Какие-то доли секунды тело Чая еще стояло покачиваясь, — все замерли, пораженные ужасом происшедшего. Затем, как в замедленной съемке, убитый повалился вперед и рухнул на стол, разлив водку и забрызгав скатерть кровью, фонтаном бившей из раны.

Чанг сделал еще шаг вперед и выстрелил вновь.

Дойл вскочил, прежде чем Чанг успел выстрелить в третий раз.

Как и два предыдущих, выстрел эхом прокатился под сводами зала, пуля попала в стол, выломив кусок дерева. Люди Хип Синг упали на пол, пули впивались в половицы, выстрелы оглушали.

Чанг попал кому-то в спину, пуля перебила позвоночник, расплескав по полу густую кашицу непереваренной пищи, смешанной с кровью.

Во Фэн кричал что-то, но Чанг не слышал его. Грохот выстрелов оглушал Джоуи, а вспышки притупляли зрение.

Он все же увидел, как Фрэнки Вонг побежал к нему.

У тех, кто уцелел, появилась надежда, кто-то метнулся к двери.

Чанг выстрелил вслед, но промазал — пуля вдребезги разбила стекло в двери, осколки разлетелись по тротуару.

Звон бьющегося стекла, крики людей, оглушительные выстрелы.

Дойл распахнул ногой дверь из кухни и вытащил из кобуры «беретту», голова у него все еще кружилась.

ЧТО ПРОИСХОДИТ, МАТЬ ЕГО?

Сквозь разбитое стекло входной двери он увидел людей, бежавших к ресторану.

Их было четверо.

Тот, кто ворвался первым, сжимал в руках «М-10».

Дойл кинулся на пол, и прозвучала автоматная очередь. Пули веером разлетелись по залу, попадая в стол, на котором распластался Билли Чай. Три девятимиллиметровые пули впились в бедро несчастного.

Из разбитого аквариума вода вместе с рыбами разливалась по алому от крови полу.

Следующий ворвавшийся в зал стрелок действовал столь же решительно — гильзы сыпались дождем, а он все палил, не снимая пальца со спускового крючка.

Когда он потянулся за новым диском, Дойл воспользовался моментом и выстрелил из «беретты». Первая пуля вошла автоматчику в грудь, вторая просвистела у его головы и разбила остатки стекла, торчавшие в двери. Раненый попятился и столкнулся с подбегавшим товарищем, с ходу открывшим стрельбу.

Очередь легла вразнобой, пули прошили пол ресторана, впиваясь в полированное дерево, пробивали его насквозь.

Пуля попала Питеру Суму в колено и раздробила коленную чашечку; он распростерся на полу.

В ресторан ворвался еще один боевик, и зал снова взорвался автоматной очередью.

Пули, визжа, попадали в цель.

Во Фэн упал, зажимая руками рану на животе, кровь сочилась сквозь его пальцы.

Джеки Тай не успел добежать до кухни — одна пуля угодила ему в поясницу, другая в основание черепа. Он упал ничком, заливаясь кровью.

Дойл пристроился за стойкой бара, руку с зажатой в ней «береттой» положил на полированную поверхность — уж теперь-то он не промахнется, снимая на бегу людей Хип Синга.

Но были еще живые и в помещении: один из поверженных китайцев потянулся за оброненным «М-10». Дойл опередил его и вогнал незадачливому снайперу две пули — одна разорвала ему легкое, а вторая размозжила почку, выйдя из живота. Автоматная очередь замолотила по витрине бара, и Дойл нырнул под стойку, оставаясь под ее прикрытием, а пули слизывали с полки стаканы, осыпая его битым стеклом.

Следующий автоматчик стал жертвой Чанга — пуля угодила ему прямо в сердце.

Ища укрытия, Дэвид Лун опрокинул стол и залег за ним, но пули прошили столешницу насквозь. Лун получил пули в лицо и в живот.

В воздухе стоял пороховой смрад. Клубы дыма заволокли помещение. Стрелявшие уже с трудом видели, куда летят их пули. Живые были оглушены стрельбой, ослеплены вспышками огня.

Чанг, заметивший, что один из людей Хип Синг меняет магазин, не упустил свой шанс. Он метнулся к автоматчику и повалил его на пол. «Инграм», отлетев в сторону, завертелся на полированном паркете.

Чанг, стиснув горло противника, нещадно колотил его затылком о деревянный пол. Ослепленный яростью, он не заметил, как тот сунул руку за пояс. Выхватив клинок, боевик полоснул Чанга по руке, распоров ее до кости, — рука ослабила хватку.

