— Айво… Спасибо за все. Он посмотрел на нее сверху вниз, и глаза его заблестели.

— Береги себя, крошка. Я позвоню тебе. Он поцеловал ее в лоб и отпустил, но сам не двигался с места, пока она не вышла из отеля и не исчезла в уличной толчее. После, чуть вздохнув, повернулся и пошел к себе в номер. Как она изменилась за последние пять лет. И какое, должно быть, влияние имеет на нее этот человек, раз сумел заставить ее отречься от своей жизни, от себя, от прошлого. «Но теперь я не дам ей так легко исчезнуть», — подумал Айво. Ожидая лифта, он достал записную книжку в черной кожаной обложке и сделал несколько пометок.

— Как жизнь, Бетти? — с улыбкой спросила Мэри, заглянув во двор к Филдзам. Стоял теплый, солнечный апрельский день.

— Неплохо. А как ты?

— По-прежнему.

Они дружески улыбнулись друг другу и стали прогуливаться около дома. Мэри опять была беременна, но как всегда, спокойна и добродушна. Несмотря на то, что она жаловалась и подшучивала над собой, ей нравилось ее состояние.

— Когда ты закончишь? — поинтересовалась она. Только ей да Айво было известно, что Беттина работает над пьесой. Дело продвигалось успешно.

Беттина зажмурилась от яркого солнца и мысленно вернулась к тому, что успела написать сегодня утром.

— Еще недели две. А может, три.

— Так быстро? — удивилась Мэри. — Ведь ты начала писать всего полгода назад. Да ты меня опередишь!

Появление на свет ребенка ожидалось только к концу месяца.

— Давай договоримся: кто первый управится, угощает обедом.

— Тогда ты, — улыбнулась Мэри. Они потолковали о детях, и в это время из школы вернулись Александр и двое старших детей Мэри. Беттина не торопясь направилась в дом вслед за сыном. Она была уверена, что утром после работы спрятала рукопись, но через полчаса, войдя к себе в спальню, обнаружила, что Александр с серьезным видом изучает ее пьесу.

— Что это, мама?

— Да так, мои дела, — небрежно бросила Беттина. Ей не хотелось, чтобы Джон узнал.

— А что это?

Беттина нерешительно помялась.

— Это рассказ, — сказала она наконец.

— Для детей?

— Нет, — вздохнула Беттина. — Для взрослых.

— Как в книгах? — с уважением спросил Александр и изумленно вытаращил глаза.

Беттина покачала головой и ласково улыбнулась сыну.

— Нет, радость моя. По правде говоря, это большой сюрприз для папы. Я не хочу, чтобы ты говорил ему раньше времени. Договорились?

Беттина смотрела на сына с надеждой, и тот серьезно кивнул:

— Договорились.

Он ушел к себе в, комнату, а Беттина задумалась о том, что рано или поздно ему придется узнать о своем дедушке. Он имеет право знать, что Джастин Дэниелз — родной ему человек. Все, даже недолюбливавшие его, признавали, что он — великий писатель. У него такие замечательные книги. Недавно Беттина перечитала многое из написанного отцом; читала она по вечерам, когда Джон был на дежурстве в больнице. Ей не хотелось, чтобы он узнал. Еще она скрывала от мужа, что ей иногда звонит Айво. Айво спрашивал ее только о том, как продвигается работа над пьесой, и Беттина говорила, что все идет хорошо, своим чередом. Айво уже подыскал литературного агента, который с нетерпением ждал, когда Беттина пришлет первый вариант своего произведения. Однажды Беттина говорила с ним по телефону и обещала поторопиться. Но дело шло к концу еще быстрее, чем ожидалось. Неожиданно для самой себя, через неделю после разговора с Мэри, Беттина поняла, что готовая пьеса лежит у нее на столе. Она посмотрела на рукопись и радостно улыбнулась, не замечая перепачканных чернилами пальцев и взъерошенных волос. Наконец-то она добилась своего! Никогда прежде она не испытывала такого удовлетворения. Ее гордость не укрылась от Мэри, которая на днях, как всегда легко, родила четвертого ребенка.

Тщательно прочитав четыре раза рукопись, Беттина послала ее по почте Айво, предварительно позвонив ему.

— Как настроение? — спросил внимательный Айво.

— Отличное! Пьеса — блеск!

— Значит, и мне понравится. И он обещал сразу же переправить рукопись литагенту.

Через неделю тот позвонил Беттине и сказал, что произведение требует переработки.

— Что это значит? — спросила Беттина у Айво. Она тут же позвонила ему, чтобы поплакаться в жилетку.

— Только то, что было сказано. Он же точно назвал места, куда надо внести коррективы. Разве это для тебя новость? Помнишь, как Джастин исправлял рукописи? А ты надеялась, что у тебя выйдет с первого раза?

Однако по ее разочарованному тону Айво догадался, что именно на это она и рассчитывала.

— Естественно.

— Будет тебе, ты ждала почти тридцать два года, прежде чем написать ее, а теперь не можешь потерпеть несколько месяцев.

Однако Беттина не собиралась долго ждать. Вместо предложенных шести месяцев она использовала только три и Четвертого июля, в День Независимости, направила второй вариант своему агенту. Тот позвонил через два дня. Победа! Получилось! Это было попадание в десятку — Беттина написала чудесную, потрясающую, необыкновенную пьесу. Она растаяла от его похвал и после телефонного разговора целый час пластом лежала на диване, улыбаясь дальней стене.

— Что это у тебя такой счастливый вид? — опешил Джон, вернувшись домой с теннисного корта.

Беттина присела на диване и провела рукой по волосам мужа.

— У меня для тебя сюрприз, дорогой. Готовя второй вариант, она заказала копию для Джона, но не хотела ему показывать, пока не получит одобрения литературного агента.

— Какой? — спросил заинтригованный Джон.

— Сейчас увидишь, — улыбнулась Беттина, так же, как Александр, когда он приносил из школы хорошие отметки. Она подошла к секретеру и извлекла из выдвижного ящика объемистый том.

— Что это? — спросил Джон, который все это время с любопытством следил за Беттиной. Он осторожно принял рукопись из рук Беттины, раскрыл и остолбенел, увидев на титуле ее имя. Он тут же захлопнул переплет и злобно взглянул на Беттину.

— Ты находишь это смешным?

— Да нет, — сказала Беттина и закусила губу. Ноги у нее задрожали. — Это — девять месяцев моей работы.

— Что это?

— Пьеса.

— На что ты тратишь время, Беттина? Женский совет при больнице ищет председателя, сын любит ходить с тобой на пляж, да мало ли чем можно заняться, не такой же ерундой.

— Почему это моя пьеса — ерунда? — с обидой и вызовом спросила Беттина. Впервые она открыто шла наперекор мужу.

— Да потому что это бред, — насмешливо сказал Джон, и вдруг взорвался и швырнул рукопись в лицо Беттине. — Чтоб больше я эту дрянь не видел!

И вышел из комнаты, хлопнув дверью. Через несколько секунд хлопнула входная дверь. Беттина видела в окно, как Джон сел в машину и куда-то уехал, но вот куда, и что он собирается делать — этого Беттина не знала. Может, прогуляется, проветрится, и когда возвратится в дом, они поговорят обо всем еще раз. Ведь он не читал пьесу, всякое упоминание о литературном труде являлось запретным. А что, если пьесу удастся продать, размышляла Беттина, что будет тогда? Как поступит Джон? Ведь она не думала об этом. А так приятно помечтать.