— Ну-у-у, — задумчиво протянул старший брат Миши, как будто сомневаясь, стоит вообще говорить, или нет?

— Вообще-то, было кое-что, — наконец решился он, и рассказал сначала про не случившуюся дуэль их брата, а потом про то, что он выяснил, что девушка, с которой он был на балу, Светлана Васнецова — сильный менталист.

— Это точно? — тут же сделал охотничью стойку Альберт.

— Точно. Пыталась повлиять на него этим. Потом сама призналась, но просила никому об этом не говорить, — вмешался в разговор Сергей.

— Ну вот вам и отличный повод для покушения. Не зарегистрированный менталист. Надо же… — задумчиво пробормотал глава героев, — Это многое объясняет.

— Ты думаешь, что из-за своей тайны она пошла бы на убийство? — недоверчиво спросил Дмитрий.

— Шутишь что ли? — бросил на него удивлённый взгляд Альберт, — Забыл, под каким контролем их у нас держат? Её судьба была бы сразу же предрешена. К тому же, за незаконное внушение помнишь, что полагается? Если будет доказано, что она применяла свои способности на людях, то ей лет двадцать тюрьмы грозит. Как думаешь, можно за такое убить?

— Так она же девушка… — нерешительно возразил Сергей, — Им за такой обычно не дают большие сроки…

— А это как суд решит. Могут и дать. Думаешь, она стала бы так рисковать? — усмехнулся босс Героики, которая продолжала сидеть молчком, — К тому же, тот, кто узнал её секрет — обычный мальчишка без связей, которого изгнал род. Наверняка она думала, что за него и не вступится никто, и убийц искать особенно и не будут… Но есть и ещё вариант, — вдруг осенило его, — Она может работать на спецслужбу как тайный агент, тогда становится понятно, почему она не зарегистрирована как менталист, и почему те его похитили! Наверняка будут обрабатывать, чтобы он держал язык за зубами! Возможно, попробуют как-то на память повлиять и стереть последние дни из неё. Такая возможность у них есть. И опять всё на спецслужбы указывает…

— Да нет, это уже как полный бред звучит, — не согласился с ним Дмитрий, и тут у него зазвонил телефон.

Взглянув на экран, он всё же решил ответить.

— Да, отец, слушаю. Нашёлся? — неподдельно удивился он, — И где же? В каком ещё — карантине? Контакт с переносчиком редкой инфекции? И когда отпустят? Две недели? Ого, прилично. Ладно, понял. Спасибо за информацию, — он отключился, и озадаченно уставился на Альберта.

— Отцу позвонили из какой-то секретной лаборатории, занимающейся различными вирусами, и сообщили, что Михаил находится у них в изоляторе на двухнедельном карантине, в связи с тем, что у него был контакт с человеком, который является разносчиком редкой и опасной инфекции. Как-то так…

— По-моему, это звучит ещё бредовее, чем моя версия, — озадаченно потёр шею Альберт, — Тогда, по идее, туда следовало бы поместить всех, включая нас, кто в эти дни контачил с Мишей, а нас даже не осматривал никто. Не верю я в это… И почему они позвонили отцу, который отрёкся от сына, а не его официальной опекунше? Нет, что-то тут не так…

— Долго меня ещё будут тут держать? — раздражённо спросил я у только что закончившего меня осматривать доктора, — Видно же, что я совершенно здоров!

— Не бывает абсолютно здоровых людей, бывает лишь, что люди не знают о своих болезнях, — глубокомысленно изрёк он, беря при этом у меня кровь из вены, — Не нервничайте, молодой человек. Вам же сказали, что изоляция продлится две недели, а вы тут и одной не провели. Куда вы так торопитесь? Отдыхайте и отсыпайтесь, пока у вас есть такая возможность. Поверьте, когда вы закончите школу, вам будет совершенно не до сна, и все ваши мечты будут только о том, как бы ухитриться найти в сутках лишних пару часов и выспаться. Лично я с удовольствием поменялся бы с вами местами, и поспал хорошенько.

