Дафна вызвала искру в ладони, только чтобы предупредить его. "Если ты позовешь охранников, я убью тебя на месте и использую свой шанс, чтобы уничтожить это письмо и вернуться к моей дочери."

"И если тебе удастся уничтожить мое письмо и вернуться в Нантакет, то что? Ты действительно думаешь, что сможешь убить пяти­тысячелетнего Мирмидона? Того, кто сражался рядом с самим Ахиллесом?"

"Не в одиночку," ответила Дафна холодно, качнув головой. "Но с твоими братьями и их детьми?

Возможно, мы смогли бы победить монстра вместе."

“Маловероятно,” тяжело вздохнув сказал Танталус. “В конечном итоге это отразится на нас обоих. Ты ведь знаешь, Гектор захочет быть первым в бою, и погибнет в первую очередь. И мне интересно, сможешь ли ты потерять его снова . . . Он так похож на Аякса. И я сгораю от любопытства, испытывает ли он то же самое?”

"Ты грязное безнравственное животное!" в руках у Дафны вспыхнуло и заискрило, но в итоге она взяла себя в руки.

Это был его план. Сделать так, чтобы она использовала все свои заряды на бесполезный гнев, пока это не высушит ее. Это то, что случилось ночью, когда она потеряла Аякса, но сейчас она старше и мудрее.

Потребовалось намного больше энергии удерживать заряд, чтобы оглушить цель, а не убить, но после многих лет практики, Дафне удалось выяснить весь аспект ее скромной власти над молниями. Она направила небольшой детский синий заряд через комнату и поставила Танталуса на колени.

"У тебя Мирмидон, а не Сцион, следит за окном моей дочери. Почему?" Спокойно спросила она.

Когда он не ответил, она пересекла комнату и коснулся его своей светящейся рукой. Танталус вздохнул от удовольствия, пока она не послала заряд через кончики пальцев.

"Единственная причина. . . она охраняется Наследниками моего Дома", выдохнул он, дергаясь от электрической боли. "Не могу позволить больше. . . Отверженных. Атлантида. . . слишком далеко уже."

Он до сих пор не знает о Регусах, подумала Дафна.

“Ты ничтожество он не принадлежишь никакому Дому Сционов, и не стал бы Отверженным, даже если бы убил Элен и всех Делосов вместе взятых в Нантакете. Между прочим, это спасло бы тебя от больших проблем,” продолжала Дафна, усиливая напряжение. “Итак, почему Ты не приказал, чтобы он напал уже?”

"Как я могу. . . заставить тебя. . . не убивать меня. . . если мне нечего будет предложить тебе?"

выдохнул он. Дафна прекратила бить его током, чтобы он смог говорить ясно. "Я хочу править Атлантидой, а не только выжить, чтобы увидеть ее. Я должен стать частью моего Дома, чтобы сделать это."

Его грудь сильно сдавило, и он перевернулся на спину от боли. Мгновение спустя Танталус глубоко вздохнул и улыбнулся в гипнотически красивое лицо Дафны.

“Я знал, что ты найдешь меня когда­нибудь и что ты приедешь ко мне.”

Раздался настойчивый стук в дверь, а затем напряженный вопрос на португальском языке.

Танталус взглянул на дверь, а потом на Дафну. Она покачала головой, давая ему знать, чтобы держал язык за зубами. Дафна не понимала португальский и она не могла допустить, чтобы Танталус заговорил, даже если его молчание выдало бы ее присутствие. Она услышала, как охранник у двери заколебался, а потом побежал, скорее всего, чтобы привести подкрепление.

Она схватила Танталуса за рубашку и обнажила на него зубы.

"Я всегда буду за дверью, под кроватью или за следующим поворотом—ждать своего шанса, чтобы убить тебя. Это у меня в крови", прошептала она злобно ему в ухо.

Он понял ее и улыбнулся. Дафна дала клятву, которая ее связала с ним, больше чем какой­либо человеческий контракт, когда­либо изобретенный. Когда­нибудь она должна будет убить его, и если она не убьет—это убьет ее.

