— Спарринг будет проходить до тех пор, пока я не скажу его закончить, — процедил Камавура.

— А если я нечаянно вас вырублю? — нахмурилась Мизуки. — Мне так и продолжать пинать бесчувственное тело?

Эта сучка ещё больше хочет вывести из себя учителя? Да что она себе позволяет?

— Такого не случится, — оскалился Камавура. — К бою! Юко, отсчет!

Мизуки встала в стойку, а Камавура остался стоять на том же месте и точно также, как стоял раньше. Он как будто вовсе и не собирался участвовать в драке, а любовался картиной на стене.

Остальные курсанты разошлись по стенам, чтобы не мешать спаррингу и случайно не попасть под горячую руку.

— Три! Два! Один! — прокричала Юко.

Как только затих последний выкрик, Мизуки бросилась вперед:

— Огненный Кулак!

Её кулаки загорелись ярким пламенем. Камавура успел даже улыбнуться — надо же, как нелепо. Пытаться сойтись с учителем в ближнем бою… Глупо! Сначала надо было подвергнуть его обработке на расстоянии.

Камавура просто отошел в сторону. Он сделал скользящий шаг, а Мизуки пролетела вперед, как выпущенная торпеда. Камавура бросил небольшой воздушный удар под ноги девушки. Она споткнулась и проехалась носом по песку.

Что же, урок-наказание дерзкой сучки начался. Кусок физической боли получила. Теперь добавить немного моральной приправы…

— Ты будешь драться? Или сразу решила упасть на живот и раздвинуть ноги?

Засмеялись только Минори и его друзья. Четверка улыбалась что было сил. Остальные почему-то с жалостью смотрели на встающую Мизуки.

Камавуре не понравились эти взгляды. Неужели пошло разобщение в рядах? Или эти пятеро что-то имеют против него? Почему они так смотрят?

— Вихрь Огненных Бабочек! — закричала поднявшаяся Мизуки, после чего выбросила руки по направлению учителя.

Из центра ладони вылетел огненный вихрь. В пламени порхали силуэты бабочек. Их острые крылья были готовы нанести сотни порезов, а пламя должно было прижечь порезы, чтобы противник не умер раньше времени от потери крови.

Вот только Камавура знал этот прием. Знал и защиту от него.

— Аквариум Горящих Рыб!

Перед учителем из песка арены выметнулась вверх ярко-пылающая стена. Однако, она не вся была поглощена пламенем, внутри неё можно было увидеть мелькающие тени быстрых рыб. Эти порождения огня встретили летящий вихрь из бабочек и бросились уничтожать пылающие создания.

Вихрь распался на мелкие ответвления и пытался обогнуть «аквариум», но огненные рыбы высовывались за пылающую черту и поглощали порхающих насекомых. Через десять секунд вихрь сошел на нет, а на песке арены догорающими лоскутками осталось то, что недавно было грозным оружием.

— И это всё, на что ты способна? — хмыкнул Камавура. — Неуклюже напасть и пустить бабочек? Твои предки были бы очень недовольны подобным поведением. Покажи мне истинную силу рода Мацуо!

Девушка уже была принижена. Вихрь Огненных Бабочек был одним из её сильных техник, а учитель так легко с ним расправился…

Можно было бы на этом и остановиться, но Камавура жаждал большего. Он хотел задавить в зародыше даже саму мысль о сопротивлении. Никто не мог противиться его воле! Никто не мог пойти против него!

А уж если кто-то осмелится, то получит сполна!

Мизуки оглянулась на друзей. Они смотрели на неё с сожалением. Девушка уже успела пожалеть, что ввязалась в это дело. Она хотела только унизить зарвавшегося хинина, к тому же ранга специалист, а выходило совсем не так. Выходило, что сейчас унижали её. Причем делали это безжалостно, играючи.

А она никому не позволяла так с собой обращаться!

— Огненные Мечи Правосудия! — выкрикнула Мизуки, создавая мудры.

В её руках вспыхнули два меча. Метровой длины, но горящие так, что невольно хотелось зажмуриться. Мизуки описала круги, приноравливаясь к тяжести оружия, а потом завертела их вокруг себя так, что создала неприступную стену. Эта стена из огня тронулась в сторону Камавуры.

Учитель только усмехнулся. Эта техника хороша против противника прямо перед собой и возможного поражения сверху. Но вот от атаки снизу…

Быстро сложенные мудры вызвали каменный клык из земли. Он вырвался ровно в том месте, куда вступила нога Мизуки.

