– Это безумие, мисс Хэвишем! – возмутилась я. – Не стану я драться за романы Дафны Фаркитт!

Пожилая леди сердито посмотрела на меня, но тут раздался выстрел из малокалиберного ружья и что-то с глухим стуком упало на пол.

– Ну так и есть! – хмыкнула она. – Штаны уже мокрые! И как же ты собираешься усмирять чуждые сущности в беллетриции, если не в состоянии справиться с несколькими ошалевшими фанатами, охотящимися за дармовыми книгами? Ваша стажировка окончена. Удачи, мисс Нонетот.

– Подождите! Это что, проверка была?

– А ты как думала? Чтобы я, обеспеченная женщина, тратила время, сражаясь за книжки, которые могу прочесть в библиотеке даром?

Я едва удержалась от соблазна брякнуть: «Да запросто!» и вместо этого ответила:

– Вы подождете меня тут, мэм?

– Подожду, – ответила она, зачем-то подставив ножку оказавшемуся рядом библиоману. – А теперь иди!

Я развернулась, быстро пробежала по ковру и забралась на шкаф с юридической литературой прямо у касс, где агенты книжных магазинов наперебой заключали по телефону сделки, демонстрируя почти религиозное рвение. Прокравшись за их спинами через пустой отдел возвращенного товара, я проползла под столиком бестселлеров и вынырнула в каких-нибудь двух футах от подарочного издания Дафны Фаркитт. Чудом никто еще не успел схватить заветный многотомничек. А скидки оказались действительно немалые – вместо трехсот фунтов всего пятьдесят. Краем глаза я заметила, как слева от меня сквозь толпу продирается Красная Королева. Она перехватила мой взгляд и крикнула:

– Только попробуй меня опередить!

Я глубоко вдохнула и бросилась в водоворот покупателей, образовавшийся вокруг популярной прозы. Почти сразу же получила в челюсть и по почкам, вскрикнула от боли и быстро отступила. У шкафа с Фарреллом мне на глаза попалась женщина с глубокой ссадиной над бровью. Она потрясенно сообщила мне, что майор Арчер появляется и в «Беспорядках», и в «Сингапурском капкане». Красная Королева прокладывала себе дорогу сквозь толпу, разбрасывая всех, кто попадался ей под ноги, и явно надеясь меня обставить. Она торжествующе усмехнулась и боднула даму, попытавшуюся ткнуть ее в глаз отделанной серебром закладкой. Я хотела уже нырнуть в бешеную людскую круговерть, но вспомнила о своем положении и рассудила, что беременным лезть в распродажные драки не след.

Поэтому я набрала в грудь побольше воздуха и выкрикнула:

– Мисс Фаркитт подписывает свои книги на цокольном этаже!

На миг воцарилась тишина, а затем начался массовый исход к лестницам и лифтам. Попавшую в поток Красную Королеву толпа бесцеремонно увлекла за собой. В несколько секунд зал опустел. Дафна Фаркитт, как всем известно, ведет уединенный образ жизни и редко появляется на публике, а значит, вряд ли найдется хоть один фанат, который не ухватился бы за шанс ее лицезреть. Я спокойно подошла к романам Фаркитт, совершенно беспрепятственно взяла их, расплатилась и вернулась к мисс Хэвишем, которая лениво перелистывала «Ребекку» за полками с Дюморье. Я продемонстрировала добычу.

– Неплохо, – ворчливо похвалила меня наставница. – Чек взяла?

– Да, мэм.

– А где Красная Королева?

– Где-то между этим этажом и цоколем.

Губы мисс Хэвишем на мгновение тронула едва заметная улыбка. Я помогла ей встать. Вместе мы не торопясь миновали толпу дерущихся библиофилов и направились к выходу.

– Как это тебе удалось?

– Я сказала, что Дафна Фаркитт на цокольном этаже подписывает свои книги.

– Правда подписывает? – выдохнула мисс Хэвишем, рванувшись к лестнице.

– Нет-нет-нет! – Я схватила ее за руку и потянула к выходу. – Просто я им так сказала.

– О, поняла! – воскликнула моя наставница. – Очень, очень хорошо. Остроумно и находчиво. Миссис Накадзима была права: стажер из тебя получится неплохой.

Мгновение она смотрела на меня, думая о чем-то своем. Наконец кивнула, еще раз улыбнулась, что с ней бывало нечасто, и надела мне на мизинец простенькое золотое колечко.

– Это тебе. Никогда не снимай! Поняла?

– Спасибо, мисс Хэвишем, оно очень красивое.

– Самое обычное, Нонетот. Прибереги изъявления признательности для настоящих благодеяний, не растрачивай их по пустякам, девочка моя. Пойдем. Я знаю отличную кофейню в «Крошке Доррит». Угощаю!

Снаружи санитары хлопотали вокруг жертв, по большей части все еще сжимавших в руках остатки книг, за которые они так отчаянно сражались. Моей машины не было – скорее всего, ее увез эвакуатор, поэтому мы как можно быстрее, насколько позволяла вывихнутая лодыжка мисс Хэвишем, свернули за угол, и тут…

– Не торопитесь!

Дорогу нам преградили полицейские – наши недавние преследователи.

– Ищете что-то? Может быть, это?

Моя машина и вправду стояла на эвакуаторе.

– Мы поедем на автобусе, – с запинкой произнесла я.

– На машине, – поправил меня полицейский. – На моей машине. Эй, вы далеко собрались?

Он обращался к мисс Хэвишем, которая, зажав под мышкой Фаркитт, затесалась в стайку женщин, дабы за их спинами незаметно нырнуть в книгу – в «Большие надежды», или в кофейню в «Крошке Доррит», или еще куда-нибудь. Мне страстно хотелось последовать за ней, но, увы, на это моего умения пока не хватало.

– Мы хотим задать вам несколько вопросов, Нонетот, – мрачно начал полицейский.

– Послушайте, Роулингс, я плохо знаю эту женщину. Как она сказала, ее зовут? Червонная Дама?

– Ее фамилия Хэвишем, Нонетот. Но ведь вам и самой это известно, не так ли? Данная особа очень хорошо знакома полиции, поскольку за последние двадцать два года совершила семьдесят четыре вопиющих нарушения правил дорожного движения.

– Правда?

– Правда. В июне ее поймали, когда она вела «хайэм спешиал» с мотором «либерти» на М-четыре с превышением скорости, да еще с каким! Выжимала сто семьдесят одну с половиной милю в час. И это не единственное преступление, за которое ей предстоит ответить. Она… Вы чего это смеетесь?

– Да так.

Полицейский уставился на меня.

– Похоже, вы неплохо ее знаете, Нонетот. Почему она все это вытворяет?

– Может быть потому, что там, откуда она пришла, нет автомобильных дорог. И нет двадцатисемилитрового «хайэм спешиала».

– И где это, Нонетот?

– Понятия не имею.

– Я могу арестовать вас за пособничество преступнику в побеге из-под стражи.

– Ее же не арестовали, Роулингс, вы ведь сами сказали.

– Ее, может быть, и нет, а вот вас – да. В машину.

Я битых два часа пыталась внушить полицейским, что не смогу сообщить им о мисс Хэвишем ничего, кроме адреса. Тем не менее они упорно искали и нашли-таки в пожелтевшем от времени своде законов малоизвестное уложение 1621 года о «допущении развратной персоны к управлению запряженной лошадьми повозкой». Причем слова «запряженная лошадьми повозка» были перечеркнуты, а над ними красовалось выведенное от руки «повозка, движимая лошадиными силами» – видно, совсем отчаялись. На следующей неделе я должна предстать перед судом. Только я собралась ускользнуть из полицейского участка домой, как вдруг…