Дойл улыбнулся.

— Благодарю. С молоком и один сахар, — сказал он.

Хендерсон опустил в автомат еще несколько монет.

— А без кофеина у вас, конечно, нет? — спросил Дойл.

Хендерсон поднял бровь. Дойл снова улыбнулся и прошел его кабинет.

Полицейский присоединился к нему через минуту, передал ему пластиковый стаканчик и уселся напротив.

— Итак, мистер Дойл, чем могу вам помочь? — спросил он.

— Мне нужна кое-какая информация. О триадах.

Какое-то время Хендерсон рассматривал его с любопытством и некоторой настороженностью.

— Откуда у подразделения по борьбе с терроризмом такой интерес к триадам? — поинтересовался он.

— Это длинная история, — сказал Дойл. — Я просто хочу знать все, что вам известно о них. — Он вытащил сигареты и закурил. — Мне необходимо понять, как они организованы, каким образом действуют? Какова там внутренняя иерархия? И прочее дерьмо в этом духе.

— Почему вы решили, что я смогу вам помочь? — полюбопытствовал Хендерсон, едва ли не с тоской глядя на сигаретный дым, вьющийся в воздухе.

— Вы отвечаете за это расследование, вы, надо полагать, и является специалистом.

— По триадам нет специалистов. Во всяком случае — здесь. У нас неплохое представление о том, как они работают, кое-что знаем об их структурной организации и обо всем прочем, но это только поверхностные знания. Дело в том, что мы не ожем в них проникнуть, как в другие преступные организации, по той причине, что в наших рядах не так уж много полицейских-китайцев. Европеец же в этой среде не продержится и пяти минут. Они зовут нас «гуэйло». Это значит — «белые призраки».

Дойл заметил, как полицейский смотрит на его сигарету, и протянул ему пачку.

— Вообще-то я пытаюсь бросить, — сказал ему Хендерсон. — Впрочем, хрен с ним. — И, уже не сопротивляясь, взял «Ротманс».

Дойл щелкнул зажигалкой и поднес огонек к сигарете.

Он улыбался.

— Итак, вы полагаете, что нет никакой возможности подобраться к ним поближе? Проникнуть в организацию изнутри.

— Исключено. Начнем с цвета лица. Сразу — провал. С тем же успехом вы можете попробовать продавать свиные отбивные на ритуальном празднике евреев.

Он с удовольствием выпустил струйку дыма.

Дойл отхлебнул кофе.

— Еще одна особенность заключается в том, что люди в триадах не связаны порукой чести или семьи, как в мафии. У них все построено на религии. Потому они и сильнее, — продолжал полицейский. — Когда-то они были борцами за свободу, патриотами.

Как ИРА, подумал Дойл.

— Все они буддисты, — вел дальше Хендерсон. — И связаны обетом, а не преданностью какой-то одной семье. К тому же не существует центрального штаба для всех триад. Это разрозненные группировки, работающие автономно и подотчетные только своим выборным чинам. Каждая группа имеет родственную организацию в Гонконге, но на этом связи между триадами и кончаются.

— А мне послышалось, будто вы говорили, что не спец в этих делах, — бросил Дойл.

— Я знаю только то, что несложно узнать. Все это можно раскопать в первой попавшейся библиотеке. Такой минимум входит в мои служебные обязанности. Я ведь представляю себе, как работает автомобильный двигатель, но это не делает меня механиком, так ведь?

Дойл снова отхлебнул свой кофе.

— Вы сказали, они подотчетны выборным чинам. Кого вы имели в виду? — поинтересовался Дойл.

— Иерархическую верхушку триады, к которой они принадлежат. Администрацию, если хотите. — Хендерсон улыбнулся. Он взял лист бумаги со своего стола и положил перед Дойлом. — Вот здесь у нас будет самый главный их лидер — шанчу. Затем идет его заместитель фушанчу. — Хендерсон написал оба титула и стал вычерчивать схему, напоминавшую генеалогическое древо. — Затем идет хунчу, наставник, он и его окружение называется синфунг, или авангард, они ответственны за такие вещи, как отправление правосудия, соблюдения ритуалов, посвящение в члены общества...

Дойл слушал и смотрел как зачарованный.

