Кажется, и Григорий Семенович теперь тоже это заметил и начал пристально вглядываться в действия своего подопечного.

И Сеня нас не подвел! В самый, казалось бы, критический для себя момент, Сеня внезапно взорвался апперкотом и нанес сокрушительный разовый удар! Противник — уж не знаю, от чего больше: от удара или от неожиданности — сел на пятую точку, как в лужу. И так мощно сел, что капа вылетела у него изо рта. Вместо того, чтобы тут же вскочить на ноги, он начал шарить руками по полу ринга в поисках капы, чем окончательно растерял все свои позиции.

Вердикт рефери был однозначным и окончательным. Нокаут!

— Во даёт, заметил… — растерянно потянул Семеныч.

Я тоже только сейчас понял, что произошло. Каждый раз после правого бокового, соперник Сени упирался лбом в его перчатки, и после выбрасывал левый, открывая подбородок. Сеня это увидел и ударил.

Когда рефери поднимал ему руку, Сеня с торжествующим видом оглядел зал. По выражению его лица я понял, что оказался прав: ход всего боя он просчитал заранее. Выходя на ринг, он уже знал, что окажется победителем!

— Ну ты, Сенька, даешь! — аж взревел от восторга Григорий Семенович, сгребая в охапку нашего боксера, сошедшего с ринга. — Не ожидал! Удивил так удивил! Я блин не сразу увидел щель, а ты туда как из пушки грохнул!

— Да я просто собрался, — скромно ответил Сеня.

— Не скромничай! — продолжал восклицать тренер. — Не скромничай, так собраться ни с того ни с сего невозможно, ты очень здорово и продуманно выступил! Это выглядело даже не как бой, а как шахматная партия! Красавец! Молодец!

— Поздравляю, Сень! — обнял я товарища, — Ты действительно красавец! Так виртуозно размотать этого товарища — это еще суметь надо!

— Да ладно вам, ребят, чего вы, в самом деле, — смущенно отбивался Сеня от рукопожатий и объятий динамовцев.

Такое в его жизни явно было впервые, и вполне заслуженно. Так что я, наблюдая его триумф, невольно подумал, что все это повторится с ним еще неоднократно. У Сени были все шансы на большое будущее. Помахать кулаками могут многие, а вот до такой степени точно рассчитать тактику боя — единицы. Это значит, что, несмотря на неопытность, он прекрасно работал не только руками, но и головой. К тому же Сеня обладал недюжинной силой воли: перейти в нужную весовую категорию за пару часов — да за такое, по-моему, отдельную награду надо присуждать! Поэтому сегодня он продолжал принимать заслуженные поздравления.

Первый день турнира оказался для нас, динамовцев, вполне удачным. Даже те, кто проиграл, в целом показали себя весьма достойно. Во всяком случае, был виден потенциал, и даже недоброжелатели не могли бы упрекнуть наших пацанов в плохой работе или недобросовестном подходе к выступлениям.

В конце дня мы, усталые и выжатые, разошлись каждый по своим номерам. Правда, пацаны решили собраться у кого-то в номере и поиграть в карты.

— Мишка, пойдем с нами! — зазывал меня Лёва. — После всех этих боёв хоть расслабимся, отвлечемся!

— Нет, ребята, это без меня, — отвечал я. — И вам, кстати, тоже не советую.

— Это с чего вдруг? — удивился Лева. — Думаешь, здесь каталы профессиональные завелись?

— Этого я, конечно, не знаю, — сказал я. — Но завтра турнир продолжится, и нам всем нужно быть в форме. Поэтому лучше бы выспаться и восстановиться, чем выходить на ринг с недосыпом.

— Ой, да ладно тебе! — недовольно отмахнулся Лева. — Ты прямо иногда как заведешь свою волынку… Ну не хочешь сам — не иди, другим-то зачем настроение портить?

С этими словами Лева удалился. По-моему, он так и не понял, почему я отказался играть и вообще весело провести полуночное время. А причины, на самом деле, были очень вескими. Во-первых, я действительно очень устал от всех событий прошедшего дня, и все равно был бы слишком рассеян, чтобы играть. А во-вторых, игра в карты — занятие эмоциональное, а мне сейчас нужно было восстанавливать свои силы, а не тратить их дальше.

