"Почему бы тебе не начать, сидя?" предложил он тихо.

“Весь этот храбрый разговор об окончании сегодня ночью, а я абсолютно не готова. Я понятия не имею, как закончить это”. Она попыталась не разрыдаться.

"Иди сюда", сказал он, взял ее за руку и потянул вниз к себе.

"Ты знаешь, что хуже всего этого?"

"Что?"

"Меня ничего не волнует в данный момент," сказала она, слезы капали из ее глаз. "Меня не волнует, что ты Повелитель Теней, и что у тебя снова секреты."

"Я пытался сказать тебе, в коридоре сегодня, я действительно пытался. Я просто не смог. Я думаю, потому что сам не до конца верил, и сказав это тебе сделать бы это реальным".

"Но меня не волнует, кто ты есть!" сказала она, едва в состоянии сдерживать свой голос. "Меня не волнует, что ты Повелитель Теней, или что ты мой кузен. Меня даже не волнует, что я должна спуститься и спасти Сционов приблизительно через десять минут. Лукас, весь мир может быть в огне прямо сейчас, но единственное, о чем я думаю, это как я счастлива быть с тобой наедине. Я больна?"

Лукас закрыл глаза и тяжело вздохнул. "Что нам делать?"

"Я не знаю", пробормотала она потерянно, когда они потянулись к друг другу и обнялись. "Ничего не помогает."

"Ты должна двигаться дальше, Элен," отчаянно сказал он.

"Я знаю, это!" Воскликнула она, положив подбородок ему на плечо. Чем больше она думала, чтобы отпустить его, тем плотнее прижималась к нему. "Но я не могу."

"Забудь обо мне", настаивал он. "Это единственный способ, если мы собираемся пережить это."

“Как я должна забыть тебя?” спросила Элен, слабо смеясь над таким глупым предложением. “Ты ­ слишком большая часть меня. Я должна буду забыть себя, чтобы забыть тебя”.

Удерживая Лукаса в объятии, она мельком увидела их отражение в зеркале напротив ее кровати. Это поразило ее. Пока она произносила слово забыть, она увидела слово, ВСПОМНИТЬ.

Она полностью забыла, что писала.

Она не смотрела на него больше месяца. Написанные на зеркале зеленым карандашом для глаз слова РЕКА, которую я не МОГУ ВСПОМНИТЬ, и я ВИДЕЛА ИХ СНОВА. Это забавно. Она и Орион искали реку, правильно?

"Подожди," сказала Элен, отодвигаясь, чтобы посмотреть на Лукаса. "Есть ли река в Подземном мире, которая заставляет забыть обо всем?"

"Лета", сразу ответил Лукас. "Души умерших Сционов пьют из реки Леты, чтобы забыть свои прежние жизни, прежде чем они вновь возродятся."

“Фурии позиционируют себя как ‘те, кто никогда не может простить и забыть’, правильно? Но что, если они будут вынуждены забыть все, даже кто они?”

"Они забыли бы все долги крови. Сционы стали бы свободны", сказал Лукас, так тихо, что походило на вздох.

Мгновение спустя они оглядывали комнату, в замешательстве. Весь ход мыслей Элен сошел с рельсов и пошел, вразнос.

"Какое название у реки?" Спросила она со смущенной улыбкой. "Это то, как я попадаю куда нужно. Я должна быть действительно конкретной, или я никогда не попаду туда".

"Ах. . . Я это знаю. . . . " Лукас заколебался на мгновение, смеясь над собой за рассеянность.

"Лета! Ты хочешь добраться до реки Леты!"

"Лета. Правильно! Хорошо. . . так. Что мне делать, когда я туда попаду?"

“Я не знаю”, сказал он, намек на страх послышался в его голосе. “Ты понимаешь, что происходит?”

“Да”, сказала Элен, сжав кулаки и пытаясь сосредоточиться. “Как только я начинаю думать об этом эта река не позволяет мне ничего запомнить. Это означает, что я не должна пытаться думать об этом, правильно?”

"Верно. Не думай об этом, просто делай то, что должна”. Лукас повернулся и взял с тумбочки Элен старую ручку. Он написал слова Лета и Фурии на ее предплечье, а затем сел и уставился на нее в замешательстве. “Я понятия не имею, почему я только что сделал это”.

