Завтрак я, конечно же, проспала, но, собственно, никто и не завтракал. Ханна еще даже из спальни своей не выходила, как мне поведал Гарлан, настойчиво намекнув, что нежелательно, чтобы я королеву беспокоила.

— Да, пусть спит, ей полезно, — согласилась я и, наконец, додумалась спросить, — Аннет кто-нибудь поставил в известность, что Вальдор скончался?

— Ее величество Аннет плохо себя чувствует. Юсар прописал ей полный покой.

— Что с ней? — насторожилась я.

Кардагол хоть и пошел на поправку, но пока был не в том состоянии, чтобы омолаживать королеву и она все еще оставалась в преклонном возрасте а, следовательно, здоровье у нее соответствующее. Ой, как же это мы раньше не подумали, что старушку может кондрат хватить!

— Юсар сказал, что это сердце. Но ради богов, не говорите Ее величеству Иоханне, на нее и так столько всего свалилось. А королева Аннет поправится. Юсар заверил что…

Но дальше я слушать не стала, телепортировалась прямо в спальню Аннет.

Лежит, немочь бледная, шторы на окнах задернуты, будто помирать собралась.

— Хватит спать, все на свете проспишь! — весело изрекла я, открывая шторы.

— Дуся, я тебя умоляю, не надо света! — воскликнула Аннет.

— Надо, еще как надо! Ты чего здесь, умирать собралась?

— Ох, Дуся, — пискнула Аннет и… ну да, как обычно! Заплакала! И что мне с ней делать?

— Анюта, хорош рыдать! — прикрикнула я, — лучше послушай, что я тебе скажу. Кардагол почти поправился, так что скоро он тебя в форму приведет.

— Ах, зачем мне это теперь, когда Вальдор…

И опять в слезы.

— Аннет!

— Ну, что ты кричишь?

— Это хорошо, что ты лежишь, значит, не упадешь, — одобрила я, наклонилась к ней и прошептала, — Валь жив… только не пищи! Это тайна!

— Жив?

Аннет на минуту задумалась и решила:

— Понятно. Какой-то хитрый план. Ханна знает? — я согласно кивнула. — Хорошо. Так когда, говоришь, Кардагол выздоровеет?

Надо же, как быстро она новость переварила. Даже в обморок на радостях не брякнулась.

— А пойдем его прямо сейчас навестим и узнаем, — предложила я.

— Нет, я в таком виде никуда не пойду. Я же на пугало похожа! Иди-ка ты, Дуся, одна.

Я посмотрела на Аннет. Да, действительно старушка сегодня выглядит не ахти, наверно всю ночь проплакала. Сволочи мы все-таки! Совсем про нее забыли, бросили одну. Она тут страдала. Вот даже сердце у нее прихватило, а мы… Одним словом, гады мне все и больше никто!

— Ань, я быстро. Если эта задница озабоченная уже в состоянии тебя в порядок привести, я его сюда притащу. Так что оденься. А то сама знаешь, как он на тебя реагирует.

Я переместилась к Саффе. Кардагол был не один. Общался с Шеоннелем.

— О, Шеон! А ты здесь какими судьбами, радость моя ушастенькая?

Полуэльф повернулся ко мне и расцвел в улыбке.

— Здравствуй, Дульсинея. Я Саффе Аккилею принес. Переместил с одной поляны в Альпердолионе.

— Маму что ли навещал? — насторожилась я.

— Нет, — полуэльф печально улыбнулся, — она не звала. Наверно, обижена за то, что правитель снял опеку и не хочет меня видеть. Я Аккилею телепортировал, не перемещаясь в Альпердолион.

— А понятно, — пробормотала я, испытывая непреодолимое желание приласкать эльфенка, а потом пойти и врезать киль-де тапком по морде… а еще лучше «огненной лилией» по всем местам.

Деликатный стук в дверь прервал мои кровожадные мысли. Интересно даже, кто это так стучит вежливо?

— Войдите, — на правах постоянного обитателя саффиной спальни отозвался Кардагол.

Дверь приоткрылась и в нее просунулась симпатичная мордочка черноволосой эльфийки.

— Доброе утро, — поздоровалась она со всеми. — Шеоннель, я тебя ищу.

— Дана!

Шеон как-то странно на нее посмотрел. Мне показалось, что на минуту у него взгляд пустой стал. Но потом он заулыбался и приблизился к ней.

— Что случилось?

