Владислава

- Влада Артемовна, проходите. Присаживайтесь.

Мы пробыли в Волгограде еще две страшные ночи. Мы до сих пор не знали, кто и зачем похитил нашу дочь. Органы разводили руками, Артем торговался с теми, кого раньше считал «своими». Торговаться с бандитами его вынудила наша общая беда.

Я страдала бессонницей, Артем – нервозом. Мы еще надеялись на то, что это обман или чья-то страшная шутка.

И вот нас снова вызвали на допрос. На этот раз – снова по отдельности.

- Здравствуйте.

На этот раз мой голос звучит холодно. Все это время муж учил меня вести себя правильно. Любая истерика – это слабость. Я должна была ее подавить.

Батурин больше не увидит нашу слабость.

- Я слышал, у вас похитили дочь, - в его голос проскальзывает жалость.

Мой взгляд не меняется. Я стараюсь не поддаваться эмоциям.

- Вы слышали правду, - киваю я, - вы вызывали меня на допрос, господин следователь?

- Верно. Вот только… - Батурин задумчиво обвел взглядом мое заплаканное лицо, - вы думали о том, что случившееся с вашей дочерью – полностью лежит на плечах вашего мужа?

- С нашей дочерью ничего не случилось, - смаргиваю слезы, - с ней все хорошо. Она просто пропала.

Голос дрожит. Делаю вдох и выдох.

- Я бы просто хотел помочь.

Удивленно вздергиваю бровь. Так ли?

- Подумайте, есть ли люди в вашем прошлом, которым муж принес неудобства? Вы правы: таких людей много.

«И вы в том числе», - думается мне.

- Но очевидно, что похищение вашей девочки похоже на месть. На месть за вас. Во сколько вы закончили школу, Влада?

- В восемнадцать.

- А почему вы не были на вручении аттестата? На последнем звонке? чем сопровождалось ваше отсутствие?

Я моргаю несколько раз и отвожу взгляд. Не выдерживаю цепкости следователя.

- Так случилось.

- Вас тоже похитили. Десять лет назад.

Он заявляет это прямо мне в лицо.

Без отвода глаз и лишней воды.

- Здесь нет камер, Влада. Вы можете довериться мне здесь и сейчас, - прищурился Батурин, - ведь, возможно, что если ваш муж получит наказание сейчас, то мститель вернет вашу дочь.

- Вы говорите непонятные для меня вещи, - повожу плечами, - как эти вопросы относятся к покушению на Булата Шаха?

Следователь с огорчением откидывается на спинку своего кресла. В его кабинете становится холодно и неприятно.

- Значит, сотрудничать вы не хотите, Влада Отрада. Наверное, здорово каждый год летать на острова и моря и не вспоминать, каким раньше был ваш муж?

- Моя фамилия Арбинская, - напоминаю ему, - я отвечу на любой ваш вопрос по делу Шаха. Я готова к сотрудничеству.

Но он готов был лишь наседать.

И хлыстать страшными словами.

- Ваш муж – в бывшем криминальный авторитет…

- Прекратите, - отрезаю я.

- Он вас похитил под делом с вашим дядей, но после срыва сделки он…

- Я не хочу слышать эту ложь! – вскакиваю с кресла так, что оно с грохотом падает назад.

И отшатываюсь от стола следователя.

- Я буду жаловаться…

- Своему мужу? Я его посажу и без дела десятилетней давности, Влада. Присядьте.

Ленивая ухмылка расползлась по его неприятному лицу, когда я подняла стул и села обратно.

Не позволю. Прошлое ворошить не позволю.

- Мы не причастны к покушению на Булата Шаха. Я уже говорила и повторю это сотни раз: в час, когда произошло покушение, мы с мужем находились в туалете.

- Вы трахались в туалете. Называйте похоть своими вещами.

Я шумно сглатываю, не в силах сдержать жар на щеках.

Но взгляд не отвожу. Как муж учил, я держусь стойко. Ради своей дочери я должна вернуться в Волгоград как можно быстрее, даже если Артему придется остаться здесь.

- Мы трахались в туалете, - цежу я яростно, - когда прозвучал выстрел. Доказательства с фотографиями давно гуляют по интернету с весьма пестрыми заголовками. Даже если вы сделаете нас обвиняемыми, общественность не допустит несправедливости.