Дойл услышал крик: автоматчик из группы Хип Синг полз к двери, таща за собой изрешеченное пулями туловище.

Фрэнки Вонг наклонился и дважды выстрелил ему в затылок. Торжествуя, он оглянулся по сторонам, и оказалось — вовремя, на него смотрело дуло «инграма».

Очередь прошила тело Вонга. Пули попали в грудь, живот, плечо и отбросили Фрэнки назад. Последняя пуля, угодившая в пах, оторвала ему яичко. Он грохнулся на пол и остался лежать неподвижно, заливая пол кровью.

Дойл вел ствол «беретты» в сторону автоматчика, но слишком медленно. Два выстрела грянули одновременно.

Дойл попал противнику в плечо, однако и сам почувствовал жгучую боль в руке: пуля пробила ему запястье и раздробила кость. Он выронил пистолет.

— Черт! — рявкнул Дойл, боль опалила руку, она мгновенно онемела. Дойл вцепился в нее, и у него потемнело в глазах от боли — пальцы задели торчавший из запястья острый обломок кости. Кровь потекла по руке, стекая на пол.

Пошатываясь, на него шел человек из Хип Синг, из-за пояса он доставал тесак.

А в другом конце зала Чанг пятился от вооруженного таким же тесаком противника, пытаясь отмахнуться от него ножкой стула.

Господи, кто мертв из них, а кто жив? — подумал Дойл.

Тела усеяли пол ресторана. В воздухе стоял запах крови и экскрементов.

Стрельба утихла.

Но Дойл видел лишь одно: ублюдка, стоявшего с ним лицом к лицу.

Китаец взвыл и кинулся на Дойла.

Охотник за террористами нырнул под стойку, лихорадочно шаря рукой в груде разбитого стекла. Осколки резали ему пальцы. Но он все же нащупал бутылку с целым горлышком и дном, ощетинившимся острыми зазубринами.

Выпрямившись, Дойл угрожающе взмахнул своим оружием, устрашая им боевика.

— Давай, косоглазый ублюдок, — шипел Дойл, следя за тесаком, резавшим воздух.

Китаец сделал выпад и промахнулся всего на несколько дюймов.

Дойл отступил. Что у него было еще, кроме этой бутылки?

Правая рука его бесполезно висела вдоль бедра, обагряя пол, усеянный осколками битого стекла.

Боевик лягнул Дойла ногой.

Но тот сделал выпад, и зазубрины бутылки полоснули китайца по предплечью, раскроив кожу, — из глубоких порезов полилась кровь.

В ответ боевик нанес удар ногой в живот. Дойл устоял на ногах, лишь покачнулся от удара.

Он оскалил зубы, движимый не только инстинктом самосохранения, но и яростью.

Сражавшийся рядом Чанг увернулся от тесака, просвистевшего у него над головой, и в ответ провел мощный удар левой, сломав нападавшему два ребра. Да еще и саданул соперника плечом в живот, сбив его с ног.

Дерущиеся, столкнувшись, налетели на стол и перекатились через него.

Чанг зашипел от боли, чувствуя, как лезвие полоснуло его по спине. Но, вскочив на ноги, он сумел нанести противнику удар в пах.

Дойл и его противник сошлись вновь.

На этот раз Дойл ждал нападения справа — удар он принял на раненую руку.

Боль была ошеломляющей.

Заскрежетав зубами, он тут же второй рукой с зажатой в ней битой бутылкой сделал выпад и вонзил «розочку» в горло нападающему.

Кровь хлынула из рваной раны, залив Дойла и стойку бара.

Китаец уронил тесак и схватился за горло, словно пытаясь соединить края раны, но порез зиял рыбьими жабрами. Разрыв мягких тканей был настолько широк, что через него проглядывала гортань. Боевик рухнул на колени, кровь лилась по его груди, пузырилась на губах.

Дойл, отступив на шаг, поднял «беретту» с груды битого стекла.

Приставив ствол к голове китайца, он выстрелил — пуля сорвала верхушку черепа.

Его правая рука по-прежнему висела вдоль бедра. Дойл, пошатываясь, двинулся вперед, его одежда потемнела от пота и крови.

Заметив Чанга, который пятился от своего противника, не сводя глаз с тесака, Дойл поднял пистолет. Несколько выстрелов, и человек Хип Синг кулем свалился к ногам Чанга. Джоуи повернулся к Дойлу.