— Ты прошел через то же самое и не мог представить, каково мне?

— Ты ее использовал!

— А ты потворствовал!

— Вот именно! — вскричал Виммер. Непривычно было его видеть… настоящим. Нервным, неуверенным… Я сам не знал, что чувствую. Но судьба сыграла с нами гениальную партию. И она восхищала совершенством подогнанных событий. — Я просто позволил себе быть рядом с ней. И не считаю, что имею право вмешиваться.

— Ты вмешался. Энди сказала, что собиралась звонить мне.

— Ей было плохо без тебя. — Он опустил глаза на мобильный в руке и поднес аппарат к уху. — Это Энди. Доктора уехали.

Меня задело, что Энди позвонила не мне, но я решил не придавать значения.

— Почему ты ей не говоришь?

— Не знаю. Мне страшно. — Таким растерянным его вряд ли вообще кто-то видел. — Так я могу просто быть с ней. А если скажу — сможет ли она простить?

— Это у вас явно семейное, — покачал головой неодобрительно. — Вам обоим не пришло в голову спросить…

— Рэнди, — звала я тихо, но ребенок был занят новым миром.

Я чувствовала себя беспомощной. Вот так с появлением Рейна малыш быстро перешел на сторону папы и всех «исправных» оборотней, оставив меня будто не у дел.

Когда вернулись Рейн и Петр, я ползала туда-сюда по гостиной следом за котенком. Ким сидела рядом.

— Что сказали по итогу? — сразу потребовал Петр, опускаясь на корточки рядом.

Рейн же направился сразу к сыну, игравшему занавеской.

— Что все это случилось, возможно, из-за того, что Рейна не было с рождения. — Слова давались тяжело. — А тут он появился, произошел резкий выброс гормонов…

— Энди, мы справимся, — присел Петр рядом. — Я найду специалистов…

А я не сводила взгляда с Рейна. Он просто протянул Рэнди руку, дал изучить, погрызть пальцы… и взял на колени:

— Иди сюда. Пойдем к маме?

Котенок начал вылизывать его руки, трогательно с ними возиться, хвать все, что попадается в лапы. А я смотрела… и у меня катились по щекам слезы. Что же мы натворили!

— Энди, он прежний, — раздался голос Рейна будто издалека. — Возьми.

Я послушно протянула руки к сыну и взяла на руки. А он так посмотрел на меня, будто впервые видел!

— Постарайся принять его таким, какой он есть — это не проблема, — настаивал Рейн.

— Рейн, врач сказал… — начала было раздраженно.

— Меня начинай слушать! — вдруг громыхнуло в моей Вселенной, и что-то внутри меня прижало уши и сжалось в комок.

Я раскрыла глаза на Рейна и обескураженно захлопнула рот.

— Слушай, я заберу сегодня Ким к себе, — вдруг предложил Виммер и поднялся. — Ей от меня в школу ближе. А после учебы я свожу ее в обсерваторию. Ким, соберешься?

То есть это даже не обсуждалось. Я растерянно оглянулась на девочку, но та только мелькнула сбоку, направляясь в свою комнату, и вернулась уже через пару минут с рюкзаком. Кажется, не я одна не могла удержать всех сразу. Но у меня был Петр. И я снова мелочно обрадовалась этому.

— Все будет хорошо с Рэнди, — коротко обняла меня Ким, опустившись на колени, и шепнула на ухо: — Рейн классный.

Они с Виммером вскоре оставили нас одних, и наступила странная тишина. Мы с Рейном сидели друг напротив друга, а Рэнди беззаботно бегал от одного к другому, падая и кувыркаясь. Я обиженно молчала, хмурясь. Осознавать, что это со мной нелады, было сложно. Но Рейн прав.

— Рэнди… — позвала я котенка.

Видеть его в звериной ипостаси было непривычно, хотя я знала, что рано или поздно он обернется. В отличие от меня, Рэнди не был бракованным. А я переносила на него все свои страхи и комплексы.

Но тут все было сложно. Такие, как я, всегда опасались полноценных оборотней, потому что нас слишком долго убивали как носителей несовершенных генов. И теперь страх истребления сидел у нас глубоко внутри.

