку, что уходила в лес.

Ехали молча, хотя Альма очень хотела бы послушать своего спутника. Некромант обещал, наконец, провести первый урок, и норна впервые за долгое время испытывала давно забытые эмоции — она сгорала от любопытства, как десятилетняя девчонка, которой отец впервые показывал приёмы теургии. Каждый урок Диего Веллера был особенным, и она не сомневалась, что урок Магнуса Эриксона окажется не хуже.

— Зачем мы едем так далеко? — наконец не выдержала она.

— Слова не всегда оказываются достаточно сильны, — отозвался Магнус. — А некоторые вещи нельзя просто взять и принести в замок.

— Что за вещи?

— Материал. Демонстрация сути того, чем мы занимаемся. Сейчас ты поймёшь. Видишь? Вон там, возле деревьев.

Тогда Альма увидела их: трёх мертвецов, скорчившихся в снегу недалеко от дороги. Она не могла сказать, кто это такие, или хотя бы какого пола они были при жизни, но ясно было одно — люди погибли здесь этой зимой, не раньше. Иначе тела разложились бы.

— Мёртвые, — сказала она.

— Да. Мёртвые.

Некромант спешился, знаком приказав Альме сделать то же самое, и направился к мертвецам. Норна поспешила за ним, разбрасывая снег.

— И что они должны рассказать нам? — спросила она, когда Магнус остановился. До тел оставалось не больше пары шагов, и теперь она могла разглядеть белые, промороженные лица, на которых застыло абсолютное спокойствие. По крайней мере, они не мучились.

Перед глазами возник образ пронзённого тысячами ледяных игл лейтенанта, и Альму передёрнуло.

— Они — ничего. Они — всего лишь материал, и только. Скажи, что такое магия?

— Способность человека влиять на законы природы, — не задумываясь, ответила Альма.

— Так считают многие книжники, но на самом деле магия — это и есть законы природы, их часть. Мы не можем влиять на них. Колдуя, ты используешь то, что разрешает использовать природа, а выстраивая заклинание, ищешь путь добиться желаемого. Представь себе, что эти люди ещё живы. Представь себе, что они замерзают, и ты вдруг оказалась рядом. Что ты сделаешь для того, чтобы их спасти?

— Я… — теперь она запнулась. Вопрос был с подвохом, это чувствовалось, но с каким, Альма понять не могла. — Я сплету заклинание, чтобы оградить их от ветра, а потом проверю, насколько они замёрзли и что следует сделать в первую очередь — отогреть кровь, или ещё что-нибудь.

— А хватит ли сил поддерживать барьер, пока ты осматриваешь их? Ты отвлечёшься, и снова налетит ветер. И эти люди умрут. А может, и ты вместе с ними.

Мёртвые лица замёрзших смотрели на неё сквозь прикрытые глаза. Материал, сказал Магнус. А живые люди для него тоже материал?

— Тогда я выстрою стену из снега, и она будет стоять без моего участия.

— Уже лучше, — Магнус одобрительно кивнул. — Магию можно применять по-разному, но всякий раз это всего лишь инструмент, а не самоцель. Истинный теург — это натурфилософ, изучающий магию в тесной связи с естественными законами природы. Теми, которые считаются естественными среди нынешних книжников. Попробуй создать стену, о которой я говорил.

Обледеневшим телам было давно уже всё равно, и всё-таки Альма не стала спорить. Она уже начинала понимать, о чём говорит Магнус, и что он сейчас покажет.

Пальцы сами сложились в нужную фигуру, с губ сорвался едва слышный шёпот заклинания — и снег, повинуясь воле норны, взметнулся кверху. Невидимый пресс заставил его сжаться, но едва Альма ослабила хватку, как с боков созданной стенки посыпалась рыхлая белая пыль.

— Слишком холодно, — сказала она. — Я могу нагреть его, верно? Тогда он станет лучше лепиться.

— Да, но ты потратишь много сил. Куда проще подогреть только поверхность стенки. Смотри.

У некроманта это получилось куда лучше — несколько секунд, и мертвецов прикрыла от ветра сверкающая ледяная стена, за которой угадывался замурованный в прозрачном панцире снег.

— Главная проблема даже великих магов в том, что они изучают магию, и только магию, тогда как изучать нужно природу. Зная свойства снега, зная его суть, я могу потратить крохи силы, чтобы добиться желаемого. Видишь? Снег начинает хорошо прилипать, если нагреть его — почти до того, чтобы он начал плавиться, превращаться в воду. Но греть всю стенку нет нужды, ведь она не будет держать на себе тяжёлый свод. Достаточно покрыть льдом наружный слой, и он прекрасно удержит в себе внутренний.

Без единого слова или жеста он заставил ещё одну порцию снега прыгнуть себе в руку и тут же распушиться. Секунда — и мокрый комок упал в ладони Альмы. Он был таким, каким должен был быть в тёплую погоду, а не в этот мороз.

— Ты не теург-практик, ты не только используешь магию, но и создаёшь её. Сто лет назад в университетах использовали схоластику, чтобы развивать теургию, и у них даже немного получалось, — Магнус вздохнул. — Но скорее случайно. Теург-создатель — это прежде всего инженер, тот, кто сочетает науку и технику, чтобы создать нечто новое. Теург не нарушает и не может нарушить законов природы, его задача — найти правильный подход, оставаясь в этих рамках. Какой подход правильный, разумеется, зависит от задачи. Тебе нужно спасти этих несчастных… — он обвёл рукой мертвецов. — И уцелеть самой, потому что ты вполне можешь лишиться сил, пытаясь ухватить всё сразу, и упасть рядом с ними. Далеко не всё можно решить с помощью магии, а очень часто её нужно лишь самую малость. Нет нужды путешествовать по морю в коконе из чистой силы, если можно собрать корабль, помогая себе заклинаниями.

Норна молчала. Она ждала от первого урока восторга, того чистого детского чувства, что испытывала когда-то, впервые коснувшись магии. Некромант же одной короткой речью оборвал её путь, показав, что он ведёт в никуда. И это, пожалуй, было не менее больно, чем встреча с вернувшимся с того света.

— Чтобы сделать простую стенку из снега, нужно разбираться в архитектуре, в механике и в химии, нужно знать корпускулярные свойства воды, снега и льда, и уметь применять эти знания. Конечно, ты можешь обойтись и без них. Но что проще — запрудить глубокий ручей камнями, или перекинуть через него бревно? Первое может сделать любой сильный человек, второе — тот, кто знает, как надо правильно рубить дерево, чтобы оно упало в нужном направлении. Так и здесь.

— Я понимаю, — тихо ответила Альма. — Мужчины могут применять грубую силу, но не я.

— Да. Тебе придётся брать разумом — это куда сложнее. Но иначе никак, если ты хочешь выйти за рамки гоэтии и подчинить себе природу.

— Я буду стараться, — она вздохнула. — Как старалась всегда.

— Не сомневаюсь, иначе не взял бы тебя в ученицы, — усмехнулся некромант. — Что ж, время возвращаться. Мне придётся ещё многое тебе рассказать.

— Ты научишь меня плети Фраата? — вдруг вырвалось у Альмы.

— Хм… — Магнус цепко взглянул на неё. — Для неё нужно уметь быстро сплетать потоки самых разных заклинаний и точно рассчитывать удар. Уверена, что сможешь?