— Наша служанка. Вы только посмотрите на него — не узнает собственных слуг! — ее двойной подбородок так и затрясся над мощной грудью.

Гордон тоже рассмеялся.

— Кто же узнает слуг? Они приходят и уходят.

В голове у Бернарда Даймса шевельнулось смутное воспоминание. Кэрри? Словно звенящий вдали колокольчик. Знакомое лицо. Кэрри? Его всегда раздражало, когда он не мог вспомнить, где видел человека.

— Позвольте ей задержаться, — попросил он Эстер.

— О, разумеется. Я пошутила. Ничего страшного, если и недоспит, правда?

Кэрри решила искать другую работу.

Позже, когда отбыл последний гость, Бернард Даймс сидел в кабинете с бокалом своего любимого бренди. Он вызвал дворецкого.

— Роджер, та девушка, которая помогала подавать пальто, еще не ушла? Позовите ее сюда.

— Да, сэр. Она очень старательная. Нам бы такую служанку.

— Вот как? Может быть, попросить миссис Беккер отпустить ее?

— Отличная идея, сэр. Бернард развеселился.

— Вы меня удивляете. Переманивать слуг — вроде бы не ваше хобби.

Роджер остался невозмутимым.

— Да, сэр. Но иногда ничего другого не остается.

На кухне миссис Смит, пьяно пошатываясь, собирала в бумажный пакет оставшуюся закуску. Двое барменов собирали пустые бутылки. Официантка-шведка переоделась в ярко-оранжевое платье и лениво перелистывала дамский журнал. Шеф-повар, ее муж, убирал кухонную утварь. Кэрри относила чистую посуду в буфет.

К ней подкатился один из барменов:

— Хочешь повеселиться?

Она без всякого выражения уставилась на него.

— Ну так как же?

Кэрри покачала головой.

Он собирался продолжать атаку, но тут появился дворецкий.

— Кэрри, тебя хочет видеть мистер Даймс. Прямо сейчас.

Поездка оказалась не из приятных. Чертова свадьба. Чертов отель, где ему приходилось подолгу бывать тет-а-тет с Синди. Наконец, после особо бурной ссоры, они возвратились в Нью-Йорк — чуть ли не врагами.

Синди кипела от возмущения. Джино ясно дал понять, что она — лишь одно из его приобретений, наподобие костюма и автомобиля. Естественно, он не сказал этого прямо, но она поняла. Он только и делал, что издевался: мол, на свадьбе она выставила себя на посмешище. Что он понимает? Да там каждый мужик кончил в штаны от одного только взгляда на нее!

— Не нужно было выряжаться в белое, — поучал Джино.

— Это еще почему?

— Потому что это привилегия невесты.

— Да? Кто сказал?

— Я. И требования этикета.

— Этикета! Вот не подозревала, что тебе известно это слово!

Бац! Он впервые за все годы поднял на нее руку.

Синди тигрицей набросилась на мужа, кусаясь и царапаясь. Джино стряхнул ее с себя и ушел, предоставив ее собственным горьким размышлениям в этом паршивом отеле. Сам пошел в бар и надрался. На него не похоже. Обычно он знал меру. Но сейчас Джино был в смятении. Чертова Синди — вертит задом перед каждым встречным, как дешевая потаскушка. Чертов Франклин Зеннокотти — до сих пор смотрит на него, как на уличного хулигана.

И конечно, Леонора. Он думал, что давно покончил с этим. И вот они встретились. Те же глаза, волосы, тело… и все та же застарелая боль.

А она — вся лед и презрение, как будто не она, а он причинил ей зло. Просто уму непостижимо!

Скорей бы уехать в Нью-Йорк!

Альдо, по своему обыкновению, жевал дольку чеснока.

— Ну, слава Богу, ты вернулся.

Джино диким зверем кружил по кабинету.

— Иисусе Христе! Я всего на несколько дней отлучился — и застаю здесь такой бардак! Ты способен сам что-нибудь решить?

Альдо залился краской.

— Кто же мог ожидать? Все шло как по маслу.

— Естественно. Я не зря подмазываю всех подряд, — Джино ударил кулаком по столу. — Где, мать твою, Бой?

— Он совсем плох. Его отделали будь здоров.

— Чертов идиот. Как могло случиться, что он поехал без охраны?

— Он всегда так ездит.

