Микроавтобус вилял по дороге, как сумасшедший. Нога похитителя все еще давила на ее ногу, вжимая педаль газа в пол. Стрелка спидометра, проскочив цифру «шестьдесят», продолжала двигаться: «семьдесят», «восемьдесят»… «сто»… По обеим сторонам дороги зловеще мелькали высокие сосны, коварные повороты, черные провалы, таящие в себе неведомые глубины. Поскольку они ехали с выключенными фарами, видимость ограничивалась, вероятно, футами двадцатью. Все, что было дальше, скрывалось в кромешной тьме.

Только благодаря героическим усилиям Саммер микроавтобус каким-то чудом продолжал двигаться. Сражаясь с рулем (если у него и был гидроусилитель, то самый плохой из всех, с которыми ей пришлось иметь дело), она вдруг с устрашающей ясностью поняла, что перерезанная глотка — только один из многих возможных вариантов смерти, которые грозили ей сегодняшней ночью.

— Уберите ногу с газа, вы убьете нас обоих! — выдохнула Саммер, испытав новый приступ страха при виде ярко-красного огонька, возникшего в темноте на их пути. Она хорошо знала эту дорогу. Та кончалась регулируемым перекрестком на пересечении с автострадой 231, обычно забитой тяжелыми грузовиками для дальних перевозок и машинами местных жителей. Сейчас светофор на перекрестке горел для них красным светом. Микроавтобус с погашенными огнями будет практически невидим для водителей.

— Тормозите! — выкрикнула она. Когда стало ясно, что он не собирается выполнить ее просьбу, женщина лягнула его икру носком своей босой левой ноги и сморщилась от боли. Как жаль, что она оставила в здании свою кроссовку! Хотя вряд ли бы это помогло — мускулы были слишком твердыми.

Давление его ступни на ее ногу ничуть не ослабло. С таким же успехом она могла бы пинать ствол дерева. При той скорости, с которой они неслись, — а Саммер больше не осмеливалась даже бегло взглянуть на спидометр, — у них не было ни малейшего шанса повернуть под прямым углом. Эта попытка только ускорила бы неминуемую гибель: микроавтобус встал бы на два колеса, опрокинулся и затем пошел бы кувыркаться.

Вцепившись в руль, Саммер зачарованно смотрела на стремительно приближавшийся перекресток. Как она понимала, жить ей оставалось несколько секунд, и с тоской она подумала, что зря все-таки не пристегнулась ремнем. Покопавшись в ее прошлом, близкие, вероятно, выберут для надгробия надпись «Если бы только». Хорошая эпитафия.

— Сворачивай налево! — закричал он.

Когда Т-образный перекресток возник перед ними, у Саммер едва хватило времени поблагодарить Бога за то, что сейчас глухая ночь и автострада пустынна. Но, когда она осознала, что он не собирается даже сбросить скорость, ее глаза почти вылезли из орбит. Ужас полностью сковал Саммер. Все, на что она была способна, — это вцепиться в руль и уставиться в ветровое стекло на внезапно возникшие перед ними канаву, изгородь и пологий склон с мирно спящими коровами. Еще несколько секунд, и скотина превратится в сырье для завтрашних бифштексов.

— Я сказал, влево!

Саммер не могла пошевелить пальцем. Грязно выругавшись, мужчина снова схватился за руль и резко крутанул его. Покрышки завизжали, микроавтобус накренился в сторону ничего не подозревающих коров и чудесным образом выровнялся буквально в дюйме от бордюра дороги.

Буренки были спасены.

Сказать это о себе Саммер не решилась бы. Еще милю-другую, и они окажутся в черте города. Даже ночью там на улицах полно машин. При их скорости аварии все равно не миновать.

В зеркале заднего вида возник свет фар. Две светящиеся точки находились примерно в миле от них, как раз в том месте, где дорога от похоронного бюро выходит на автостраду 231. Поскольку ночью на этой частной дороге машины встречаются крайне редко, то логично было предположить, что троица со своими пушками уже разыскала себе автомобиль для погони.