"Ты ненавидишь меня так сильно?" Спросил он, почти благоговея, что Дафна связала свою жизнь с его, даже если это приведет к смерти. Подошло больше охранников и они начали стучать в дверь, но Танталус не обращал на них внимания.

“Нет. Я любила Аякса очень сильно, и я до сих пор люблю его.” Она с удовольствием заметила, как глубоко ранит Танталуса, ее слова о том, что она все еще любит другого больше, чем его.

“Теперь скажи мне, что ты хочешь от Элен?”

"Что ты хочешь, моя любовь, моя богиня, моя будущая королева в Атлантиде," беспомощно говорил Танталус, когда еще раз попал под чары ее лица. Охранники начали выбивать сталебетонную дверь, и Дафна была вынуждена отступить от Танталуса.

“И что я хочу? ” спросила она, ее глаза, осматривали каменные стены в два фута толщиной, ища альтернативные пути эвакуации. Не было ни одного.

Дафна посмотрела позади себя в окно на обрыв к океану. Она подняла глаза, надеясь найти путь вверх через парапет по крыше цитадели, но навес помешал ей. Она не могла летать как Элен. И она не умела плавать тоже. У Дафны оставалось мало времени, но она должна была услышать то, что еще скажет Танталус прежде, чем она выпрыгнет из окна и попытается не утонуть. Она впилась взглядом в Танталуса и вызвала последнюю искру, чтобы угрозами заставить его говорить. Он улыбнулся ей, к сожалению ему больше причинило боль, понятие, что она собирается покинуть его, чем то, что она угрожает его жизни.

"Я хочу, чтобы у Элен в Подземном мире получилось избавить нас всех от Фурий", ответил он, наконец, указывая на роскошную тюрьму, где он был вынужден жить, как Отверженный. "Она моя единственная надежда."

“Сукин сын! ” выругался Орион во весь голос, когда инстинктивно пригнулся и упал на бок. “Когда ты спускаешься, ты просто появляешься из воздуха?”

Они стояли на солончаке, который огибал море, Элен никогда не добиралась сюда, и поэтому подозревала, что в действительности оно не существовало. Просто очаровательный аспект ада — обещать пейзаж, и никогда не показывать его. Элен посмотрела на испуганное лицо Ориона и поняла, что фактически материализовалась в его заднем кармане.

"Прости!" Воскликнула она застенчиво. "Я не хотела, появиться так близко."

“Это очень нервирует! Есть ли способ, чтобы предупреждать меня?” Орион все еще держался за грудь, но уже начал смеяться, и звук смеха был очень заразительным.

“Я так не думаю,” хихикнула Элен после своих слов. Это было нервное хихиканье, и Элен попыталась проигнорировать этот факт. Она действительно волновалась, что он не появится, и была немного более счастлива, чем ожидала, что он здесь.

“Эй, я, возможно, до смерти напугала тебя, но, по крайней мере, я вспомнила о том, чтобы захватить твою куртку.” пожала она плечами из­под воротника и нагнулась, чтобы скрыть румянец.

“Да? И что ты собираешься носить сейчас? ” спросил он скептически, глядя на ее голые руки.

Элен запнулась. Она забыла надеть свою собственную куртку под его, а под ней она была только в футболке.

"Гм. . . Упс "?

“Ладно поноси ее пока,” сказал он, качая головой, как будто именно этого он и ожидал. “Только верни мне мой бумажник.”

"Я отдам тебе твою куртку в конце ночи", пообещала она, вручая его бумажник.

"Уверен, что вернешь".

"Я верну"

“Послушай, ты действительно хочешь спорить всю ночь о том, возвращают ли девочки когда­ нибудь одежду, которую они заимствуют у парней? Поскольку я тут заметил, что одна ночь здесь может длиться фактически вечность.”

Элен улыбнулась. Ей пришлось напомнить себе, что она ничего не знает об этом парне, потому что уже начала чувствовать, как будто они находятся здесь в течение многих лет.

"Кто ты?" Спросила она, стараясь не казаться слишком заинтересованной. Она никогда не встречала раньше никого, похожего на Ориона. Он точно был крут, как парни Делос, и в тоже время Орион отличался от них. Иногда парни Делос ведут себя слишком вызывающе, но Орион наоборот, даже скромно.