– Желаем, – ответствовал Самуил, ласково подталкивая меня к гардеробу.

– Сегодня в меню расстегаи, поросенок с гречневой кашей… – заунывно затараторил администратор.

– Разберемся, – небрежно отозвался Самуил и бросился мне помогать.

Честно говоря, эта нарочитая галантность была мне не по вкусу, а потому я вежливо, но твердо его отпихнула. Самуил быстро сориентировался и сделал вид, будто все так и было задумано им с самого начала. Снял свой драгоценный плащ и, тщательно расправив каждую его складочку, возложил на гардеробную стойку. Прежде чем добавить к плащу клетчатую кепку, Самуил внимательно осмотрел подкладку с внутренней стороны, чем поверг в легкий транс пожилого обходительного гардеробщика. А я лишний раз укрепилась во мнении, что этот Самуил Аркадьевич весьма странный тип.

– Ну-с, прошу. – Самуил оттопырил короткопалую длань совсем как бронзовый вождь возле сельского клуба. С той лишь разницей, что вождь обычно указывал в направлении светлого будущего, а Самуил приглашал меня отведать расстегаев в придорожном ресторанчике.

Немного оглядевшись, я пришла к выводу, что внутреннее убранство теремка до чертиков напоминает Алкину кухню. Боюсь, владелец заведения слегка перестарался с этим самым «а-ля рюс», поскольку за бесчисленными рушниками и декоративными лаптями стен не было видно. Вот только музыкальный фон подгулял: в динамиках разорялся пуэрто-риканский мачо Рикки Мартин. Мне даже показалось, что он из кожи вон лез, чтобы разбавить приторную «русскость» придорожного терема.

Нам с Палтусом достался дальний столик в углу. Выбор блюд я целиком и полностью предоставила неистовому детективу и, пока он изучал аляповатую карту меню, глазела по сторонам. Народу в зале было немного, человек восемь от силы, и все они вовсю работали ножами и вилками, не обращая на нас с Самуилом ни малейшего внимания.

Вопреки моим ожиданиям расстегаев Самуил не заказал, отдав предпочтение жаркому в горшочках и салату из креветок, в которых русского было не больше, чем в самом Самуиле Аркадьевиче. Еще официант торжественно принес рюмку коньяка, единственную.

Я вопросительно посмотрела на Самуила, а тот кротко пояснил:

– Это для вас. Вам не мешает взбодриться.

Это уж точно. Я не стала жеманиться и корчить из себя невинную девицу дворянских кровей. Кстати, если я что-нибудь в этом понимаю, то коньяк был так себе.

Не могу сказать, чтобы от выпитого я почувствовала себя бодрее, но и хуже мне не стало. Мне даже показалось, что недавняя встряска благотворно сказалась на моих мозгах, потому что я наконец поняла, как мне следует общаться со всей этой сворой суперсыщиков: ничего не рассказывать о Парамонове, прежде чем они не выложат на стол свои карты. И теперь я молча поглощала жаркое, дожидаясь, когда Палтус заговорит.

А он уже управился со своей порцией и вовсю орудовал зубочисткой.

– По-моему, неплохо.

– А? – Мне трудно было переключиться на банальный разговор о жареном мясе.

– Отличное жаркое! – похвалил Самуил местную кухню.

– Пожалуй, – вяло согласилась я. Снова появился официант в красной поддевке и поставил на стол две чашки кофе.

Самуил отхлебнул глоток кофе и скривился:

– А вот кофе варить они не умеют. У меня не было ни малейшего желания рассуждать о качестве кофе, поэтому я даже пробовать его не стала.

– А как быть с этой паршивой овцой? – напомнила я об Ангелочке. – Он ведь хотел меня похитить. Может, стоит в милицию заявить?

– Я же вам сказал, что разберусь с ним, – Палтус вытер губы салфеткой, – а милиция тут ни к чему. Всегда лучше держаться от нее подальше и без крайней необходимости не беспокоить.

– Странная точка зрения для частного сыщика, – заметила я.

– Напротив, – возразил он. И тогда я пошла ва-банк:

– Вы и в самом деле хотите найти Парамонова?

Видели бы вы, как разгорелись глазки у этого гуся!