— Эй… — Я погладила котенка по голове, еле сдерживаясь, чтобы не начать умолять обернуться. — Эй… соску теперь будешь сгрызать еще быстрее, — усмехнулась я. — А запас небольшой…

— Почему ты не стала кормить грудью? — осторожно поинтересовался Рейн.

— Я хотела, — надулась я, тяжело сглатывая. — Но я дефектная, Рейн. Нам сложно… И я не смогла, хоть и старалась.

— Чувство вины, Ди…

— Что? — усмехнулась новому имени.

— Так взрослее. Ты сильно повзрослела.

— Ну спасибо.

— Спасибо не стонет, — оскалился он. — Иди сюда…

Он перетянул меня к себе на колени в знак очередного перемирия, пока мы не найдем новый камень преткновения. Но на сегодня хотелось закончить.

Мы посидели еще немного, наслаждаясь временным спокойствием. Рэнди смешно катался рядом, бегал так, что задние ноги опережали передние, падал и снова катался.

— Ему просто очень понравилось бегать вместо того чтобы только лежать и сидеть на чьих-то руках, — объяснил Рейн. — Не знаю, что за врачей вы нашли, но, видимо, они мало что смыслят.

— Слушай, есть нормы первого обращения. Специалистам виднее.

— Ладно-ладно… — примирительно прижался он губами к моему виску. — Во сколько он у тебя спать ложится?

— По-разному, — замерла я. — Но уже давно пора. Пошли покажу, как дорого ты обошелся государству…

Пока я показывала Рейну квартиру, Рэнди уснул без задних лап у него на руках… и обернулся ребенком.

— Держи, — вернул он мне привычного малыша, и я осторожно прижала его к груди.

Вместе мы прошли в спальню.

— Вот тут мы и жили все время без тебя. — Я опустила ребенка на кровать, и тот раскидал ручки и ножки. Вечер вышел у него непривычно насыщенным.

Рейн прошел к окну, и теперь стоял, глядя на город. А я смотрела на него, пытаясь почувствовать, как мне теперь с ним… Хорошо? Определенно лучше. Тревожно? Тоже. Я слишком привыкла принимать решения одна, а тут требование слушать кого-то еще… Да еще какое! И теперь с ним придется считаться. А у нас никогда не получалось считаться друг с другом…

— А как ты был все это время?

— Так себе, — задумчиво отозвался Рейн. — Работал… — Он повернулся и направился к нам. — А он на тебя похож больше.

— Ну да, как же, — фыркнула я.

— Мне виднее — я его впервые вижу, — мягко улыбнулся Рейн, опускаясь рядом. — И глаза твои, и форма губ… — Он смотрел то на меня, то на Рэнди, сравнивая. — А уши, как у деда — острые…

— Как интересно, — подалась я вперед. — А дед его где?

— Где-то в министерстве безопасности, — горько усмехнулся Рейн. — Мы не общаемся, он не одобрил моего ухода из-под его давления.

— Ты еще и поэтому ушел в частный розыск?

— Да. Отец все видел меня каким-то уважаемым и значимым чиновником, желательно в своем окружении. Но не более уважаемым, чем он сам. Я, само собой, не стремился оправдывать его надежд и упивался погонями в отделе оперативного реагирования.

Я усмехнулась:

— Да уж… Нет родителей — проблема. Но даже если они есть — проблема не становится меньше.

Рейн как-то странно на меня посмотрел при этом, что я уж подумала, что ляпнула что-то не то. Только он вдруг просил:

— А если бы ты узнала, что отец у тебя есть и не против быть рядом?

— Да ну, откуда? — отмахнулась я. — Я же тебе говорила…

— Чисто теоретически? — допытывался он.

— Он же нас бросил. Да и видела я его — счастлив с породистыми сыновьями. Так что нет смысла фантазировать о несбыточном.

— А почему ты думаешь, что мать указала тебе на того самого?

— С чего ей врать мне? — нахохлилась я. — Ты прямо как Виммер!

— А он что? — вздернул бровь Рейн в своей манере.

— Ну он тоже мне утром мозги протирал на эту тему! Вы достали.

— Ладно-ладно, не пыли, — примирительно поднял Рейн ладони. — У тебя найдется что-нибудь для стихийного мужика в доме?

— Полотенце, туалетная бумага, — оценивающе посмотрела на него. — Чашка, тарелка… могу зубной щеткой поделиться.