— Д-да?! — повернувшись лицом к инструктору, спросила Лаура.

— Кто ты?

— Я…, - начала было Лаура, но замолчала. Столь странный вопрос инструктора поставил ее в тупик, и она не знала, как следует на него отвечать.

— Если никто — просто замечательно. Теперь будешь Лаурой Бодевиг, — произнесла Чифую, вставая со стула, — В конце концов, пока ты здесь, у тебя будет три года, чтобы найти себя.

— А? — только и прошептала Лаура, смотря непонимающим взглядом на Чифую.

— И еще одно, — остановилась Чифую, дойдя до двери, — тебе не стать мною. Каждый человек уникален и не может стать кем-то другим. Похожим — возможно, но скопировать кого-то невозможно. Но мы с тобой слишком разные. И если ты станешь мной, у тебя появятся два бестолковых юнца, за которыми тебе придется приглядывать, — улыбнулась напоследок Чифую, после чего закрыла за собой дверь.

Сказав это, Чифую вышла из лазарета, предоставив Лауру самой себе. Посмотрев немного на закрывшуюся дверь, девушка уставилась в потолок, не обращая внимания на светившее ей в глаза вечернее солнце. И пока она лежала и смотрела в потолок, перед ее глазами мелькали картинки ее жизни. Еще в детстве она заметила, что может хорошо контролировать свои эмоции и предугадывать действия противника. И когда появился НД, она думала, что ее способность позволит ей стать лучшей из своего отряда, ведь для этого ее и растили.

Но доспех странным образом реагировал, когда она пыталась воспользоваться своим даром. Системы НД начинали сбоить, и он иногда выключался прямо посреди тренировок. Именно тогда в ее левый глаз установили наноимплант, который позволил ей лучше управлять НД. Но после этой операции использование ее дара стало приносить ей боль, когда она направляла его наружу. Из-за этого ей пришлось направить свой дар в себя, благодаря этому она стала двигаться и думать гораздо быстрее своих сестер по отряду, а ее раны стали заживать несколько быстрее.

«Мы с тобой похожи. Оба сироты, оба прошли через жернова жизни», — прозвучал голос в ее голове, когда она вспоминала свой разговор с парнем, который смог каким-то образом прочесть ее во время боя на НД.

Более того, он смог пробить ту стену, которую она выстроила в своем разуме, чтобы ее дар не вырвался наружу и не причинил ей боль. И, что было странно, она не почувствовала при этом какого-либо дискомфорта. Пока они разговаривали, она непроизвольно взглянула в его мысли, и сперва не поверила в то, что она там увидела. Но те эмоции, которыми было пропитано воспоминание о той гигантской змее или о ритуале каких-то сектантов на кладбище были слишком реальными. Также она увидела, как он, используя свой дар, делал свой НД все совершеннее и совершеннее.

«…имея возможность показать реальности средний палец, я начал осуществлять свою мечту…», — вновь прозвучал в голове голос парня, а перед ее глазами встала картина звездного ночного неба, к которому тянулась рука, словно пытаясь прикоснуться к звездам.

— Мечту, да? — тихо прошептала Лаура, глядя на темнеющее небо, — Ведь именно из-за нее ты смог полностью подчинить себе свою силу, а не стал бегать от нее ради своего идеала? — повернувшись к потолку, она подняла руку и посмотрела на свою ладонь, — Мы с тобой действительно похожи друг на друга.

— Ах, — блаженно вздохнул Ичика, погружаясь в ванну, больше походившую на неглубокий бассейн, наполненный горячей водой, — Как заново родился.

Положив полотенце себе на голову, Ичика погрузился в горячую воду почти по шею. Бортики ванной были выложены натуральным камнем, а различные цветочки вокруг нее создавали впечатление природного горячего источника. Ичика, закрыв глаза и наслаждаясь приятной теплотой, подумал, что для полного реализма не хватает только стрекота цикад.

— Я вхожу, — раздался из раздевалки голос Шарля, в ответ на что Ичика согласно промычал что-то бессвязное, погрузившись в свои мысли.

Однако едва слух Ичики уловил слабые всплески воды, которые приближались к нему, вспомнил о том, что парень здесь только он, и открыл глаза. Его взору предстало великолепное тело молодой француженки, которая пусть и прикрылась полотенцем, но от этого выглядела еще более сексуально, чем когда он застукал ее в душе.

