Голубятня действительно представляла собой крохотный, метра три на три домик, незаметно встроенный в стену цитадели. Но, тем не менее, сделанный из кирпича. Внутри, как и говорилось — пустые клетки, прелая солома на полу вперемежку с птичьим пометом. Запашок — еще тот. Как в анекдоте: «Что, воняет? Нет, глаза режет!». Ну да нам здесь не жить. Осторожно, стараясь не скрипнуть, казаки открывают маленькие окошки, служившие, по-видимому, для запуска птичек. Становится светлее и легче дышать. Стараясь не выпачкаться, поочередно осматриваю местность через окна. Вон склады, которые скоро будут учиться летать вместе с часовыми, их охраняющими, точнее, делающими вид, что несут караульную службу. Стоят, ржут над чем-то своим, германским. Из другого окошка видны Полтавские въездные ворота в крепость. Третье показывает пустой плац, на котором шевелятся только какие-то бумажки и дым вдалеке. Насколько я понимаю, большинство находящихся в крепости немцев было занято тушением складов и подсчетом «счастья», которое им привалило благодаря головотяпству и тупости нашего генералитета.
Вообще, у меня все больше и больше крепнет ощущение, что сдача Ново-Георгиевска была заблаговременно запланирована свыше. Сначала не поддающаяся никакой логике шпионофобия с ярко выраженным еврейским акцентом и последовавшая затем бестолковая депортация «народа Израилева» вглубь страны (наверное, для того, чтобы увеличить бардак во внутренних губерниях и создать предпосылки для возрождения Бунда), благодаря которой единственная железная дорога была забита вагонами с беженцами и стало невозможным что-либо ценное вывезти из крепости. Зато у Главковерха появилась отличная причина эвакуировать из Варшавы различные художественные ценности, абсолютно ненужные во время войны. Интересно, где они теперь, эти статуи и картины, чей изысканный вкус они сейчас ублажают своим изяществом и красотой.
Затем из крепости выводят боеспособный, освоившийся на местности гарнизон, и заменяют его бестолковыми сорокалетними ратниками ополчения, которые ничего не знают, не умеют, да и не хотят ни знать, ни уметь. Берг рассказывал историю, услышанную от знакомого офицера. Старший сторожевого охранения докладывает при смене: «Подъезжал германский разъезд, так мы его не пустили так как они пропуска не знают». Было бы смешно, если бы не было так грустно и печально.
И после всего этого, как апупеоз, комендант крепости играет с немцами в поддавки, сдавая сначала внешнюю линию фортов, затем внутреннюю, и потом саму крепость, несмотря на еще существующую возможность обороняться. Германские пушки вели, скорее, беспокоящий огонь, нежели участвовали в штурме. И вот результат…
— Командир, там гансы оставляют только часовых у арсеналов, а сами уходят обратно. — Отвлекает от размышлений Андрей, сидевший наблюдателем. — И за стенами, кажись, музыка какая-то играет.
Да, действительно, если прислушаться, издалека доносятся звуки духового оркестра. Надо это посмотреть. Здесь все равно делать нечего. «Наши» склады нетронуты, стало быть, минирование не обнаружено. Пойдем посмотрим, что за дискотеку там гансы устраивают. Идти, правда, придется сначала обратно, потом — по внешней крепостной стене, по всем этим зигзагообразным бастионам. Это ж километров пять будет. Ну, да для бешеной собаки поллеса — не крюк.
По пути, обменявшись «чириками» со своими постами, заглядываем на импровизированный КП, где скучают Бер, Стефанов и Синельников, которые сразу набрасываются на нас с вопросами:
— Ну, что там?
— Германцев много?
— Когда уже взрывать будем?
— Подождите, господа не все сразу. Там — то же, что и у вас из окна видно. В крепости остались только посты у складов, остальные оттянулись за стену, там у них какое-то веселье с музыкой. Взрывать пока рано. Пусть немчуры побольше набьется внутрь, да и в сумерках уходить сподручнее. Так что еще пару часиков придется подождать. Мы сейчас пробежимся по внешней стене, посмотрим что и как и вернемся…
Наш разговор прерывает появление одного из бойцов, стоящих в охранении. С добычей на руках. Причем, добыча одета в форму сестры милосердия, и в данный момент находится в обмороке. Это что за картина маслом? Боец поясняет, что почти сразу после того, как мы прошли, услышал какие-то шорохи в коридоре, затаился. Мимо него и прокралась данная персона. А когда он сзади тронул ее за рукав и хотел спросить, что она здесь делает, мамзель, тихонько пискнув, почему-то потеряла сознание и повалилась на пол. Ага, ты бы, друг любезный, спросил бы еще как пройти в библиотеку. Умник, блин…
Господа офицеры, тем временем, оборудуют на ближайших нарах подобие постели и, общими усилиями, медсестричка укладывается горизонтально. Начинается околонаучный диспут на тему «Как привести в чувство мамзель, находящуюся в обмороке». Ну, это вы уже сами, господа, соображайте, меньше дурных мыслей в голове будет. А мы пошли дальше. Смотреть и наблюдать.