— Хочу предложить тебе погулять по саду, там красиво. Ой, а еще я сегодня новости из дома получила. Представляешь, у твоей мамы зацвел новый сорт гарпунуся! Ну, тот самый, над которым она последние три года работала.

Полуэльф вздрогнул, будто она ему не про гарпунусь сказала, а я не знаю про что… про чудище какое-нибудь.

— Да. Да, мы погуляем. Потом. Прости я… я должен…

Он не договорил и исчез. Эльфийка растерянно посмотрела на то место, где он только что стоял, потом перевела взгляд на меня.

— А я что? Я сама ничего не поняла, — оправдалась я.

А у Данаэли этой глаза вдруг сделались по семь копеек — то есть огроменные и испуганные, она тихо ойкнула и исчезла. Странно. Неужели я ее так напугала?

— Любопытно, — пробурчал Кардагол.

— Что тебе любопытно? Мальчик просто застеснялся и сбежал. Надо попросить Лина, чтобы провел с ним воспитательную беседу. Негоже так от девиц бегать.

— Мальчик среагировал на голос этой Даны. Не заметила? А я заметил. У него взгляд стеклянный сделался, а потом она про гарпунусь сказала и… что-то с ним не то.

— Само собой, не то, — я пожала плечами, — в кои-то веки его эльфийка гулять пригласила. Шеон мне рассказывал, что эти дуры ушастые шарахались от него, потому что он полукровка, а тут вдруг такая красотка и гулять зовет. Вот он и засмущался.

— Нет, Дуська, это что-то другое. Он… это же… прости Дуся, но Терину может стать плохо, я еще не совсем в форме.

— Эй, ты, что это задумал? — всполошилась я и схватила Кардагола за руку. Как будто это могло его остановить! Не остановило. Он телепортировался вместе со мной в покои Ханны.

А там такое! Шеоннель с ничего не выражающим взглядом атакующее выплетает, Ханна к стене прижалась и квадратными глазами на него смотрит, а Кир в отключке лежит. Если я правильно поняла, «оглушающим» его приложили… то есть приложил. Шеоннель. А на Ханне защита стоит, поэтому он ее пока не достал, но видно, что пытался. Защитные заклинания светились тревожным светом.

Через секунду после нашего с Кардаголом появления в спальню переместились Саффа с Лином. На Саффе линов халат, надетый впопыхах наизнанку, Лин одной рукой пытается простыню на бедрах удержать, второй заклинание выплетает. Шеоннель на появление свидетелей никак не среагировал и атаковал Ханну каким-то незнакомым мне заклинанием, с виду похожим на огненное лассо. И тут Саффа с Лином такое учудили! Слаженно так набросили на Иоханну замысловатую защиту, которая сплелась в результате жестов Лина и слов Саффы. Вот оно как. Значит, их волшебство можно совместить. Интересно, а если мы с Терином… О чем я думаю, когда здесь Шеон сошел с ума и собственную сестру убивает незнакомыми мне заклинаниями?

— Шеон, сволочь ты ушастая, что ж ты такое вытворяешь?

— Дуся?

Шеоннель будто только что проснулся.

— Да, парень, хорошо тебя обработали, — прокомментировал Кардагол и, не мудря особо, врезал полуэльфу по лицу. Удар получился что надо. Шеон отлетел на несколько шагов, и ему очень повезло, что на его пути оказалась кровать.

— Юсара позовите, пусть Кира посмотрит. А ты, Дусь, проверь, как там Терин, — распорядился Кардагол и исчез вместе с Шеоннелем.

— Что это было? — прошептала Ханна.

— Если я правильно поняла Кардагола, кто-то ребенка ушастого запрограммировал, чтобы он тебя убил, королева ты наша невезучая, — пояснила я и нахмурилась, — а если я совсем правильно Кардагола поняла, программа запустилась, когда эта длинноухая прелесть ему про гарпунусь сказала.

— Мам, ты о чем?

— О том! Оделся бы пошел! Рассекает тут при посторонних в чем попало! — прикрикнула я и не удержалась, поддела, — Саф, а как же невинность невесты, белое платье и все такое?

— Мы пришли к выводу, что белый цвет мне не идет, — отозвалась Саффа, потом что-то шепотом добавила, и на ней появилось платье. Платье, не балахон! И, что совсем уж необычно — не черное, а приятного такого серо-стального цвета. Интересно, что за ткань? Надо поинтересоваться и себе что-нибудь из нее заказать. Блузочку какую-нибудь, например.