– Уже вернулась? – обрадовался я, застав Машу у двери своей комнаты в гостевом крыле дворца. В руках оруженосец сжимала холщовый вещмешок. – Все забрала? Сделала, что я просил?

– Всё, – почему-то девушка упорно не хотела встречаться со мной взглядами. – Сделала…

– Были проблемы? – я подошел ближе и рыцарю волей-неволей пришлось поднять глаза. Во время герцогского обеда, который правильнее было бы назвать пиршеством (и вовсе не духа, о нет!), я успел хорошо разглядеть, как прихлебатели из свит баронов Бюсса и Вероны вовсю перешептываются, глядя на меня. Определенно, Эдмоду повезло, что Трамонт Пэр такой жмотище, что свиту просто не держит – а то пришлось бы разоряться, чтобы накормить на треть большее число ненасытных ртов. Дочке кузнеца, которая на глазах у всех превратилась из “парня” в красивую девушку, внимания доставалось гораздо меньше – но тоже доставалось. Пожалуй, она была на третьем месте после героини дня – Кары, которую де Берг не просто возвёл в достоинство барона и вассала, но и усадил рядом с собой.

– Н-нет! – запнувшись и покраснев, та замотала головой.

– Тогда что случилось? – решил разобраться я. В баронстве Бертран для нас оставалось лишь два дела, которые я скинул на оруженосца, пока сам общался с пиромантом. Оба простых: забрать наши вещи, ничего не забыв, и… кое-что передать. И это второе поручение было для меня не менее важно, чем первое.

– Ле… Лейла… Когда я отдала ей тот свёрток, что ты мне для неё передал, и она его открыла… И когда прочла ту записку... – Маша с такой силой вцепилась, что прочная ткань затрещала под её пальцами. – Она… расплакалась… А потом сказала, что завидует мне! Я такая молодая и красивая, и могу быть с тобой!

Вот ведь… Кажется, я зацепил блондинку-горняшку куда сильнее, чем мне казалось. Ляпнуть в глаза благородной такое! Не будь мой оруженосец сама выходцем из народа – розги на конюшне были бы самым мягким вариантом... Хорошо, что я заморочился, подготовив прощальный подарок. И, наверное, правильно сделал, что не поехал прощаться с ней лично. Не потому, что боялся сцен, а… Одно дело – валять служанку походя, просто потому что она под рукой, и другое – специально вернуться именно к ней перед отъездом. В тайне подобный визит точно не останется ни для кого, а учитывая мою тут репутацию, один Све… одна Тьма знает, к каким последствиям для одной красавицы это всё привело бы. Лучше уж так.

Свёрток, а, правильнее сказать, тюк тоже собирала для моей любовницы Маша: как бывшая деревенская жительница она знала, что должно входить в приданое, без которого по идиотским на мой земной взгляд обычаям ни один, даже самый паршивый крестьянин ни одну девушку замуж не возьмет. В том числе и ослепительно красивую. Думаю, Ле уже собрала кое-что из числа необходимых вещей – всё-таки молодость, как она сама сказала Марише, проходит, а с ней и красота постепенно перестанет быть такой яркой.

Господская служанка – место хлебное, но ведь любому человеку для нормальной жизни не только работа, но и своя семья нужна. Вот теперь горничная точно могла сосвататься в любой момент, и от оставшихся в деревне родственников (которым наверняка продолжала помогать, тратя собственные невеликие сбережения) не зависела. Кроме того, подобные предметы (отрезы тканей, кружева, нитки, всякие полезные и дорогие в здешних условиях “мелочи” вроде иголок-напёрстков-ножниц, украшения) в отличие от просто денег хрена-с-два кто-нибудь из старшей прислуги отберёт в свою пользу – это считалось сильно неправильным поступком. Пусть даже в грубоватом праздничном женском традиционном местном наборе из ожерелья и серег, заколок и бляшки на головной убор серебра было на три полновесные золотые монеты, не считая стоимости работ.

– Было что-то ещё? – все-таки я очень хорошо уже знал свою напарницу по охотничьим рейдам.

– Ну… я… ну… – почему-то слова у отважного рыцаря окончательно перестали связываться.

– Просто скажи как есть, – порекомендовал я.