"Хорошо. Отлично. Я собираюсь спуститься сейчас", сухо объявила Элен, уже путаясь и решив, что она должна действовать, пока не запуталась окончательно. "И в случае, если я забуду все, включая вернуться, я хочу, чтобы ты знал, что я все еще люблю тебя."

"Я все еще люблю тебя, тоже." Уголки губ его дернулись в улыбке. "Ты опаздываешь куда­то?"

"Я думаю да. Я лучше пойду".

Элен откинулась назад, смотря на Лукаса, который умиротворенно улыбался ей. Здесь не было ничего, чтобы бояться, но у Элен возникло подозрение, что она должна бояться.

"Не говори Ориону!” быстро сказал Лукас, как будто эта мысль только что пришла к нему. “Это заставит его забыть. Ты просто помни, куда идти, а затем позволь ему вспомнить то, что ты должна сделать, когда доберешься туда”.

"Хорошо", вздохнула Элен и прижалась к подушке. Она была такая холодная. "Ограничивать информированность сотрудников рамками их служебных обязанностей с целью обеспечения сохранности государственной тайны. Это ключ к победе в битве".

"Это", сказал он задумчивым голосом. Он смотрел на ее лицо, мягко улыбаясь.

"Почему мы так пытаемся держаться подальше друг от друга?" Вслух сказала Элен, стараясь, чтобы ее тяжелые глаза были открытыми. "Нам так хорошо вместе."

"Нам," размышлял он. Лукас вдруг вздрогнул. "Становится холоднее, как будто температура вдруг быстро понизилась".

"Здесь всегда холодно." Она подула на ледяные кристаллики, образующиеся на ее одеяле.

"Почему бы тебе не лечь под одеяло, чтобы согреть меня?"

"Хорошо", сказал он, и, хотя он хмурился, и его очень настораживало, что он будет так близко к Элен, он все равно сделал это. Он устроился за ее спиной, и Элен вздохнула, когда он плотно прижал ее к своей груди. Она попыталась развернуться и поцеловать его, но он остановил ее, его зубы стучали, когда он сказал. "Ты устала. Спи, Элен".

Она устала—очень устала. Она уже наполовину спала. Ей так хотелось оставаться с Лукасом, но пока он держал ее, глаза Элен начали закрываться под успокаивающим давлением его рук. Мир таял, и она окунулась головой в Подземный мир.

Разве я не должна встретить кого­то? подумала она. О, да! Орион. . .

Автомедон выполз со дна океана, по паучьи, на руках и ногах, с такой скоростью, какую мог развить, чтобы не отстать от третьего Наследника. Под водой большой Сцион был быстр, самый быстрый из тех, кого Автомедон когда­либо видел, и он полностью выложился, чтобы не потерять его. У него был свой аромат, и теперь Автомедон мог следить за ним где угодно на земле, но под водой его аромат смывался немедленно. А он не мог позволить Ориону убежать.

Автомедон обязан был найти портал, чтобы быстро выполнить заказ его хозяина — независимо от того, насколько причудливым он показался Автомедону. У его хозяина был бзик, который казался ему “поэтичным”. Из того, что Автомедон подслушал в магазине, когда Наследники так отважно пообещали себе, закончить свою миссию или умереть (очень во время, по мнению Автомедона), молодой принц был сейчас на пути туда.

Они были так молоды, так доверчивы, что вели свой разговор об их частичном успехе с Фуриями в открытую. Они даже не удосужились проверить, не подсматривает ли кто­нибудь за ними и не подслушивает ли их. Ее лицо было таким открытым и бесхитростным, в отличие от ее коварной матери. Та изменяла свою внешность, свой аромат, все, при первом намеке на опасность. За ней невозможно было следить — а теперь и вдвойне, когда у нее появился новый Гектор, для тренировок. Это напоминало, как будто у нее появился детеныш и усилил ее тигриные инстинкты.

Новый Гектор был огромен, и впервые за три с половиной тысячи лет, Автомедон не насмехался над Сционом, носящим имя великого воина. Он был первым, кто заслужить его, хотя ему еще многому нужно научиться.