– Две большие порции, – просит она. – Чтоб заесть весь этот ужас. Малиновое, ванильное, шоколадное и киви – по два раза. Расплатится свинья-копилка, а пока что я внесу за неё.

Фридер улыбается, кивает и принимается за дело. Он почти не потеет, разве только совсем чуть-чуть. Немножко из-за пережитого страха и немножко от жары. Он крепко держится за бабушкину руку. И лижет мороженое с левой стороны. Нет, с правой. Или всё-таки с левой?

Да какая разница.

Мороженщик ведь наконец нашёлся.

И у Фридера в руках мороженое.

А главное – бабушка с ним.

– БАБУШКА! – кричит Фридер и дёргает за бабушкину юбку. – Бабушка, я хочу тебя посердить!

– Да отстань ты от меня, шпингалет! – ворчит бабушка. – И убери руки из миски, сколько раз тебе говорить!

Бабушка стоит на кухне и замешивает тесто для пирога. Тесто красивого жёлтого цвета. Пальцы Фридера так и тянутся к нему. Он облизывает их и хитро улыбается бабушке:

– Ну что, бабушка, теперь ты рассердилась?

– Ничего страшного, – говорит бабушка и продолжает усердно размешивать тесто. – Озорник ты эдакий, тестолиз.

Похоже, бабушка не сердится, Фридер это ясно видит.

Фридер вздыхает и размышляет. Ему ведь так хочется позлить бабушку! Просто так. Но ему ничего не приходит в голову. Или всё-таки?..

Фридер ухмыляется сам себе и снова дёргает бабушку за юбку.

– Послушай, бабушка, – говорит он, – а почему ты такая старая?

– Тут уж ничего не поделаешь, – говорит бабушка невозмутимо и продолжает перемешивать тесто, – человек стареет сам собой. И с тобой то же самое будет!

– Вот уж нет! – кричит Фридер, прыгает вокруг бабушки и распевает во всё горло: – Бабка-криволапка, бабка-криволапка!

– Ах ты, негодник! – возмущается бабушка, яростно перемешивая тесто. – Сейчас же замолчи, не то я тебе задам! Для этого я ещё не такая старая, управлюсь, если хочешь знать.

– Нет, старая, нет, старая, – визжит довольный Фридер. – Ты – старая-престарая драчунья-ворчунья!

– А ну повтори! – кричит бабушка, гневно замахиваясь ложкой для теста. Фридер стремглав летит в детскую. Убегая, он громко вопит:

– Я ухожу, если хочешь знать. Найду себе новую бабушку. Помоложе!

И с грохотом захлопывает дверь детской.

Фридер ухмыляется и довольно фыркает. Получилось! Бабушка сердится! А теперь ему надо исчезнуть. Чтобы бабушка подумала, что его нет и что он ищет себе новую бабушку, помоложе. По правде-то он её не ищет. А только понарошку, шутки ради.

Фридер оглядывает детскую… и одним махом заскакивает в шкаф. Там он удобно устраивается на своих рубашках и свитерах. В шкафу темно. И пахнет не особенно приятно. Но это ничего.

Главное, что его нет! Бабушка будет искать его, и не найдёт, и рассердится ещё больше. Фридер ухмыляется, сидя в тёмном шкафу, и ждёт. Довольно долго. Он ничего не видит и ничего не слышит… Нет, слышит. Бабушку. Она зовёт:

– Фридер, внук, иди сюда! Можешь облизать миску с тестом, и пирог скоро будет готов.

– Облизывай сама, – бормочет Фридер, хихикая. И сидит тихо, как мышка.

– Эй, внук, – кричит бабушка, – ты чего там притих? С тобой ничего не случилось?

В её голосе совсем нет злости. В нём скорее слышится испуг, Фридер это ясно слышит. Но пугать бабушку он не собирался. Он хотел её просто рассердить. И Фридер громко и глухо кричит из шкафа:

– Ничего не случилось, бабушка! Просто меня нет.

– Тебя – что? – кричит бабушка в ответ.

– Меня – нет! – вопит Фридер изо всех сил. – Я ищу новую бабушку, сколько раз повторять!