Когда добираемся до Полтавских ворот, видим интересную картину. Где-то в полукилометре от стены на поле выстроилась куча немцев, судя по размеру и количеству колонн, — около трех дивизий. А еще дальше, на невысоком холме стоит какое-то начальство со знаменами, адъютантами и остальными присущими ему атрибутами. Наверное, немецкий генерал, командовавший осадой, решил организовать блиц-парад по поводу грандиозной победы и маленько потешить свою манию величия, высокомерная германская… самка плешивой бродячей собаки! Так, где мой телескоп, в смысле, бинокль? Смотрим… Еще смотрим… Потом слегка охреневаем, и еще смотрим!..
На холме в окружении кучи краснолампасных генералов и прочей сверкающей погонами и амуницией сволочи, в сером плаще-пелерине стоит человек, доселе известный мне только по фотографиям… Фамилия — Гогенцоллерн. Имя — Вильгельм. Последняя занимаемая должность — император всея Германии…
Пытаясь избавиться от наваждения, тру глаза и трясу, как лошадь, головой, — мало ли, может быть мне прилетевший недавно по голове булыжник такие глюки подкидывает. Закрыв глаза, считаю про себя до десяти, потом снова прикипаю к биноклю.
Нет, вроде, все правильно, Их Императорское величество Кайзер Вильгельм II со своими знаменитыми усами! Вручает что-то, скорее всего, Железные кресты, подходящим к нему по очереди гансам и пожимает каждому руку. За ним, насколько я понимаю, топчется толстая тушка Гинденбурга и рядом с ним, наверное, его лучшая половина — генерал Людендорф…
Во весь гигантский рост встает извечный русский вопрос: «Что делать?». Звать сюда снайперов?.. Пока казаки сбегают туда, потом вернутся вместе с сибиряками, пройдет достаточно времени. Да и расстояние до цели большое, около семисот метров… Да и кто должен быть целью?.. Вильгельм?.. Ну, нифига ж себе!!!.. Завалить кайзера?!!.. Это вам не в форточку плеваться и воробьям дули показывать!.. Думай, Денис, думай!!!.. Смотри и думай!.. Если грохнуть германского императора, Августейшую Особу, такое будет!!!.. А что, собственно, будет?.. Конец войне? Или весь II Рейх во главе с новоиспеченным наследником воспылает жаждой мести и объявит новый Крестовый поход, тотальную войну на уничтожение?.. Скорее — да, чем нет… А сколько уже наших пленных в Германии?.. Только в Ново-Георгиевске сдалось около ста тысяч человек. Их же первых пустят под нож!.. Или это будет необходимая жертва для победы России?.. Стоп!!!.. Как там говорится?.. Короля играет свита?.. А если… Если отстреляться по его генералитету?! Кто там у Вилли № 2 за спиной торчит? Расстояние велико даже для бинокля, тем более, что знаменщики периодически закрывают обзор. Но, вроде бы, Гинденбург и Людендорф. А кому здесь еще быть? Простые командиры корпусов нервно курят в конце очереди… Кстати, теперь понятно, что здесь делают ребятишки в черной форме и меховых шапках. Черные гусары смерти, личная охрана кайзера… Если Гинденбург и его начштаба падут смертью храбрых, кто займет их место?.. Блин, это Валерию Антоновичу хорошо, он весь германский генералитет назубок знает, а я этих ребят только по Пикулю помню. Кого он там вспоминает?.. Генералы Франсуа и Макс Хофман?.. Так, а это что за «Федерико Феллини» там в сторонке стоит в обнимку с кинокамерой? Какой-то кинооператор, желающий запечатлеть триумфальный въезд победителя в крепость?.. А это идея!.. Насколько знаю, Вильгельм тщеславен, и, скорее всего, не пройдет мимо возможности увековечить себя для потомков на развалинах вражеской цитадели. Значит, что? Значит, после раздачи «плюшек» он появится здесь. И въезжать будет именно через эти ворота… Вот тут мы и можем подловить подходящий момент! И дистанция будет меньше, и со взрывами это действо можно будет совместить…