С другой стороны, каждый должен набить шишки на своей шкуре. Это только в теории умный на чужих ошибках учится… Свой урок с поездкой на мотоцикле я усвоил очень хорошо. И наступать на одни и те же грабли не собирался.

Все это, если по уму, было применимо и к остальным динамовцам, но, кажется, они об этом не задумывались и решили провести часть ночи в азартной игре. Ну да и ладно, их дело. Мне нужно думать о своем состоянии, а не весь мир вокруг спасать.

Я вернулся в номер. После такого напряжённого дня освежиться в душе и лечь в чистую, застеленную постель было практически царской роскошью. Я с наслаждением устроил свою голову на подушке, растянулся на приятно прохладной простыне и накрылся лёгким одеялом. Дремота овладела мной быстро. Словно сквозь какую-то дымку, передо мной начали проплывать незнакомые ринги, рефери, боксеры — все это почему-то на фоне летних пейзажей с лесом и речкой неподалеку. Только здесь уже я был тренером и наставником, а в зрителях сидели Янка и Ленка, и почему-то именно от того, как я подготовлю учеников, зависела степень благосклонности ко мне каждой из них. Я сосредоточенно прикидывал, как мне нужно подготовить к выступлению того или иного ученика, и что мне скажет каждая из девчонок. А еще почему-то продумывал, что скажет Алла, которая находилась тут же и, как и наяву, решала кого допустить к соревнованиям, а кого нет. Эти размышления были непростыми, но в то же время какими-то приятными, причем приятными настолько, что я даже специально начал затягивать выход на ринг своих учеников. Вдруг картинка задрожала, затряслась перед моими глазами, а в ухо послышался сдавленный шепот:

— Миха, вставай!

Ничего не понимая, я попытался «устаканить» картинку, изо всех сил тренируя перед боем очередного молодого боксера. Но картинка размывалась и ускользала от меня, а шепот в ухе становился все настойчивей.

— Да проснись ты, Миха, в самом деле! Вот даёт — дрыхнет прямо как под наркозом!

Я открыл глаза. У кровати стояли Сеня и Лева. Сеня тряс меня за плечо, а Лева сдавленным голосом призывал проснуться. Я скосил взгляд на настенные часы — стрелки на циферблате показывали час ночи. Чего этим картежникам от меня ещё понадобилось-то в такое время? Без меня совсем не играется, что ли?

— Чего такое? — в полусне пробормотал я.

— Вставай, Миха, вставай! — Сеня, словно не слыша меня, продолжал трясти мое плечо, вцепившись в него, как коршун в добычу. — Просыпайся!

— Да не хочу я просыпаться, я спать хочу! — недовольно проворчал я, поднимаясь и садясь в кровати. — Чего вам от меня надо-то?

— Мы тут, короче, это, — заговорщицки зашептал Сеня, наконец отцепившийся от моего плеча. — Мы тут в подкидного дурака играли…

— Ну и молодцы, — раздраженно перебил я его, — а я-то здесь при чем?

— При том, что мы проиграли, — выпалил Лева. — Помнишь нашего Павлика сегодня засудили? Ну, еще удары не засчитывали? Семеныч когда матюкался!

— Помню, ну и дальше что? — я все ещё продолжал упорствовать в своем желании поспать.

— Ну вот ему мы и проиграли! — с отчаянием произнес Сеня.

— Ой, тоже мне катастрофа! — фыркнул я. — Ну проиграли и проиграли, бывает. Сегодня проиграли — завтра выиграете. Дайте поспать, будьте людьми, в конце-то концов!

Я окончательно перестал что-либо понимать. Пусть их, сами разбираются со своими игрищами, а я должен выспаться перед завтрашним днём. Я не наставник и не надсмотрщик, и сообщать мне о каждом своем шаге вовсе не обязательно. С этим настроем я рухнул обратно в кровать, обернулся одеялом и отвернулся к стенке.

— Да погоди ты отворачиваться, что ты сам-то за человек, — Сеня опять схватился за мое плечо. — Мы же не просто так проиграли, а на желание!

— Какое ещё желание? — недовольно пробурчал я. Тоже мне, пляжные авантюристы — в карты на желание играть. Я бы еще понял, если бы с девчонками… да и то, разгар турнира для таких игрищ — время не самое подходящее, прямо скажем.