Двести метров окопа, шесть землянок, три пулеметных гнезда — все подготовлено к предстоящему веселью. Остался последний штришок… В темноту мигает фонарик, по этому сигналу Николенька Бер со своими саперами должен проделать проходы в колючке, не опасаясь немецких пулеметчиков, страдающих бессоницей. Хотя, на всякий случай их прикрывают бойцы из роты огневой поддержки с МГ-шниками, поставленными на самодельные салазки и большим запасом патронов. Лишними они точно не будут, нам еще помогать тридцать седьмому сибирскому полку вторую и третью линию брать…
Проходит минут десять, из-за бруствера слышатся приглушенные шорохи, звякание. Маячим еще раз, через пару минут в окоп сваливаются четыре фигуры в белом. Прапорщик Бер, давешний артиллерист, и два бойца, которые тянут телефон и катушку с проводом.
— Денис Анатольевич, четыре прохода по десять метров готовы. — Николай Палыч, уставший, но довольный, докладывает чуть дрожащим от нервного напряжения голосом. — На месте оставил бойцов с фонариками направлять сибиряков. Здесь колючку тоже порезали, можно начинать…
— Игорь Николаевич, а Вас каким… ветром сюда занесло?!.. — Вот только сюрпризов-нежданчиков мне здесь не хватает. — Тут сейчас такое начнется! А мне нужен живой и невредимый корректировщик!
— Господин штабс-капитан, не надо считать меня маленьким ребенком! — Прапор-артиллерист пытается качать права. — Мне отсюда будет удобней! Тем более, что Ваши солдаты снабдили меня теплыми вещами и маскировочной накидкой…
М-да, самое время спорить, кто храбрее!.. Придется снимать мадсен с правого фланга и ставить в охранение к этому инициативному юноше. Так, на всякий случай… Подзываю командира одной из групп:
— Так, Петро, своих парней с пулеметом сюда и чтоб, как няньки, опекали господина прапорщика с его телефоном! Понял?..
Унтер моментально исчезает… Так, еще раз… Две сотни метров по фронту свободны, проходы сделаны, землянки блокированы… Справа на одном из траверсов выставлены три трофейных МГ и мадсены… один мадсен. Отгонять гансов, если те полезут закрывать прорыв… Достаю ракетницу, патрон из левого кармана… В воздух взлетает неотличимая от германских осветительных белая ракета, затем, через несколько секунд — красная!.. Все!!!.. Началось!!!..
Совсем негромко рвутся гранаты в землянках, артиллерист что-то бубнит в трубку телефона, секунды тишины сменяются далеким бабаханьем, рядом с второй линией взмывают фонтаны мерзлой земли, подсвеченные красным. Потом еще и еще… Корректировщик продолжает висеть на телефоне, и, видно, не зря. Очередной залп ложится почти полностью в траншею, вверх летят какие-то бревна, жерди и, по-моему, кто-то из гансов. Или мне показалось в сумерках?.. Следующие снаряды прилетают правее. Прапор-артиллерист, как дирижер, руководит своим «оркестром». Уцепился по дальности за окопы и утюжит их вправо-влево… Немцы только сейчас очухались и пытаются начать контрбатарейную стрельбу.
И, похоже, генерал Балуев все-таки двинул 7-ю пехотную дивизию вдоль Нарочи. Расстояние в несколько километров, конечно, гасит звуки, но там что-то такое грандиозное слышно. Вот и ладненько! Будет отвлекающий удар, и сюда меньше колбасников полезет. Кажется, они еще ничего не поняли, движухи пока никакой!.. Теперь только сибиряков дождаться, что-то они не торопятся… Хотя, — нет, вру!.. Идут, идут, родимые!.. Сзади слышится топот, скрип снега, бряцанье, приглушенные матерки, и очень быстро в окопе становится тесно от родных серых шинелей и папах. Немногочисленные бородатые дядьки-ветераны, безусый молодняк, все пытаются отдышаться после бега по сугробам, кто-то набирает горсть снега и обтирает лицо, кто-то жует его, утоляя жажду… Те, кому не повезло, располагаются за бруствером. Ко мне пробивается знакомый уже ротный.
— Ну, господин поручик, добро пожаловать! Сейчас наши пушкари закончат, и — вперед! Вы — на вторую линию, а мы вас с фланга прикроем. — Стараюсь перекричать грохот близких разрывов.
— Мы готовы!.. А германцы, вроде, не ждут нас так скоро!..
— Ничего, я думаю, они не обидятся, — просто не успеют!.. Игорь Николаевич, командуйте своим огонь на третью траншею!
Снова в руках ракетница, в воздух взлетают красная и белая звездочки. Снаряды начинают рваться уже далеко впереди, мимо нас с диким ревом «Ура!» вытекают на свободное пространство и несутся к черной, исковерканной взрывами нитке окопов сибирские стрелки. Пропустив первую роту, поднимаю своих бойцов и двигаемся вторым эшелоном, забирая вправо… Откуда прилетает первая смерть! Оживает «Фердинандов шнобель», на холме видны вспышки орудийных выстрелов, пара взрывов накрывает сибирцев. Но на скорости это никак не сказывается. Одним словом — чалдоны, тугие на подъем, но если уж поднялись, никто и ничто их не остановит!.. Оставшийся в окопе прапор-артиллерист соображает быстро, через несколько секунд начинает работать вторая гаубичная батарея. Холм покрывается оспинами свежих разрывов, огонь немцев слабнет. Но зато проявляется дот слева у холма. Лупит, судя по разрывам, трехдюймовыми. И довольно точно… Сибиряки уже добежали до второй линии и схватились врукопашную с немцами, забираем правее, чтобы обогнуть их… И сыплемся вниз на спешащих по траншее гансов. В качестве очень неприятной неожиданности. Потому что начинается «избиение младенцев». Немцы со своими длинными винтовками сразу проигрывают в тесноте окопа ударной группе, вооруженной 96-ми Маузерами и дробовиками. Так, перекинуть со спины заныканную от Федорова вторую «Бетю», щелчок взводимого затвора, и вперед!.. Оставляем позади полвзвода немцев, превращенных в полуфабрикат для братской могилы, топаем по траншее. Справа и слева поверху нас страхуют расчеты мадсенов…
Откуда-то из бокового ответвления в пулеметчиков летит «колотушка», бойцы ныряют в снег, бахает взрыв… Живые, нет?!.. Вроде да!.. В окоп перед нами влетает еще одна граната. Впереди идущий на автопилоте, абсолютно не раздумывая, моментально отправляет ее обратно. Следом летит еще парочка в качестве ответной любезности… Короткий вопль, заглушенный грохотом… Не понравилось, однако!.. Второй номер контужен, или ранен, его тут же подменяет кто-то из бойцов… За поворот окопа навесом летит очередная лимонка, взрыв, маузерист уходит вниз, на колено, давая идущему следом хороший сектор стрельбы для винчестера… Никого… Дальше, до следующего поворота…
Блин, где Оладьин со своими?!.. Дот у подножия холма не дает жизни сибирякам, долбит и долбит с фланга. До него осталось шагов четыреста. Бойцы лупят из карабинов, но все без толку…
— Котяру сюда! — Бойцы по цепочке передают мой приказ назад, вскоре появляется Федор со своим ружьем Гана, следом второй боец тащит уже разложенную треногу.
— Попробуй заткнуть амбразуры!
Кот кивает, устраивается позади бруствера, тут же бахает выстрел. Потом еще и еще… Орудие смолкает, но через минуту снова начинает стрельбу. Но чуть позади взлетает красный огонек ракеты, затем еще два!.. Оладьин!.. Дошел-таки Сергей Дмитрич!.. Тут же в доте что-то бумкает. Выпрыгиваем из траншеи, несемся вперед, не обращая внимания на редеющий огонь с холма…
Обогнув безжизненную бетонную коробку, карабкаемся вверх, на вершину, догоняя своих… Пока пара МГ-шников не прижимает нас к земле!.. Хорошо устроились, сволочи! Нас на голом снегу, как куропаток сейчас перещелкают! И откуда только вылезли?!.. Патрон в ракетницу, светящийся шарик ложится между пулеметами… Через десять секунд с нашей стороны прилетает четыре подарка калибра 122 миллиметра, потом еще залп… Пользуясь случаем, подбираемся чуть поближе, недалеко от меня Федор снова устраивает свою игрушку на треногу… Бумс!.. Ай, молодца! Пулемет завалился набок, второй тоже не стреляет, видать, осколками попало!.. Даю отбой артиллерии… Вперед!!!.. Рывком долетаем до укреплений, теперь вниз, и кто не спрятался, — я не виноват!..
Из-за поворота на нас выскакивает толпа гансов во главе с каким-то лойтнантом. Который имеет наглость целиться в меня из люгера!.. Ухожу на колено, одновременно палец жмет на спусковой крючок, татакает короткая очередь. С пяти метров хорошо видно, как пули рвут шинель на груди, герр официр заваливается назад, недоуменно глядя на меня… Ну-да, в таких спорах «Бетя» — убийственный аргумент. В обоих смыслах… Над головой грохочут сразу два дробовика, картечь выкашивает первые ряды… Блин, так и оглохнуть можно!.. Добавляю к винчестерам несколько очередей, с бруствера скороговоркой подхватывают маузеры, один из бойцов протискивается мимо меня вперед и выдает из дробовика серию по-ковбойски, от бедра… Отстреляв все, падает за труп лойтнанта и начинает быстро перезаряжаться. Прикрываю его короткими очередями… Все, путь свободен, побежали…