— Еще два наиболее важных поста, — продолжал Хендерсон, — вот они здесь. Хункуан, что означает «Красный шест», отвечает за организацию ударов по другим триадам, за уничтожение людей, которые обманули организацию, ну еще они выбивают деньги из проигравшихся бедолаг, что задолжали. Он и его люди исполняют наказания внутри и за пределами триады. Затем следует пакцин, то есть «Белый Бумажный Веер». В нынешнее время это очень важная персона. Правая рука лидера, ни одна триада пальцем не шелохнет, не посоветовавшись с ним. Это эквивалент консильере в мафии. Обычно хорошо образован. — Хендерсон откинулся на спинку кресла. — Все триады в Лондоне построены по этой иерархической схеме.

— Сколько же их всего?

— Нам известны по крайней мере пять группировок. Общество 14 К, Шуй Фонг, Во Шин Во, Сан И Он и Тай Хун Чай.

Дойл подался вперед.

УЖЕ ТЕПЛЕЕ.

ЧТО ТАМ ГОВОРИЛА МЭРИ ЛИРИ?

"ОНИ ИЗ ГРУППИРОВКИ ПОД НАЗВАНИЕМ ТАЙ ХУН ЧАЙ... МЫ ПРЕДЛАГАЕМ ИМ ЗАЩИТУ, ПОКА ОНИ НАХОДЯТСЯ ЗДЕСЬ... "

Дойл бросил окурок на дно пустой кофейной чашки.

— Сколько в них членов? — поинтересовался он.

Хендерсон пожал плечами.

— Об этом я могу гадать с той же степенью вероятности, что и вы, — сказал он. — Кое-кто полагает, что в одном только Лондоне насчитывается более пятидесяти тысяч членов триад.

— Боже правый, — пробормотал Дойл.

— Мы регулярно проводим встречи и совещания с другими полицейскими подразделениями по триадам, а раза два или три в год к нам обычно приезжают люди из Королевской полиции Гонконга. И все же многого о них мы еще не знаем, да, скорей всего, никогда и не узнаем. — Он затушил сигарету. — Мы писаем против ветра, и хуже всего, что сами понимаем это.

— А главари их известны?

— О да, некоторые даже зарегистрированы, но, как правило, они хорошо прикрыты. Слишком умны, чтобы проводить время в тюрьме. Нам удается ежегодно арестовывать по нескольку рядовых членов, но добраться до боссов мы не можем.

— А чем они зарабатывают?

— Обычный набор. Незаконные азартные игры, бордели, ростовщичество. Преуспевают и в видеопиратстве. Но копируют только китайскую продукцию. Он хмыкнул. — Видимо, китайские «мыльные оперы», туда их в качель, самое доходное кино в мире. Кроме того, с успехом проникают в компьютерные сети.

— И еще наркобизнес, — уверенно подсказал Дойл.

Хендерсон кивнул.

— Это приносит самый большой доход, — сказал полицейский, раздавив окурок. — Хотите верьте, хотите нет, а семьдесят процентов всего опиума и героина в мире проходит через Чайнатаун, именно здесь, в Лондоне. Вы не представляете, какими путями это доставляется сюда. Ими пропитывают гигиенические салфетки, прячут наркотики в дынях. Мы задерживали курьеров, которые набивали себе задницы этим дерьмом.

ИЛИ ПРОГЛАТЫВАЛИ В ПРЕЗЕРВАТИВАХ, КАК СТИВЕН МЕРФИ.

— А как насчет оружия?

Хендерсон озадаченно посмотрел на него.

— Оружием они не торгуют?

— У нас таких сведений нет. Но почему вы спрашиваете?

Дойл пригладил пятерней волосы.

— Вы уже получили результаты баллистической экспертизы? Знаете, из какого оружия убили этих китайцев сегодня утром? — поинтересовался он.

— Да, а что?

— Пули выпущены из автоматических винтовок, не так ли? «АР-180» калибра 5, 56.

— Почем вы знаете?

— Я знаю, откуда это оружие взялось.

Хендерсон заинтересованно выслушал рассказ Дойла о случившемся за несколько последних недель. Подробности охотник за террористами сокращал до минимума. В конце концов он признался, что его стремление помочь полиции диктуется еланием взять реванш у триад. Ему наплевать, если они подомнут под себя весь Лондон.

Его задевает только то, что они пытались убить его, и для того, чтобы найти этих людей, ему нужна помощь Хендерсона.

Закончив излагать всю эту историю или, по крайней мере, то, что счел нужным изложить, Дойл откинулся на спинку стула.