Идти пришлось добрых пару часов, водопад располагался на южной оконечности столицы, в глубокой котловине. Когда Тинувиэль с Рахой ступили на ее край, принц замер. Открывшееся взгляду казалось невероятным, невозможным, но, тем не менее, существовало. На глубине в добрую версту возвышались витые, полупрозрачные синие столбы аршин семисот в высоту. Они причутливо изгибались, извивались, сходились и расходились. И из каждого изгиба била струя воды. Разной толщины и силы. Струи смыкались, вращались, казались застывшим хрусталем. Водная феерия, иных слов Тинувиэль подобрать не смог. Над водопадом высились ажурные пилоны, создавая из себя причудливую абстрактную конструкцию. Все это вместе заставляло зрителя затаить дух.

– Мамочка… – прошептал эльф. – Какое чудо…

– Я же говорила! – просияла Раха. – Я очень люблю здесь бывать. Жаль, редко получается…

– Почему?

– Ткать нужно, – тяжело вздохнула она. – Отец не отпускает. Если бы кто-нибудь мог представить как меня тошнит от этой работы…

Тинувиэль присмотрелся к ней внимательнее и мысленно присвистнул. Да девочка ведь вся горит, душевный огонь такой, что глазам больно. Огонь барда, как его еще кое-кто называет. Вот так-так. Понятно, почему ей тошно, почему не может заниматься обычной работой, почему постоянно чувствует себя неудовлетворенной. У обладающего огнем иначе не бывает, сам такой, хорошо знает каково оно. Беда только, если Создатель не дал ей таланта, тогда страшно, тогда сгорит, не имея возможности реализоваться.

– Взлететь бы… – почти неслышно прошептала Раха, на ее ресницах дрожали готовые сорваться слезы. – Взлететь бы… Туда, в небо… Хоть на минутку… Жаль, невозможно…

– А кто тебе сказал, что невозможно? – заинтересованно приподнялись брови принца, твердо решившего, что столь невероятная мечта обязательно должна сбыться. – Если хочешь по-настоящему сильно, то все возможно!

– Но…

Тинувиэль наклонился к удивленной девушке и негромко продекламировал:

Мое ремесло – это дерзость, но это в крови.

Я умею читать в облаках имена тех, кто способен летать.

И если ты когда-нибудь почувствуешь пульс великой любви,

Знай – я пришел помочь тебе встать!

(стихи Константина Кинчева)

И добавил:

– Не бойся! Я прочел твое имя в небесах! Ты способна летать!

Затем резким движением подхватил Раху на руки и прыгнул в пропасть, на обращая внимание на многоголосые вопли ужаса позади. За спиной эльфа распахнулись полупрозрачные зеленые крылья и взметнули его вверх. Ветер ударил навстречу и принялся смеяться вместе с Тинувиэлем. А вскоре к ним присоединился звонкий, восторженный смех Рахи. Опустившись к столбам водопада, принц принялся выписывать совершенно невероятные фигуры в струях воды. Девушка визжала от радости, плакала, смеялась. И не боялась! Совершенно не боялась! От нее веяло воодушевлением, а не страхом, как веяло бы почти от каждой, оказавшейся в ее положении. Тинувиэля все больше и больше интересовало это свалившееся на него с балкона маленькое чудо. Надо же, осталась крылатой. Пусть только в душе, но осталась. Сумела сохранить себя среди всей окружающей грязи.

Что это? Разве так бывает?! Разве… Раха сходила с ума, тянулась навстречу бьющему в лицо ветру, пронизывающему ее насквозь. Внизу мелькала земля, вода, толпы орков, показывающих на летящих в небе пальцами и что-то восторженно кричащих. Эльф несся прямо сквозь струи воды, орочка вся намокла, но только счастливо смеялась. Чудо! Создатель Миров, спасибо тебе за этот дар! Но краем сознания девушка поняла еще одно – к прежней жизни возврата нет. Не сможет она больше жить подобно животному. Когда все закончится, она снова полетит. В одиночку. В последний раз. Вниз. Лучше так, чем снова сходить с ума от тоски и боли, зная, что тебе никогда больше не подняться в небо, что суждено всю жизнь копошиться в грязи, как червю. Но это будет потом, когда этот невероятно красивый крылатый эльф улетит, оставив ее внизу. Раха плакала, смеялась и и каждой частичкой тела впитывала в себя прекрасные мгновения полета. Спасибо тебе, горный мастер, за то, что пришел и помог встать во весь рост! Помог осмелиться вглянуть самой себе в душу! Пусть даже результатом станет смерть. Не имеет значения. Главное – она встала и подставила лицо навстречу ветру.

Тинувиэль сам наслаждался полетом, не успев еще толком привыкнуть к невероятному, к тому, что он крылат. Что может в любой момент взмыть вверх, оставив землю со всеми ее проблемами позади. Но такого наслаждения от полета он еще ни разу не испытывал. Какая это, оказывается, радость – подарить другому мечту. Пусть на миг, но подарить. Душа орочки пела, ее счастливый, звонкий смех звучал в небе над Рурк-Дхаладом, заставляя эльфа самого смеяться и кричать разные глупости. Принц слышал чувства Рахи и сам радовался вместе с ней.

– Тини, ты чего народ пугаешь? – оторвал его от безумства голос Храта.

Неподалеку парил на алых крыльях весело скалящийся орк.

– О, он и девчонку уже где-то прихватил. Вот ведь бабник неугомонный!

– Заткнись, зараза краснорожая! – рассмеялся эльф. – Это совсем другое. Девочка крылата в душе. Раха, познакомься с моим кровным братом, Хратом Сломанным Клыком. И за что я его, гада эдакого, люблю, а? Сам не знаю, но люблю.

– Здравствуйте, уважаемый господин, – потупилась девушка, прижимаясь к принцу.

– Ты глянь, не боится совсем, – удивился орк.

– А чего бояться, уважаемый господин? – подняла на на него глаза Раха. – Я получила то, о чем всю жизнь мечтала. Пусть на миг, но теперь и умереть не страшно. Не жаль. Слышите? Не жаль!

– Ого… – с уважением протянул Храт. – Наш кадр! Ты где ее вырыл, морда?

– Сама на голову свалилась, – веселый смех эльфа зазвенел вокруг.

– Это как? – озадачился орк.

– Шел по улице, смотрю, девушка с балкона падает. Я и поймал.

– Да-а-а… – вытянулось лицо Храта. – Никогда бы не поверил. Такое только с тобой, бардом недоделанным, случиться может. Но ладно, летим в посольство. Мастер Кертал, послал тебя искать, сказал без этого паскудного эльфа не возвращаться. Зло-о-о-о-й…