— Да я уже на год вперёд тут отоспался! — психанул я, — Телевизора нет, доступа к Паутине тоже нет, даже книг никаких нет! Тут же от скуки свихнуться можно! Ладно, сеть тут не ловит, хорошо, это я ещё могу понять. Но в чём сложность повесить тут телевизор и провести к нему кабель? И какое вы вообще имеете право удерживать несовершеннолетнего без согласия родителей? Я почему-то уверен, что вы не получали согласия моей опекунши! Да мы на вас жаловаться будем! — понесло меня, и игра тут была только в самом начале.

Я каждое своё обследование сопровождал вспышкой агрессии, чтобы у них было меньше желания сосредоточиться на моём виртумме, а не на мне. Вот только сейчас я действительно не на шутку завёлся. Усталость, видимо, сказалась. Не физическая. Моральная. Я тут был уже почти неделю, пять дней, и меня уже бесило тут буквально всё.

Эти безликие врачи в своих дурацких защитных костюмах, бесконечные обследования, на которых у меня проверили буквально каждый сантиметр моего тела. Кровь, узи, ЭКГ, КТ, гастроскопия, колоноскопия и ещё куча других обследований, от которых у меня уже голова кругом шла! Хорошо ещё, что виртумм я без проблем снимал при их прохождении.

Арх же ушёл в глубокую спячку, и не показывал ни малейших признаков жизни в последнее время. Видимо, решил затаиться, во избежание неприятностей, но его совету я всё же последовал, и теперь у меня в устройстве почти постоянно было активно сразу несколько приложений.

— Вы можете жаловаться куда и кому угодно, это ваше право, — равнодушно отозвался врач, аккуратно укладывая в ящик взятую у меня кровь, — Но, хочу предупредить, что это абсолютно бесполезно. Когда дело касается вируса, угрожающего собой сотням, если не тысячам, жизней, государство действует крайне жёстко, так что тут уже мы полностью в своём праве. Но, если вам делать нечего, то жалуйтесь, конечно. Возможно, вам даже что-то ответят. Какой-нибудь стандартной отпиской, с указанием ссылок на законы, согласно которым мы действовали. Сколько я этих жалоб видел — вы даже не представляете. Возможно, вы будете смеяться, но на большинство эти жалоб я же и отвечал, как и некоторые мои коллеги, когда те органы, которым были адресованы жалобы, пересылали их нам по принадлежности. Ну, а что вы хотите? Бюрократия, она такая, да…

От его вранья про вирус у меня аж глаз задёргался, и на меня неожиданно накатил дикий приступ бешенства. Вдруг со страшной силой захотелось схватить его покрепче за шею, и сжимать, сжимать… Пока у него глаза из орбит не вылезут.

В эту секунду я даже не подумал о том, что он может ничего и не знать про поиски Арха, и действительно верить в этот бред про вирус. Ярость нахлынула как волна, захлестнув меня с головой, и сорвало все запреты и ограничения в моём организме.

Я и сам не заметил, как у меня активировался режим Берсерка, разрывая на мне больничную одежду. Уже через секунду я оказался одет лишь в короткие шорты, в которые превратились мои штаны. От полного моего разоблачения спасло лишь то, что они были на резинке, и при этом, ещё и довольно широкие.

— Что за…? — бросил на меня удивлённый взгляд врач, и тут же был сметён мной в сторону как пушинка, и я двинулся к открытой двери.

Соображал я в этом момент плохо, и хотел лишь одного. Добраться до самого главного в этой долбаной лаборатории, и хорошенько постучать ему до печени, чтобы до него дошло, как это нехорошо — похищать людей.

Вышел в дверь я без проблем, а вот дальше меня уже ждал целый комитет по встрече, в лице трёх охранников, дружно направивших в мою сторону короткоствольные автоматы.

— Стоять! — лязгнул металлом в голосе тот, кто находился в центре их маленького построения. Высокий угрюмый мужик, с небольшим рубцом на правой щеке, — Иначе мы откроем огонь на поражение!

Естественно, я не остановился. Меня бы сейчас и танк не остановил, не то что какие-то охранники. Я мгновенно ускорился, не обращая внимания на автоматные очереди, и через долю секунды они разлетелись от моих ударов в разные стороны, как кегли в боулинге.

— Страйк! — хрипло рыкнул я, и двинулся дальше по коридору, в котором дико визжала сигнализация, сопровождаемая ритмичным мерцанием лампочек на потолке, окрасивших коридор в красный цвет.