— Н-не пялься на меня, Ичика-извращенец, — смущенно сказала девушка, подходя к нему и сев в воду рядом с ним и положив голову на бортик.

— П-прости, — ответил Ичика, отворачиваясь от девушки и поворачиваясь к девушке спиной.

— Т-ты куда? — спросила девушка вставшего Ичику, старательно ища в сторонке, куда смотреть, — Не хочешь со мной купаться?

— Не то, чтобы не хочу, но…

— Я просто подумала, что было бы не плохой идеей принять ванну, — смущенно проговорила девушка, схватив Ичику за руку, которой тот держал полотенце и пытался прикрыть им свое достоинство, — Если хочешь — я уйду.

— Нет, нет, нет. Я уже все.

— Подожди, — сказала девушка, сильнее сжав руку, — Мне надо поговорить с тобой. Кое о чем важном. Прошу, выслушай.

Ичика согласно промычал и сел на место, стараясь не смотреть на две соблазнительных выпуклости, едва прикрытые полотенцем. Получалось не очень, особенно учитывая тот факт, что девушка находилась едва ли в полуметре от него.

— Это касается того, что ты сказал мне недавно, — начала девушка, когда Ичика сел рядом.

— О том, чтобы остаться в академии?

— Да, об этом. Я хочу остаться здесь. Хочу остаться, потому что, ты здесь, Ичика, — произнесла девушка, повернув голову в сторону Ичики, — И еще, я еще кое-что решила.

— Ч-что? — спросил Ичика, чувствуя, что под томным взглядом Шарля его рассудок уже садился в скорый поезд, следовавший прочь из его разума.

— Я решила, кем я должна быть, — сказала девушка, взяв Ичику за руку, — Отныне, будешь звать меня Шарлоттой?

— Шарлоттой?

«Внимание, скорый поезд „прочь отсюда“ скоро отправляется, пассажира „рассудок“ просим занять место в салоне», — представил Ичика голос в своей голове, прозвучавший на пустынной станции, на которой стоял и выпускал клубы пара красный паровоз.

— Да. Но, только когда мы наедине.

— Это твое настоящее… — спросил Ичика, сжав руку Шарлотты и повернувшись к девушке.

— Да. Это мое настоящее имя. Имя, которое дала мне мама, — ответила девушка, смотря в глаза Ичики.

— Хорошо, — произнес Ичика, непроизвольно подымаясь из воды и наклоняясь к девушке, — Шарлотта.

Ичика как завороженный смотрел то в глаза девушки, то на ее розовые губы, которые так и манили к себе и словно требовали, чтобы их поцеловали. В его голове красный паровоз издал длинный гудок и рванул со станции на сверхзвуковой скорости в неведомые дали, а из окна вагона махал платочком мини-Ичика, на футболке которого было написано «рассудок». И он сам не заметил, как поцеловал девушку.

— Ичика, — прошептала Шарлотта, когда парень отстранился от ее губ.

— Шарлотта, — прошептал Ичика, и снова поцеловал девушку, в этот раз более уверенно. Развернувшись к девушке, он свободной рукой обнял ее за талию и пододвинул к себе. Шарлотта, слегка вздрогнув, отпустила руку Ичики и положила обе руки ему на шею.

— Ичика, — вздохнула девушка, но не успела ничего договорить, так как Ичика вновь жадно впился в ее губы, не то, чтобы она была против этого.

Медленно руки Ичики опустились на ягодицы француженки, позволив своему хозяину насладиться нежной девичьей кожей. Шарлотта же еще крепче прижала к себе парня, совершенно позабыв, что они находятся в общежитии, и что если сейчас кто-нибудь сюда зайдет, то увидит весьма компрометирующую картину. И ей было на это наплевать, как и Ичике, который, судя по всему, решил идти до конца.

— Шарль, тише, — прошептал Ичика в ответ на довольно громкий стон, который издала девушка, когда он ее посадил на бортик ванной.

— А ты заставь, — облизнув губы, ответила девушка, рассудок которой тоже помахал ей ручкой. В ответ Ичика улыбнулся и продолжил целовать девушку, исследуя руками ее упругое тело.