Он отодвинул в сторону недопитый кофе и покосился на влюбленную парочку, безмятежно ворковавшую за соседним столиком:

– Конечно, хочу. В этом не может быть никаких сомнений.

– А можно поинтересоваться, почему?

– В каком смысле? – не понял Самуил. Вернее, сделал вид, что не понял. – Ну, вы же частный детектив, так? А потому расследованием занимаетесь не по обязанности. Больше того, вы имеете возможность выбора, за какое дело взяться, а от какого с презрением отказаться. Опять же расходы… Вы возите меня на машине, жжете дорогой бензин, угощаете в ресторане. Извините за любопытство, кто вас нанял? – Я в упор посмотрела на него.

– По-моему, у вас превратное мнение о частных детективах. – На пухлой физиономии Самуила отразилась чуть ли не вселенская скорбь. Мол, обидно сознавать, что тебя держат за банального хапугу.

– Нет, это у вас превратное мнение обо мне, – заупрямилась я, – возможно, я и произвожу впечатление бедной овечки, и поступки мои не всегда благоразумные, но я не такая идиотка, какой кажусь. И если вы рассчитываете на мою откровенность, то учтите, я потребую от вас того же. А иначе, извините…

Самуил заметно занервничал, обвел опасливым взглядом «горницу», насупился, расправил невидимую складку на крахмальной скатерти…

– Понимаете, все будет зависеть от некоторых обстоятельств, вернее, от того, что вы…

– Торг здесь неуместен, – сурово отрезала я, – или мы сотрудничаем, или расстаемся без обид.

Самуил пригорюнился, как Иван-царевич на распутье.

– Думаю, этот вопрос нам стоит обсудить в другой обстановке, – наконец изрек он, – даже у стен бывают уши.

– Согласна, – кивнула я, – а еще у стен бывают глаза. Так что, выходим по одному с интервалом в пять минут?

– Вижу, вы начитанная девушка, – вздохнул Самуил, – но, поверьте мне, в жизни все проще, чем в книжках. И романтики поменьше.

С последним замечанием спорить было трудно, и я в очередной раз с сожалением констатировала, что Самуил Аркадьевич Палтус не имеет ничего общего с милыми моему сердцу Ниро Вульфом и Арчи Гудвином.

– А теперь я приглашаю вас к себе, – многозначительно объявил Палтус, когда мы снова оказались в его зеленой «Шкоде».

– Может, не стоит? – засомневалась я, памятуя свои недавние приключения.

– Вам нечего бояться, – заверил меня Самуил.

Я не знала, что и думать. Как показала практика, осторожность в моем положении совсем не помешает, и в то же время много ли я разузнаю, если буду пугаться каждого куста.

– Ладно, я согласна, – довела я до его сведения свое решение. Между прочим, очень даже непростое.

– Вот и отлично, – обрадовался Палтус и сильнее надавил на газ. Теперь, когда дорога стала получше, я ничего не имела против этого. – Нам нужно вернуться в Москву, прежде чем начнутся пробки, – пояснил он, – я ведь в центре живу.

Монотонная дорога меня укачала, я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

– Вот-вот, подремите, – одобрил Самуил, – а то нервишки небось того?..

Эти его панибратские замашки мне совершенно не понравились, а потому я ничего ему не ответила, только губы сжала. Конечно, он мне здорово помог сегодня, но это не означает, что мы автоматически сделались закадычными друзьями.

Дальше мы ехали почти молча: неугомонный сыщик что-то насвистывал. До тех пор, пока мы все-таки не попали в пробку на Садовом кольце. С этого момента он уже чертыхался.

До места мы добрались уже в сумерках, в декабре ведь темнеет рано. «Шкода» затормозила возле девятиэтажной башни из белого кирпича, Палтус заглушил двигатель и сообщил мне с улыбочкой:

– Ну вот и приехали.

Потом мы в лифте поднялись на седьмой этаж и остановились у добротной двери. Здесь Палтус довольно долго возился с замками, прежде чем я наконец услышала долгожданное:

– Проходите, пожалуйста. Для того чтобы понять, что отечественные сыщики живут не бедно, мне одного взгляда хватило. И это при том, что Самуил даже не дал мне как следует осмотреться. Я только куртку успела стащить, а он уже заволок меня в какую-то комнату с напутствием: