– Я имею в виду те, где продают самых красивых и дорогих рабынь для утех.

– Такие обычно устраивают в белом зале торгового дома «Астеан». Через пару часов начнется очередной. Только…

– Что?

– Туда даже инары попадают только по предварительным приглашениям.

– Можно как-нибудь обойти это условие? – нахмурился Лек.

– Увы, – развел руками проводник, потом задумался. – Но выход есть. Наиболее оптимальным будет убрать обладателя приглашения, забрав его себе.

– Смерть инара вызовет переполох, – отрицательно покачал головой горец. – Я не хочу шума, все должно быть проделано тихо. После того, как девушка окажется в наших руках, можно все, а до того, увы.

– Труп не обнаружат до вашего ухода, – возразил охотник. – Вы же знаете, Повелитель, мы умеем работать тихо.

– Если так, то делайте, – пожал плечами Лек, судьба нартагальского рабовладельца юношу ничуть не заботила. – Где вас ждать?

– А вон неплохой трактир, туда часто аристократы заглядывают. Дело много времени не займет, я знаю, где остановился один из инаров, прибывших специально для участия в аукционе.

– Приглашения не именные?

– Нет, стандартные. Золотая пайцза торгового дома. Там, конечно, удивятся, что вместо одного владетеля прибыл другой, но особого внимания не обратят, такое довольно часто случается. Только при входе нужно доказать, что платежеспособен.

– Пара жемчужных лоанов сойдут?

– Одного хватит, чтобы половину этого города купить, – весело хмыкнул проводник, приподняв бровь и с некоторым удивлением покосившись на Лека.

Было чему удивляться, жемчужным лоаном называли очень редкий и очень дорогой драгоценный камень. Некоторые из них стоили порой и по миллиону золотых, иногда больше. Но главным была даже не стоимость, а редкая красота камня, в его переливающуюся жемчужным светом глубину люди могли смотреть часами, их буквально затягивало. Поговаривали, что ношение лоана на груди излечивает от любых, даже самых страшных болезней. За ними охотились, мало кому удавалось получить столь редкую драгоценность. А тут вдруг сразу два. Невозможно просто. Однако это было так. Камни, не считая золота, вручил Леку император, приказав денег не жалеть и вытащить Неизвестную любой ценой. Впрочем, в императорской казне, наверное, еще много чего интересного осталось.

Проводник растворился в толпе, а шесть всадников направились к трактиру «Китовый ус». Шестой была Ле, одетая в полупрозрачные одежды рабыни для утех. Девушка смотрелась на изумление эффектно – золотистые волосы сколоты в причудливую прическу, вытянутые к вискам глаза горели внутренним светом, идеальная фигура, просвечивавшая сквозь одежду, заставляла любого еще живого представителя мужского пола судорожно сглатывать слюну. Многие встречные молодые аристократы тайком бросали на нее похотливые взгляды, а потом завистливо поглядывали на владельца прелестницы, роль которого, понятно, играл Санти. Жрица напрочь отказалась подчиняться приказам кого-либо другого, даже уговоры императора не помогли, потому-то и пришлось рыжему на время преображаться в нартагальского инара. Без Ле поход в королевство становился бессмысленным, только она знала, как выглядит Неизвестная. При виде господ аристократов владелец трактира вылетел из-за стойки бара и принялся отбивать поклоны, едва не стукаясь лбом об пол.

– Вина дай, – процедил сквозь зубы Санти, брезгливо поджав губы. – Дарвальского. Всем. И смотри мне, пес, если бокалы грязными окажутся, то свои кишки жрать будешь. Рабыне фруктовой воды подай. Быстро!

Трактирщика как ветром сдуло. К выбранному компанией столу меньше через минуту подлетели слуги, застелили белоснежной скатертью, расставили дорогие хрустальные бокалы. Вскорости посреди стола красовалась в серебряном ведерке фигурная бутылка дарвальского розового вина двадцатилетней выдержки, стоившая, как минимум, тридцать золотых. Рыжий придирался к каждой мелочи, бедный трактирщик весь позеленел от ужаса, уверившись, наверное, что его прямо сейчас повесят перед дверьми трактира, как поступили неделю назад с владельцем «Журавля», подавшем сиятельным инарам слегка пережаренную рыбу. Скоморох чувствовал себя не в своей тарелке, изводя пожилого человека, но именно так вели себя дома нартагальские аристократы. По привычке они пытались устраивать подобное даже при посещении империи, но получив небольшую трепку, немедленно становились донельзя вежливыми. До приторности.

– Лек, а кто это нас у ворот встретил? – подозрительно спросил Энет. – Его величество ничего не говорил по этому поводу…

– Человек, обязанный лично мне, – улыбнулся горец. – Потом расскажу. Пока время не пришло, извини.

– И то, оставь ты наставника в покое, – проворчал Храт, чувствуя себя в человеческом облике не слишком уютно, император, конечно, постарался на славу, маскируя внешность орка с эльфом магией, но каждому из них хотелось поскорее закончить этот глупый маскарад. – Делать тебе не фиг.

– Да что я, интересно просто, – смутился граф.

– Вот и сунь свой интерес сам знаешь куда, дома болтать будем, – раздраженно буркнул орк. – Забыл где мы? Нарваться хошь?

– Ты прав, – ответил Энет, однако видно было, что он обижен на резкую отповедь.

Долго ждать не пришлось, всего лишь около часа. По прошествии этого времени в трактир вошел проводник и передал Леку фигурную золотую пластинку. Что стало с ее прежним обладателем никто спрашивать не стал, и так все было ясно.

Опасные посетители бросили недопитым дарвальское вино и покинули трактир, чем до глубин сердца потрясли трактирщика. Ни разу на его памяти никто не оставлял этот нектар, тем более, заплатив за него дикие деньги. Впрочем, у рыжего инара, похоже, этих денег куры не клюют. Счастье еще, что на месте не прирезал, вполне ведь мог. А то и что похуже. Трактирщик облегченно осенил себя святым косым крестом Единого и отправился жарить мясо для шумной компании молодых магов из местного Ализиума.

– Вот здесь элитные аукционы и проводятся, – проводник показал на роскошный особняк, выстроенный в имперском стиле. – Допускаются только очень богатые люди, рабы и рабыни на торги выставляются особые, для ценителей. Поскольку один из владельцев торгового дома сам король, то даже инары не осмеливаются нарушать здесь порядок. Приглашенный имеет право взять с собой до десяти сопровождающих.