Наставник подался вперёд и налетел грудью на шпагу. Глаза расширились, изо рта плеснула рубиновая кровь. Орландо с криком провернул клинок, рывком высвободил, развернулся с мечом, застрявшим в руке. Вложил в удар всю силу и вес, острие шпаги с хрястом пробило висок и вышло из щеки.

Серкано рухнул на колени, с натугой повернулся, стараясь заглянуть в глаза воспитаннику. Прохрипел, едва двигая челюстью:

— Я… г-горжусь… тобой… Дино…

Орландо, продолжая кричать, выдрал меч из руки, перехватил за рукоять. Одно выверенное движение, хруст позвонков и голова Серкано повалилась на пол, рядом с головой Гаспара. Парень тяжело повернулся к Папе Римскому, рыкнул:

— Ну что, есть ещё сюрпризы?

Понтифик не ответил, сидит, вцепившись в подлокотники трона, белый как снег на вершинах Альп. Нижняя челюсть мелко дрожит, выстукивая обрывки молитвы, а взгляд застыл на телах.

— Видимо, нет. — Выплюнул Орландо, ковыляя к Наместнику Бога. — Пора на тот свет.

Клинок вышел из спинки трона на две ладони, ещё раз и ещё. Последний удар, давшийся особо сложно, разрубил пополам от верхушки до сиденья. Орландо отшагнул, едва не упав со ступеней, оперся на меч, глядя на останки понтифика, сплюнул.

Пол дрогнул, затрясся, как телега на ухабах. Огромная, угловатая тень на шторе взметнулась к потолку, заискрилась, а из трупа поднялась алая дымка, понеслась за ней. Стены сотряс мощный удар и купол с оглушительным треском лопнул и разлетелся в мелкие осколки. На мгновение среди них Орландо увидел силуэт чего-то гигантского, состоящего из множества крыльев и колёс.

Существо беззвучно «вопит», дворец трясётся, как испуганное животное, и рушится. В дальней части залы обвалилась колонна, стеклянный шквал обрушился на трупы, почти разрубив Орландо. Парень закрылся руками, затылок и спину по касательной ожгло болью. Застонав, рухнул на колени. Тварь наполовину вышла через дыру в потолке и обрела плоть, на теле вспыхнули миллионы красных глаз, а тысячи крыльев затрепетали. Кольца покрылись трепещущим пламенем, на засыпанный стеклом пол посыпались горящие перья.

Существо вытянулось, издало ещё один вопль и… исчезло. Дворец трясёт, по потолку с треском разбегаются трещины, стремительно расширяются. Орландо тяжело поднялся, поковылял к телу Серкано, поднял голову за волосы. Вгляделся в закрытые глаза и странно спокойное, даже счастливое лицо. Поковылял к выходу, волоча меч по полу. Одна створка Золотых Врат с визгом разрываемого металла наклонилась и грохнулась под ноги. Парень прошёл по ней, игнорируя или не замечая падающих вокруг кусков потолка.

Орландо сидит за столом в тёмном углу таверны в окрестностях Рима. За окном летняя ночь, стрекочут сверчки, в ночи тоскливо завывает козодой. Руки, шея и половина головы затянута бинтами, с пояса свисает шпага в неподходящих ножнах. Рядом на столе полная кружка эля и нетронутая тарелка каши. Взгляд парня пуст и устремлён в пространство, будто пытается разглядеть нечто за горизонтом.

Путь из дворца Папы запомнился отдельными отрывками. Бегущие люди, гвардейцы с белыми от ужаса лицами, боль и кровь. Очнулся только в лесу, копая ямку мечом. Туда положил голову Серкано, а под неё клинок. Засыпал землёй и обложил валунами. Долго стоял, просто смотря на могилу.

Спустя целую вечность, его нашли крестьяне, собирающие хворост. Оттащили к лекарю, а после, пару недель отпаивали, пока он метался в горячечном бреду.

Что делать теперь?

Орландо моргнул и осознал, что не знает, как жить дальше. До «смерти» Серкано были только ежедневные изматывающие тренировки. После, только жажда мести. А теперь? Враги убиты, а человека, вырастившего и научившего всему, он убил собственными руками. Жизнь не имеет смысла.

Двери таверны распахнулись, вошла женщина в чёрной накидке, не скрывающей раздутого живота. Темноволосая и большеглазая, с прямой спиной. Она прошла через зал, не оглядываясь и села за столик напротив Орландо. Парень оглядел её, запоздало вспомнил. Ведьма, с которой повстречался давным-давно, в совершенно другой жизни. С которой провёл ночь, а наутро проснулся с исцарапанной спиной.

Женщина улыбнулась, поглаживая живот через ткань. Сказала тихо:

— Здравствуй, Бич Божий. Запах от тебя стал сильнее, вижу, ты добился желаемого.

Орландо кивнул, спросил, указывая на живот:

— Он от меня?

— Да, и скоро появится на свет. Не переживай, он вырастет далеко от этих мест, очень. Я пришла попрощаться, и чтобы быть честной. Ты больше не встретишь ни меня, ни его.

— Что? Почему?

— Так надо, мальчику уготовлена великая судьба. По крайней мере, до тех пор, пока он не станет как отец, героем, порвавшим нить предначертания.

Народ в таверне оглядывается на них, кто-то прислушивается, но торопливо отворачивается и торопится выйти. Снаружи мычат коровы, ржёт конь, мимо таверны проскрипела телега.

— Я не понимаю. — Пробормотал Орландо.

— И не надо, мальчик вырастет в лесах Мирквида, его воспитают наилучшим образом. — Сказала ведьма, улыбаясь немного виновато. — А назову его в честь тебя, но на другой манер, Ролан.

В глазах парня сверкнула короткая искорка. Он вздрогнул, взял кружку и пригубил эль. Горьковатый привкус защекотал кончик языка. Ведьма начала подниматься, застыла и, оперевшись о стол, сказала:

— На прощание, девочку держат в Альпийском монастыре. Ты найдёшь его довольно легко, а как доберёшься, передай ей это. — Ведьма выложила на стол объёмистый мешочек. Добавила задумчиво. — Если тебе интересно, Святой Грааль, полный крови Бога всё ещё существует в этом мире.

— И где его искать?

Ведьма пожала плечами и не оборачиваясь пошла к выходу. Парень проводил её взглядом, сделал глоток и принялся за еду, в уме прикидывая маршрут до Альп и где находится Мирквид.