– Не твоя машина, да? – поняла Ники из-за провода, нарочно вынутого кем-то из ячейки. Шоумен справился с проводами под панелью, но не догадался заглянуть под капот.

– А ты забавная, – рассмеялся. – Возомнила себя стражем порядка.

– А я и есть страж порядка.

-Да ладно, – продолжал улыбаться. Но осознав серьезность сказанных Ники слов, резко ударил по тормозам, обратив к ней злой взгляд. Особую жутковатость этому выражению придавал грим.

– Так дроны здесь за тобой, – тихим голосом процедил он.

– Я понятия не имею, почему здесь дроны.

– Тебе нужно было сказать, кто ты и тебя бы никто не тронул! – внезапно и как сумасшедший вдруг проорал он. – У нас никогда не было проблем с законом. Какого черта не сказала, что Страж!? Черт! Черт! Черт! – Трижды ударил себя лбом о рулевое колесо – на лбу выступила кровь, но ему кажется было все равно. Ники теперь смотрела с ужасом. – Теперь на Кочевников объявят охоту. – Тут же резко наставил длиннющий палец со стальным острым наконечником ей к лицу. Та шумно выдохнув, восприняла опасность всерьез. Но вопреки ожиданиям, шоумен показал оскал, процедив: – Все из-за тебя!

И убрал палец с острым наконечником.

– Откуда мне было знать, что это имело значение?

– Ты, мать твою, с какой планеты? – взвизгнул он, разрезая руками воздух, как если бы сражался с кем-то невидимым. – Кочевники никогда не имели проблем со Стражами. Стражи не трогали кочевников. Это наш закон!

Какие кочевники? Что за законы!?

– Вы людей на смерть посылаете! – возмутилась Ники, окончательно потерявшись в понимании существующей реальности. – Стражи должны были арестовать вас давным-давно!

– Птичка, да Стражам пофиг, что мы делаем друг с другом.

– Невозможно.

Опять усмехнулся:

– Ради любопытства, откуда ты?

– Гриндейл.

– В смысле… – протяжно проговорил он, устремив указательный палец к земле. Взгляд многозначительный.

– Что? – поразилась Ники. – Это не Гриндейл!

– Он самый, птичка.

Ники была поражена. Человек перед ней явно верил в то, что говорил. Вокруг выжженная земля. Ринг. Оборотни! Скачок из лаборатории «ВизумБио»…

– Какой сейчас год?

Тот недовольно изогнул линию губ:

– Ты чокнутая!

– Сказал парень в гриме.

Тот в пол выдавил газ. Машина понеслась вперед.

– Какой сейчас год? – снова спросила Ники, когда молчание слишком затянулось.

– Пятьдесят восьмой.

– Хм, сто пятьдесят восьмой, – тихо протянула Ники.

– Двести пятьдесят восьмой! Чем тебя так приложило?

Двести!?

Упав на жесткую спинку, Ники Арум поняла, что адская машина «ВизумБио» перенесла ее на сто тридцать лет вперед.

Перенесла не в пространстве, а во времени!

Такое возможно?

– Едем до Марика и там разбегаемся. Чокнутые в попутчики мне не нужны, – после долгих минут тишины, высказался он.

– Как тебя зовут?

– Хойт.

– А я Ники. Марика?

– Место, в котором я поменяю тачку и свалю.

– Хм, ясно.

Дорога грунтовая и извилистая. О том, что здесь был когда-то огромный мегаполис напоминали руины. Многоэтажки обрушились когда-то давным-давно, не осталось перекрестков и улиц.

– Куда все подевалось? – спросила Ники.

– Хм?

– От Гриндейла скоро пыль останется.

– Отец рассказывал, что после падения города все полезное растаскали падальщики.

Падальщиками были машины, выбирающие из мусора все полезное и уничтожающие все ненужное. Неподвластен им был только бетон.

– А когда пал город?

– Птичка, это было век назад. Мне пофиг!

За старой городской чертой ржавый угнанный автомобиль проехал еще тридцать миль и завернул к складам у дороги. Проехал высокие ворота и покатился по одному из складов. Люди. Машины на эстакадах. Бочки.

Работа. Шум.

В целом было похоже на автомастерскую.

– С машиной что-то не так? – осторожно поинтересовалась Ники, недоверчиво посматривая на расстатуированных людей.

– Марика – город кочевников. Добро пожаловать! – сказал как шоумен.