– Она почему-то поняла, что мы с тобой еще никогда не… и я вообще никогда не… не спала с мужчиной! – выпалила наконец Маша и попыталась провалиться сквозь землю. К счастью, она сама магией не владела, и попытка не удалась. – И она… она…

– Ле тебе что, советы начала давать? – охренел я.

– И ещ-щё в-вот, – протянула мне многострадальный сидор оруженосец. Развязав шнур, я обнаружил внутри пыльную оплетенную глиняную бутылку где-то на полведра объемом. Похоже, гоняшки раскопали в подвале заначку то ли молодого Кристиана, то ли вообще пред-предыдущего владельца поместья Бертран. И, сообразив, что нашли неучтёнку, как и положено профессиональным слугам, не выпили и не продали, а припрятали на чёрный день. Ну и ну. Надеюсь, блондинке не сильно влетит от товарок за такой вполне соответствующий моему статусу подарок. – Сказала, т-так проще будет…

– Идем, – я забрал мешок и за руку завел девушку в комнату, захлопнул дверь. – Аккуратно поставил ценную поклажу на пол, нежно притянул к себе красную как вареный рак дочку кузнеца, мягко, без напора поцеловал в губы. Раз, другой – пока она не начала мне отвечать. – Тебе чтобы завлечь меня в свою постель не нужно ничего, кроме твоего собственного желания. Если помнишь, я тебе об этом уже говорил.

– А… – желание определённо было, но нервное напряжение заставило мышцы девушки буквально задеревенеть. Нет, так дело не пойдет.

– Но сначала – попробуем подарок Ле, – решил я. Масляная лампа сойдёт вместо свечи, тем более здесь свечной огонь вовсе не считается романтичным. В конце концов, пара бокалов легкого столового вина – это не стакан семидесятиградусного рома. Поболтаем о чём-нибудь постороннем, расслабимся… блин, надо было вишнёвых черенков у Марата подрезать, самому-то ему они нафиг без меня не нужны. И не забыть запереть две…

– Я всё знаю! – безапелляционно заявила Милана, возникая на пороге. Судя по тому, что створка грохнула о стену, баронетта хорошенько пнула её ногой – тот ещё фокус в платье с длинным подолом.

– Расстояние отсюда до Солнца? – скорее от неожиданности, чем из-за осмысленного желания пошутить выдал я. Блондинка запнулась, и стоящая за её спиной смущенная Карина подтолкнула девушку в спину, вынуждая всё-таки зайти в комнату.

– Де Берг сказал ей, что его разрешение пригласить дворянку на должность управляющего в поместье – это твоя идея, – смущенно призналась рыжая.

– Вот! – словно очнувшись, подняла указательный палец вверх Пэр. – Я иду такая к себе в комнату, предаваться грусти и печали в одиночестве, потому почти-муж подался в маги, моя лучшая и единственная подруга стала баронессой, и только я – жалкая неудачница… и тут меня тоже зовут к герцогу! Что, предупредить было нельзя?! Я бы… хоть план самый примерный подготовила!

– Я просто предложил Эдмонду дать возможность тебе проявить себя, герцог не ответил ни да, ни нет, – попытался отмазаться я, одновременно пытаясь сообразить, что не так. Кара… тихая она какая-то, да еще и этот румянец, что я принял за смущение... А Мила наоборот – слишком уж нарочито-грокая… – Эй, вы что? Напились?!

– Нмножко, – баронетта практически упала на мой стул. – О, а это что? Ещё винишко? Живем!

Похоже, далеко не “нмножко”!

– Де Берг позвал меня после обеда, – призналась Кара. – Поговорить о баронских обязанностях… потому что ты меня тоже не предупредил!

– Ты так говоришь, как будто это я сделал тебя баронессой, – покачал я головой.

– Ты! – влезла Милана, уже успевшая сковырнуть сургучную пробку с бутылки-подарка и теперь ищущая, во что налить напиток. – А меня – её управляющей!

– Могла бы и отказаться, – хмыкнул я.

– Я чо, я дура, что ли? – искренне возмутилась блондинка.

– Ну вот и хорошо, – успокоился я. – Твоему отцу, Кара, тоже будет полезно пожить поближе к рекрутам в казарме и подальше от бутылки… и на двойном окладе.