Саммер не знала, радоваться этому или печалиться. Оптимистическая сторона ее натуры надеялась на возможное избавление от чудовища рядом с ней, но инстинкт предупреждал: эти трое не обязательно окажутся хорошими парнями. Ведь ее присутствие в микроавтобусе не удержало их от пальбы. Переживший столько потрясений мозг Саммер несколько секунд противился этой догадке, прежде чем принять ее как очевидную. Хорошие эти парни или плохие, они ни перед чем не остановятся, лишь бы добраться до этого монстра. Вот выяснился и четвертый путь к ее неминуемой гибели: если наряд полицейских догонит их, то могут убить и ее саму, и похитителя.

Кто же он все-таки такой? Кто они, действительно ли полицейские? Во что же она вляпалась? О Боже, ей совсем не хочется умирать. Она предпочла бы, чтобы и ее мучитель, и те, в машине сзади, вдруг исчезли, как по мановению волшебной палочки.

Где только пропадает Терминатор, когда в нем такая нужда?

Выражение лица Саммер насторожило похитителя. Он посмотрел в зеркало заднего вида и выругался. Освободив ее ступню (она тут же быстро убрала ногу), мужчина снова надавил на акселератор. Микроавтобус, который она изо всех сил пыталась удержать на дороге, круто повернуло в сторону, где он стал невидим для преследователей. Похититель без предупреждения дернул руль, и машина внезапно оказалась в воздухе.

Саммер завизжала, а микроавтобус, перелетев через кювет, проломил дощатый забор, пропахал только что взошедшие побеги соевых бобов и снес несколько стройных копен сжатых стеблей кукурузы. Только на мгновение женщина зафиксировала в своем сознании выкрашенный желтой краской стальной агрегат размером с большой автобус.

Она даже не успела зажмурить глаза, как микроавтобус врезался в комбайн, который спешивший, видимо, на ужин фермер так опрометчиво бросил посреди своего поля.

Хорошая новость заключалась в том, что она не погибла. Плохая — что это могло с ней скоро случиться.

В течение какого-то времени после удара Саммер ничего не чувствовала, кроме биения собственного сердца. Прошло еще несколько секунд, прежде чем она поняла, что пережила автокатастрофу и, вероятно, находилась без сознания. Она все еще ощущала головокружение и потерю ориентации. Скорее всего, ударилась головой о ветровое стекло.

Сморщившись, женщина открыла глаза и бегло взглянула на стекло. Там не было ни царапины, хотя о ее голове такого наверняка не скажешь. Она буквально раскалывалась. Тело распластано на руле со вцепившимися в него руками. Саммер решила потрогать свой лоб, чтобы оценить степень повреждений, — идет ли кровь? — но не нашла в себе сил разжать пальцы. Удар, казалось, парализовал ее.

Мотор микроавтобуса все еще работал, передача включена, хотя они никуда не ехали. Ну да, конечно, они в микроавтобусе, а тот врезался в комбайн.

Страшным усилием воли Саммер заставила себя вспомнить, как она попала в эту ситуацию. В мозгу промелькнули фрагменты последних событий.

Повернув голову, женщина увидела, что монстр по-прежнему рядом. Лежит на своем сиденье. Веки опущены, рот приоткрыт, левая рука бессильно свисает вниз, пальцы слегка скрючены, словно только что скребли черный коврик пола. Наклонившись над ним, Саммер убедилась, что и его правая рука тоже пуста. Скальпеля нигде не было видно. Очевидно, он потерял его при ударе.

Как только это дошло до ее сознания, женщина почувствовала прилив сил. Ура! Она наконец снова будет свободна! Однако, схватившись за ручку дверцы, не заметила, что мужчина шевельнулся.

— Хрен тебе! — словно прочтя ее мысли, прорычал он как раз в тот момент, когда дверца распахнулась. Монстр снова сгреб в кулак ее волосы и окончательно пресек попытку к бегству.

— Ой!

Несмотря на боль и страх, Саммер больше не могла и не желала подчиняться. Мутная волна ярости захлестнула ее, оставив кристально чистой только одну мысль: если сегодня ночью ей суждено умереть, то по крайней мере она умрет, сражаясь.

— Ай-а! — женщина издала вопль, которого не постыдился бы и сам Брюс Ли, с участием которого она смотрела немеренное число фильмов, и набросилась на своего мучителя. Каждая клеточка ее тела просто жаждала причинить ему тяжкие увечья.