– Вот как… Но почему же это их, непреклонных таких, напрочь не уничтожили в смутные века, всех до единого?

– Как-то выжили. Если у них были люди, подобные моему учителю, – неудивительно… Вот еще что. Православные придают немалое значение вехам календаря. Каждый день у них расписан. И в любой дате усматривается тайный, явный и всяческий символический смысл. Супердозы символизма они впрыскивают в красные дни важнейших праздников. Один такой близится… точнее, он уже приблизился и наступил… как бы не прошелся он по нам тяжелыми подошвами. Называется «Рождество»… Настолько важных дат у них всего лишь несколько. Именно по ним размечается годовой цикл. Пасха, или воскресение Христово, Троица, упомянутое Рождество Христово, ну и конечно, День святого Николая, но это почти в конце года, девятнадцатого декабря. Хотя как посмотреть – из праздников он к Рождеству самый ближний, но сзади. Недавно миновал, трех недель еще не…

– Святой Николай? Это кто? Впрочем, не важно. Земы всех подряд возводят в ранг святых…

– Не в этом случае. Один из Апостолов христианизма. Чуть ли не самый авторитетный, кажется. Другие земы зовут его Санта-Клаусом. Именно на него возложена почетная обязанность руководить встречей Нового года. Сцепкой прошлого и нынешнего времен заведует. К тому же он – некто вроде всеобщего покровителя детей, то есть и будущее Человечества ему доверено. Неудивительно, что с такими талантами он заслужил еще и прозвища Чудотворец и Угодник. Видимо, неспроста… ох неспроста! Но что самое любопытное, среди многочисленных профессий этого крутейшего деятеля – присматривание за дорогами. Он олицетворяет собой… скажем так, командира легиона ангелов-хранителей кочевников, бродяг и странников. То есть именно он повелевает стихиями, которые наполняют ветром паруса путешествующих. Значит, именно под его руководством прокладываются курсы звездолетам… Похоже, именно с его благословения и с его непосредственной помощью земы отправились шастать по Вселенной. Без его благословения нипочем не вышло бы. По их канонам, само собой. И что уж вовсе поразительно – прототипом этого Апостола был реальный человек! Это ж как ему пришлось геройствовать в том материальном воплощении, чтобы оставить такую долгую и солидную память о себе…

– Представляю, какую карму он себе тогда прописал на следующие воплощения!

– Вот-вот. Выше только звезды, круче только… М-да-а. Ну и пословицы бывают у этих спесивых хомо!.. Учитывая вышеизложенное, напрашивается вывод: искать следует подозрительно ведущих себя эрсеров, исповедующих православие, чтящих святого Николая, говорящих на круссе и…

Старая проповедница вдруг прервалась и резво всплыла к пузырю эйр-кондишена. Жадно пульсируя дыхалом, будто последний раз дышала, напиталась воздухом, затем втянула голову в воду и веским, многозначительным тоном продекламировала:

– Я нахожу, что точка карандашная Имеет множество частиц и граней. Когда бумагу грифель истиранил, На теле ее оставляя след, Страдая, так бумага посчитала: «На всякий грифель есть хороший ластик…» А грифель думал: «Беспредельной властью Над белым телом обладаю я!»… А всем владели руки человека.

Грузно, бревном опустилась на дно пещеры. Усталым голосом добавила:

– Так говорила Ирина Ухова. Еще тогда, когда само слово «человек» у земов означало исключительно их самих, и только. Все прочие, кто дышал и думал, для них были недочеловеки, нелюди, твари враждебные, либо, реже, дружественные, но малоразумные… – Помолчав еще минуту, Фэйз Муросаро другим тоном, раздраженно сказала: – Даю хвост на отсечение – и сейчас для них Иные по-прежнему остаются чем угодно – бумагой, грифелем, пускай даже ластиком, как мы, боевые псы моря, когда-то были… но только НЕ человеком. Ни на йоту не изменилось их отношение к нам.

– Еще бы!

– Здорово, что есть Иные, обладающие душой… Наделенные фантазией, способные видеть то, что может быть, а не только то, что реально. Ты, например, хотя иногда поразительно на нуклюка похож…

– Я?!! – изумился Зазука Сюоиро.

– МЫ. Мы ведь тоже земы. Помнишь?..

– ?!!!

– Хорошо, что среди Иных есть мы. Иначе некому было бы противостоять эрсерам. Некому было бы вообразить что-нибудь запредельно-невероятное… например, что Душа Человечества в чьей-то голове до поры прячется. Надо отыскать ее и отсечь, пока дракон не стал триллионоголовым.

– Но… а вдруг душа расы собирается замаливать грехи, и в следующей жизни Империя вовсе не собирается мсти…

– Ты допускаешь свершение подобного чуда?

Пристальный взгляд женщины препарировал юношу. Наставница словно решала, стоит ли впредь растрачивать на этого придурка время своей несомненно длинной, но отнюдь не вечной жизни.

Подмастерье пристыженно запищал и затонувшей субмариной залег на «пол». Наставница подплыла к выходу из номера и нажатием соответствующей клавиши «вывесила» снаружи саунд-табло «НЕ БЕСПОКОИТЬ». Попутно перекусив, вернулась в дальний конец пещеры.

Замерла на секунду, словно прислушиваясь к чему-то, доносящемуся из далекого далека, и… сорвалась с места, взорвала тишину. Издавая сложнейшие, многоуровневые, виртуозные трели, жрица исполняла нечто похожее на ритуальный танец.

Огромное тело Фэйз Муросаро накручивало траектории, вязь которых складывалась в спиральные витки. Скорость кружения увеличивалась. Вода в номере, раскачиваясь от перемещений Мистрессы, бурлила и кипела, эйр-кондишн возмущенно взрыкивал. Витки уменьшались в диаметре, и вот уже казалось невероятным, что десятиметровая женщина-косатка ухитряется разворачиваться чуть ли не вокруг собственного хвоста…

Внезапно в жидкости возникло завихрение. Жрица-сеанистка отпрянула, метнулась в сторону. Аква левозакрученной спиралью, с виду отличающейся и плотностью и цветом, свирепым вихрем вертелась вокруг точки, только что служившей осью для круговращения тела Фэйз Муросаро. Казалось, у жидкости внутри вихря иные плотность и состав… Юный сеанист с недоумением, если не сказать с испугом, таращился на дрожащую спираль. Наставница частенько совершала странные поступки, но в эти минуты – перещеголяла саму себя!

– Мы уходим, – сообщила старая проповедница; возвратилась к стабилизировавшемуся водовороту. – Сию секунду! – добавила уточняюще, учтя состояние юноши.

– К… куда?.. Как? До транспортного каскада несколько миль…

– Тому, кто умеет плавать, не нужен корабль, – высокомерным тоном молвила огромная косатка. – Никому ничего сообщать мы не будем. У иксов и копов и без нас полно стукачей. Мы пойдем… иным путем!

Жрица-странница злорадно, скрежещуще рассмеялась на сверхнизкой частоте 09 кГц, вполне улавливаемой тугими ухами высших приматов, бывших сопланетников и хозяев, и коротко велела:

– Не отставай, пацан!

И тут же черно-белая обтекаемая торпеда, оснащенная мощнейшими треугольными плавниками…

ИСЧЕЗЛА!!!

Зазука Сюоиро со страхом заглянул в створ. Водный колодец, казалось, не имел дна, утекал в бесконечность. «Да-а, это тебе не за нуклюком глупоклювым по мелкой луже гоняться…» Издав отчаянный визг, верный ученик воткнул себя в центр спирали.

И тут же водоворот схлопнулся. Вход в колодец-туннель пропал.

Переполошенная еда зря тряслась от страха, позабивавшись по каменным щелям, трещинам и впадинкам стильно оформленного полулюкса. Вода постепенно успокаивалась. Номер был пуст. Ни единого разумного существа в нем не появится до того момента, когда обеспокоенный портье затарабанит всеми пятнадцатью щупальцами в раковину двери, требуя пролонгации оплаты или экстренного освобождения арендованной акватории.

…ВРЕМЯ и ТОЧКА… [глубокой ночью; центральная площадь Пекин-Сити; континент Макао, планета Голубая Река, система звезды Династия Юань; далекая-предалекая ныне галактика «Машина Богов» (бывший дистрикт, некогда часть «Калифорния Старс», одной из центральных провинций Империи землян)]