Да. Джейкоб Коэн. Джейк. Бой. Обожает играть в независимость. Крутой парень. Может быть, даже слишком.

— Повтори все сначала, — потребовал Джино.

— Но я уже все рассказал.

— Ну?

Альдо перестал спорить. Джино весь кипел — вот-вот взорвется.

— Обычно он собирает дань по субботам. Обычно. Оставляет машину возле кондитерской на Сто пятнадцатой улице…

— Кондитерской Гамбино?

— Именно. Ну вот, едва он вошел внутрь, как сзади на него напали трое.

— Он что, их не заметил?

— Нет. Напали сзади, хорошенько его отдубасили, забрали деньги, весь мешок, и смылись.

— Куда?

— Что-что?

— В каком направлении они побежали?

— Понятия не имею.

— Шестьдесят кусков моих денег — и ты понятия не имеешь?

— Я знаю только то, что сказал Бой.

— Он сразу приперся сюда?

— Да. Из него ручьями вытекала кровь, и он весь трясся. Я велел Реду отвезти его домой.

— И дать ему пустышку и стакан горячего молока?

Альдо вконец растерялся.

— Бой работает с нами семь лет, ты же его знаешь.

— Я знаю только то, что хотя бы раз в неделю должен сходить по-большому, — вот все, что я знаю.

До Альдо начало доходить. В словах Джино есть резон.

— Но с какой стати этот чертов жиденок…

— Спокойно! — рявкнул Джино. — Если он нас обворовал, это еще не дает тебе права называть его жидом — так же, как меня — паршивым макаронником. Или я отделаю твою башку, как бейсбольную биту! Заруби это себе на носу. Иисусе Христе! Бой все подстроил. Говоришь, это случилось вчера? Хочешь пари — он вовсе не отлеживается в своей норе, дожидаясь моего возвращения. — Джино сделал короткую паузу. — Нет. Даю голову на отсечение, Бой ушел на дно с моими шестьюдесятью кусками. А ты, ослиная задница, ему пособил.

Альдо молча переваривал сказанное.

— Я должен сам убедиться, — Джино вышел в приемную. — Сэм, Ред, поехали. Хочу нанести визит Бою — цветы и все такое прочее.

Оба его телохранителя обменялись понимающими взглядами. Бой мог втирать очки Альдо — он же тупарь. А вот они сразу усекли; это подстроено. Всякий, кто посмел бы приблизиться к Джейку на сто ярдов с недобрыми намерениями, рисковал схлопотать пулю. Джейк — стрелок номер один во всей округе. Они-то знают. И Джино. Самое время — просветить этого недоумка Альдо.

Естественно, Джино оказался прав.

Квартирная хозяйка Джейкоба Коэна сказала, что он переехал. Ни с того ни с сего. Не оставив нового адреса.

— Такой хороший мальчик, — промурлыкала она. — Тихий, никаких с ним хлопот, вовремя вносил плату…

— И вы не представляете, куда он мог деться?

Женщина покачала головой.

— У него была подружка?

Она скривила губы.

— Мои жильцы имеют право на личную жизнь.

Джино дал ей двадцатку.

— У него было много девушек. Все время разные.

— Ни одной постоянной?

— Нет. Они приходили и уходили, — она шмыгнула носом. — Такому прекрасному молодому человеку незачем закабаляться раньше времени.

Джино кивнул. Пусть только Джейкоб Коэн ему попадется — он поджарит на сковородке его яйца и скормит голубям.

Никому еще не удавалось обокрасть Джино Сантанджело. Ни одному человеку.

— Так ли уж необходимо туда тащиться? — ныла Синди.

— Необходимо, — отрезал Джино. С тех пор, как они вернулись из Сан-Франциско, он постоянно был мрачнее тучи.

— И что, придется остаться на весь уик-энд?

— Придется.

Ему и самому не хотелось ехать на прием к сенатору и миссис Дюк. Но они отмечают двадцать седьмую годовщину своей свадьбы, так что не отвертишься. Клементина лично позвонила и настояла, чтобы они приехали. Ох уж эти серебряные колокольчики в ее голосе: «Джино, если вы не приедете, я начну думать, что ты меня избегаешь. Вы с Синди и так пропустили предыдущую вечеринку, а одного тебя я не видела три недели. Было бы горько думать, что ты от меня прячешься. И Освальд будет недоволен».