Батурин угрюмо замолкает. На лбу зрелого мужчины пролегают множественные складки.

В сером кабинете ненадолго наступает тишина.

Я никогда не скажу вам, что произошло десять лет назад. Я не посажу своего мужа в тюрьму, даже если вы очень долго ждали любой зацепки, господин следователь.

Да, нам пришлось появиться в криминальном мире. Но лишь для возвращения долга. События тех лет давно канули в прошлом.

- Я просто хочу вернуться в Волгоград, - нарушаю тишину шепотом, - там остался наш сын. Он совсем один с дюжиной охраны.

Батурин пишет на листке размашистым почерком. Он недоволен.

Какая ирония: если бы десять лет назад Батурин объявился в жизни похищенной девочки и предложил ей посадить Арбинского, она бы целовала ему руки.

Но время ушло. Я пережила те годы и стала другой. Мы стали другими.

- Я хочу быть в городе, в котором предположительно находится моя похищенная дочь. Я хочу быть рядом с ней. Позвольте нам вернуться в Москву. Я сказала все, что знаю.

Батурин заканчивает размахивать ручкой по листу, ставя в уголке свою подпись. Громко и дергано он ставит на подписи печать. Я вздрагиваю от этого хлопка.

- Ведь у вас тоже есть дети? Я прошу вас, - добавляю тише, - моему мужу это не понравится, но я вас умоляю. Я хочу быть рядом со своим сыном.

- Тогда у тебя есть выбор, Влада, - бесцеремонно переходит на «ты», -расскажи правду. Ту, что случилась десять лет назад. И я отпущу. Тебя.

Я поднялась со стула. И с презрением процедила прямо ему в лицо:

- Катитесь к черту, господин следователь.

Владислава

«Вы думали о том, что случившееся с вашей дочерью – полностью лежит на плечах вашего мужа?», - вспомнились мне слова следователя.

Он сказал это с ухмылкой.

Так ухмыляться умели только бандиты. Бандитов я повидала достаточно, но Батурин… какой из него бандит, правда?

Утром пятого дня, после созвона с няней и сыном, я села прокручивать и анализировать его слова. Прямо с рассветом я начала записывать каждую мысль. Мы с мужем продолжили получать странные сообщения. Тексты были исчерканы местью, злостью, страхом. Арбинскому угрожали, но и его боялись. Похититель нас боялся.

Слова следователя казались мне странными. Чересчур много знал Батурин для обычного следователя, и это наводило меня на определенные мысли.

«Если ваш муж получит наказание сейчас, то мститель вернет вашу дочь», - заявил вчера Батурин.

Я повторила эти слова про себя и не сразу поняла их.

А затем… меня будто вывернуло, дернуло что-то изнутри.

Неужели?..

От неожиданной догадки я вздрогнула, так и замерев с ручкой в руках.

Это была угроза? Шантаж? Предложение? Все вместе. Это было все вместе!

- Артем! Артем, поднимайся!

Я тронула мужа за плечо, с его обнаженного тела тут же слетела шелковая ткань. Сонными глазами он уставился на меня.

Артем не спал всю ночь. Переговоры, звонки, нервы…

И вот я бужу его с безумными глазами.

- Батурин сказал, что если мой муж получит наказание прямо сейчас, то мститель вернет нашу дочь! Артем, вот где нужно искать… Нужно узнать, что делал Батурин все эти годы. Кто он такой, чем он жил эти годы, пока не объявлялся. Слышишь?

- Тихо, Влада… Тихо. Я сделаю то, о чем ты просишь. Попрошу пробить своих людей.

- Спасибо, спасибо, но… - я замираю статуей.

- У тебя есть еще что-то?

Артему понравилась моя мысль. Я видела, это написано на его лице.

Чем же действительно занимался Батурин прошлые десять лет, если за все годы, проведенные с мужем, я не знала его раньше? Артем говорил, что Батурин и раньше точил на него зуб, но где тогда он был, когда мне нужна была помощь? Если бы он работал в органах, то пришел бы за Арбином еще тогда.

Этот мерзавец точно бы не упустил такой возможности засадить Арбинского.