— Ах! — вскрикнула девушка, когда её подбросило вверх на пять метров.

Огненные мечи вылетели из рук и воткнулись по разным сторонам арены. Мизуки оказалась безоружной.

Она перевернулась в воздухе и увидела, что падать придется на торчащее каменное острие. Что-либо делать было уже поздно, и она только зажмурилась, ожидая соприкосновения тела с каменной поверхностью.

— Не-е-ет! — прозвенел в воздухе женский крик, после чего Мизуки ударило в бок.

Она почувствовала, что твердое тело сбило её с пути падения на каменный клык. На песок арены Мизуки упала и покатилась вместе с Сузуму Гото. Песок пытался пробраться в рот, забить уши, запорошить нос.

Но всё-таки он был гораздо лучше, чем каменное острие.

— Ух ты, спаситель, — хмыкнул Камавура. — Что же, весьма похвально. Однако, сейчас не время для спасения — ты вмешался в спарринг, а это противоречит правилам.

— Учитель, с Мизуки достаточно, — проговорил Сузуму, вставая с песка и протягивая Мизуки руку.

— Достаточно? Мне казалось, что это я решаю — кому и сколько будет достаточно, — процедил Камавура. — Ты вмешался в бой, а это нарушение правил…

— Прошу меня простить, учитель, — поклонился Сузуму.

Ещё одно проявление дерзости… Похоже, что аристократы и в самом деле устали, раз позволяют себе такие вольности. Нельзя допустить раздражения, но и нельзя спустить с рук…

— Простить? За что? — деланно удивился Камавура. — Ты же ничего не сделал.

— Но как… — растерянно оглянулся Сузуму. — Я же позволил себе вмешаться в ход вашего спарринга.

— Ты всего лишь спас подругу от нанесения сильных повреждений. Это похвально, Сузуму. Вот так вы и должны держаться друг за друга — тогда вас ни один хинин не победит. Знаешь, что если веник разобрать по одной веточке, то их легко разломать. А если попытаться разломать веник в связке, то это не под силу даже великану. Сейчас ты продемонстрировал решимость в деле защиты подруги. И я призываю всех поступать также, однако…

Камавура замолчал. Ребята терпеливо ждали, глядя ему в рот. Он выдержал театральную паузу, после чего сказал:

— Однако, прерывание спарринга — это нанесение оскорбления обоим участникам. И если я прощаю, то Мизуки вряд ли сможет простить то, что ты отобрал её победу. Я думаю, что Мизуки должна тебя наказать за это. Все со мной согласны?

— Что? Как? Но как? — вот такие вопросы послышались со стороны курсантов. — Как так можно.

Сбить с толку, перевернуть всё с ног на голову и атаковать, когда противник меньше всего ожидает — чем не тактика ниндзя? Камавура сдержал усмешку.

— Мизуки должна будет побить Сузуму за то, что он отобрал у неё победу. Что неясного в моих словах? Или он испачкает её честь своим вмешательством. Бой!

Камавура махнул рукой. Мизуки чуть отодвинулась от Сузуму, а тот продолжил смотреть на преподавателя.

— Вы не слышите? — спросил Камавура. — Что с вашими ушами, курсанты?

— Я всё слышу, но… Преподаватель, Мизуки и так уже получила достаточный урок. Я не хочу причинять ей боль без причины, — ответил Сузуму.

А вот это уже интересно. Камавура чуть дернул глазом, а в следующий миг оказался рядом со стоящими курсантами. Пинок под коленную чашечку отбросил Сузуму на песок. Удар в челюсть опрокинул Мизуки навзничь. Её глаза закатились.

— Я сказал, что ты испачкал её честь своим вмешательством! — прорычал Камавура в лицо упавшего Сузуму. — Теперь ты сам испачкался. Что же, не хочешь бить сам — будут бить тебя. Ты хочешь быть побитым хинином?

Преподавателю не понравился тот блеск, какой появился в глазах Сузуму. Курсант попытался подняться, но боль в ноге не дала этого сделать. Он зажал колено и чуть слышно простонал.

— У тебя нет перелома, курсант. Я лишь заблокировал нервные окончания. Вот, — тремя быстрыми нажатиями Камавура снял боль с ноги Сузуму. — Всё так просто. И всё очень сложно…