Тут бабушка замолкает. Фридер ждёт и прислушивается. Что же там делает бабушка? Ведь теперь она должна его искать… Фридер смотрит в замочную скважину… Бабушка стоит посреди комнаты. Фридер это ясно видит. Он замирает и даже зажимает рот руками, чтобы не дышать. Бабушка ищет. И не знает, где он. Ура! Она стоит и смотрит. Просто стоит и смотрит, и на лице у неё много-много морщин. Семь, а может – сто.

Она выглядит как очень, очень старая бабушка. Как бабушка, которой грустно… Фридеру становится не по себе. Вот бабушка садится на его кровать, глубоко вздыхает и берёт к себе на колени плюшевого медвежонка. Так, как она обычно берёт к себе на колени Фридера.

– Мишка, – говорит бабушка, качая его на руках. – Мишка, наш мальчик ушёл. Он отправился искать себе новую бабушку, так он сказал.

Мишка покачивается у бабушки на коленях.

А Фридер сидит в шкафу и слушает.

– А ведь он прав, мой-то мальчик, – шепчет бабушка, – я и в самом деле старая. Никогда уж мне не бывать такой быстрой и ловкой, как раньше.

Она проводит ладонью по лицу. Фридеру в шкафу становится очень жарко… бабушка выглядит такой усталой…

Она молчит и гладит медвежонка, а потом неожиданно громко говорит:

– Только внука своего я никогда не била! Но раз он обозвал меня драчуньей-ворчуньей, то я его отшлёпаю.

Мишка в ответ издаёт глухое рычание, потому что бабушка встряхнула его. Фридер в шкафу сглатывает… он бы и сам порычал вместе с мишкой, или даже поревел бы немножко, или ещё что-нибудь такое сделал… Бабушка сидит на кровати, такая одинокая. Вдвоём с мишкой, а больше – никого.

– Мишка, – шепчет бабушка мишке в ухо, – как ты думаешь, знает ли этот мальчишка, как я его люблю? Теперь он ушёл, наш мальчик. Остались только мы с тобой, да, мишка?

Фридеру в шкафу делается совсем не по себе. Рыдания подступают к самому горлу. И рвутся из носа и рта.

Бедная бабушка! Бедный мишка!

И он, Фридер, тоже такой бедный! Один в шкафу, один на всём белом свете… Фридер сидит в шкафу и подвывает. Очень тихо и жалобно.

Тут бабушка распахивает дверцы шкафа, и Фридер вываливается наружу, прямо ей в руки.

– Бабушка, – всхлипывает он, – бабушка, я же здесь! И я тебя тоже люблю!

И Фридер ревёт так, что у бабушки намокает фартук, а у мишки – его плюшевый живот.

– Мой дорогой мальчик! – говорит бабушка. – Как я рада!

И она вытирает слезы. У Фридера с лица, а у мишки с живота. И чмокает обоих. Фридера в щёку, а мишку в нос.

Фридер шмыгает носом и ухмыляется. А потом они все вместе отправляются на кухню. Мишка держится за бабушкину левую руку, Фридер держится за бабушкину правую руку. А потом они все вместе вылизывают миску с тестом. Фридер – языком, бабушка – пальцами, а мишка – носом.

И у кого же на этот раз заболел живот? У мишки! Потому что он не привык вылизывать тесто…

– БАБУШКА! – кричит Фридер и дёргает за бабушкину юбку. – Бабушка, сегодня я спать не пойду! Ещё долго не пойду. И вообще спать не буду!

– Да отстань от меня, шпингалет! – ворчит бабушка. – Не говори мне такой ерунды! Ночью все люди спят. Марш в кровать – и точка!

– Но я же совсем не устал, бабушка, – ноет Фридер, уже одетый в пижаму, и подпрыгивает перед бабушкой. – Можно ведь когда-нибудь подольше не ложиться!

Бабушка строго смотрит на внука. И Фридер добавляет:

– Ну пожалуйста, милая бабушка.

Но на бабушку это не действует. Она смотрит ещё строже.

– У тебя уже глаза закрываются, песочный человечек[2] засыпал их песком, – говорит она и хочет схватить Фридера.

– Вовсе нет! – кричит он, быстро отпрыгивает прочь и раскрывает глаза пошире. Чтобы бабушка увидела, что в них нет никакого песка.

– Сегодня песочный человечек придёт попозже. Или вообще не придёт! – кричит Фридер и хитро улыбается бабушке.