– Это Марика? – удивилась Ники. – Это же просто склады!

Припарковав машину, выбрался. Ники последовала за ним.

– Мы здесь надолго?

– В твоем вопросе лишнее «мы», – резко обернулся. – Птичка, объясню еще раз, в Марике мы разбегаемся. А где мы сейчас? В Марике! Удачи тебе...

«Эй, ты!» – прогремело недружелюбное со стороны.

Ники и Хойт посмотрели в ту сторону.

Надвигались сразу трое, высокие, мускулистые и злые.

– Какого черта ты прикатил на этой тачке! – прогремел широкоплечий и лысый, воинственно сжав кулаки.

– Эй легче, – попытался Хойт говорить спокойно. – Мы нашли эту тачку на дороге, в милях десяти от ринга.

– Чешешь, Хойт Саливан!

– Мы знакомы?

Вместо ответа Хойту влетел кулак в лицо. Тот упал. Привычным к подобным потасовкам людям вокруг было плевать на происходящее.

– Эта тачка моего друга! – прохрипел лысый, кулаком снова ударив лежащего на земле Хойта. Посмотрел на Ники. – Ты с ним?

– Нет. Мы порознь.

В Марике же, в конце концов.

Едва не лишившийся чувств Хойт нашел в себе силы рассмеяться, и Ники оглушили не смертельным разрядом тока. Какое-то время даже пробовала подняться…

Хойт протянул вполголоса:

– Извини, птичка.

И темнота.

Ники приоткрыла глаза, и двое мужчин перед глазами постепенно становились одним человеком.

– С добрым утром, птичка!

– Уже утро?

На лице Хойта смазался грим и кровь. Запястья между собой скованы.

Запястье девушки тоже было приковано цепью к стене.

Ники осмотрелась. Серые ржавые стены. Железный пол. В стороне две внушительные на вид серьезные машины.

– Это что, бокс?

– Не о том думаешь, – заверил Хойт, с той стороны бокса показав на поддон с бочками. – Сможешь дотянуться?

Не сразу осознав, что под поддоном белый пистолет, Ники потянула к нему руку… Дотянулась кончиками пальцев. Подтянула, сжав белую рукоять. Сверкнули боковые панели. Система оружия изрекла женским компьютерным голосом: «Распознан Страж порядка тридцать два – сорок. Стажер. Доступ разрешен».

– Значит, правда Страж, – рассмеялся Хойт. – Чокнутая, но Страж!

Между тем Ники, поняв, что оружие Управления отнюдь не для всех, проронила едко:

– Кочевники не трогают служителей порядка?

– Не все, кто здесь останавливаются кочевники, птичка, – подтянулся. – Давай, освободи нас!

Ники освободила себя, прострелив цепь. Освободила Хойта.

– Что дальше?

– Будем выбираться... – заметив то, как Ники привела в боевую готовность пистолет, заговорил бойко. – Нет-нет-нет, птичка! Выбираться будем по тихому.

– Как?

– Марика принадлежит кочевникам, забыла? – щелкнул механизм и Хойт с легкостью оттянул на вид очень тяжелый стол. – Спускайся.

Ники, убрав за пояс пистолет, спустилась в туннель в земле.

Вслед за ней спустился Хойт, вернув «стол» на место.

– Кочевники любят рыть туннели, – припомнив подземелье к рингу, прохрипела Ники.

– Кочевники любят выживать.

Ники и Хойт пробрались по туннелям очень тихо. Выбрались через решетчатую перегородку и в узком проходе протиснулись в маленькую коморку.

– Как дела, Хойт? – махнул мускулистый парень на системе видеонаблюдения. На столе высокая кружка с горячим напитком. Широкоплечий, с приплюснутым бульдожьим лицом, расслабленно сидел в кресле, сложив ногу на ногу.

– Так себе, Энри. Мог бы и помочь.

Энри в кресле посмеялся негромко:

– Я здесь не для этого.

Ники недоумевала.

В коморку вошел еще такой же, с приплюснутым лицом…

– На восьмой машины Калисто. Готовы к дороге, – как бы между прочим сказал он Хойту.

Хойт неожиданно заинтересовался, взглянув на мониторы.

– В баре отсыпаются, – поняв опасения Хойта, насмешливо подсказал Энри. – Просто выходи в эту дверь и иди.

Хойт хлопнул того по плечу.

– Буду должен.