Тут из‑за спины опекунши выглянула та самая служанка с повадками гадюки.

– Это особняк рода Рэйдс! – продолжала Офелия. – И пока я здесь хозяйка…

Там было какое‑то продолжение, но я не услышала. Зато поймала вопросительный взгляд Хайса и поспешила ответить:

– Мне восемнадцать, но юридически я всё ещё под опекой.

Мужчина не обрадовался, а я поняла, что остаться леди в этой ситуации не получится. Увы, сейчас придётся орать, напоминая обитателям моего – да, да, всё‑таки моего! – дома, кто есть кто.

Я прикрыла глаза, позволяя Офелии выплеснуть первый заряд энергии и заткнуться. Адреналин зашкалил. Моё подгорание перешло в термоядерную реакцию, ещё немного и планка ярости вообще упадёт.

– Вы! – опекунша обращалась к Хайсу. – Что вы себе позволяете? Немедленно покиньте…

«Ну всё, – отметила мысленно. – Никаких рекомендаций мне не светит».

А так хотелось, чтобы Хайс посоветовал кого‑то толкового. Чтобы у меня, хотя бы временно, появились слуги, с которыми можно вести адекватный диалог.

Распахнутые глаза, сжатые в полоску губы, я приготовилась броситься в атаку. Ненавижу ссоры, но увы придётся. Кое‑кто явно попутал берега.

Миг. Новый вдох, и…

Я ощутила внезапную дрожь в руке, а саквояж, который бдительно таскала с собой, из‑за этой дрожи просто выпал. В момент падения замки щёлкнули, и полумрак коридора озарила яркая магическая вспышка. Не успела я ахнуть, как рядом возник полупрозрачный лорд.

В квартире Дрэйка Эрон напоминал этакого уютного дедушку, а прямо сейчас перед нами предстало нечто иное. Широкие плечи, мантия сидит получше, чем королевская, а выражение лица будит желание грохнуться на колени и побиться головой о пол.

Народ, включая Хайса, застыл.

У Офелии резко закончились слова, зато рот опять приоткрылся.

Эрон зыркнул на опекуншу, на служанку, а потом прогремел тугим басом:

– Что здесь происходит?

Ответом призраку была тишина, но иного он и не ждал.

– Та‑ак, – протянул Эрон. Интонация чем‑то напомнила мою собственную, из прошлой жизни. – Вижу кто‑то перепутал причину и следствие. Ты! – Перст, указующий на Офелию. – Не принадлежишь к роду Рэйдс, ты всего лишь опекаешь хозяйку. А эта…

Тут внимание призрака переметнулось к горничной, и наступила тишина. Эрон лишь посмотрел, а её вдруг начало крючить. Женщина побледнела, позеленела и съёжилась, словно случился припадок или что‑то ещё.

Секунда, и служанка захрипела, хватаясь за горло. В этот миг из‑за угла коридора выскочили ещё две женщины и один потрёпанного вида мужик. Тоже слуги. Они явно подслушивали, а теперь явились на помощь подруге.

Эрон, увидав такое, взревел:

– Да что за бардак⁈

Домочадцы, о которых я изначально переживала, затряслись и забегали. Только Офелия оставалась неподвижной. Ну и не пускавшая меня домой хамка, держась за горло, валялась на полу.

Пусть не сразу, но во мне проснулся гуманизм – подумалось, что скрюченной нужно вызвать скорую. Другое дело, что скорых тут, вероятно, и нет.

– Ах вы мыши! – вещал тем временем Эрон. – Забыли, кому служите? Забыли кому присягали?

Лорд сорвался с места. Теперь он носился по коридору и шипел. Слуги тоже бегали, никак не могли найти выход с этажа. За этой движухой я совсем забыла про Хайса, а когда вспомнила, окончательно попрощалась с надеждой на помощь.

Но, как ни поразительно, личный «горничный» Дрэйка оставался невозмутим. Если не считать округлённых глаз.

Сообразив, что Эрон будет бушевать долго, я повернулась к мужчине и сказала:

– Извините. Я не думала, что так выйдет. Не ожидала, что за несколько дней моего отсутствия всё стало совсем уж плохо.

– Ничего, – помедлив отозвался Хайс.

Он помолчал и добавил:

– Мы можем обсудить дела завтра? Например в полдень? Я готов прийти, если лорд Дрэйк на это время не вызовет.

– Конечно, – не скрывая удивления, ответила я.

Хайс кивнул и пошёл прочь, к лестнице. Провожать я не стала, решила, что соблюдать приличия уже бесполезно.

И очень удивилась, когда, спустя несколько минут, мужчина вернулся.

– Леди Алексия, прошу прощения, – сказал он с поклоном. – Я позволил себе ещё раз заглянуть в вашу комнату. Среди принесённых вещей не хватает одной коробки.

Это что же получается? Слуги украли у меня что‑то из вещей?

Я ошалело кивнула Хайсу и перевела не менее ошалелый взгляд на Эрона, который по‑прежнему был здесь и буйствовал. Призрачный лорд этот взгляд заметил, а в том, что касается сообщения Хайса… Эрону было не до нас, но выяснилось, что старый жук всё слышал.

«Он действительно слышит больше, чем любой человек, – встрял Арти. – Он признак, у него другие возможности».

«Насколько другие?» – выдохнула я, но вопрос был риторическим.

Следующая мысль тоже была так, замечанием по теме:

«Офигеть. Вот просто офигеть».

Я понятия не имела как относиться к тому, что происходит. Я не привыкла удерживать сотрудников и к чему‑то принуждать.

В моей прошлой жизни было так: хочешь – работай, не хочешь – забирай трудовую и кыш из офиса. Я платила неплохие деньги, предоставляла отличные условия, и вакансии в моём отделе закрывались за несколько дней.

Да к нам очередь стояла! Орать на сотрудников мне приходилось так редко, что считай никогда.

Прямо сейчас я оказалась в странной ситуации. У меня не было денег, людям я не платила. Раз так, то и требовать что‑либо вроде бессмысленно. Но! Невзирая на отсутствие жалования и нищету слуги оставались с нами. Следовательно, должны работать? Уважительное отношение к наследнице рода должно быть в порядке вещей.

Я не просто зависла – угодила в цепкие лапы внутреннего конфликта.

Пока стояла, ситуация достигла апогея, в коридоре прозвучало оглушительное «бабах».

Офелия. Пышнотелая мадам грохнулась в обморок, да так, что пол всего этажа, кажется, подпрыгнул. Лишь после этого призрак перестал носиться и хмуро обернулся на меня.

Все притихли, служанку‑грымзу наконец отпустило. Припадок закончился, женщина напоминала бледную моль.

Теперь на меня смотрел не только Эрон, а вообще все – пришлось забыть про внутренние метания и взять управление в свои руки.

– Перенесите мадам в спальню, – приказала ровно.

И вот чудо – возражений не нашлось.

Офелию, ввиду веса, переносили все. Даже «грымза» с пола встала. Тужились, краснели, дважды едва не уронили, но всё‑таки донесли.

Здесь ожидало новое открытие – комната опекунши значительно отличалась от моей. Пыль лежала таким же умиротворённым слоем, да и вещи разбросаны, но сама спальня была больше и выглядела значительно богаче.

Меня посетил внутренний конфликт номер два.

Я снова не понимала как отнестись. С одной стороны хотелось возмутиться, а с другой – кто знает? Может это личные вещи, с которыми Офелия пришла в наш род после смерти моей матери. Возможно, эти бесконечные тюли‑ковры‑комоды не продали потому, что те являются чужим имуществом и памятью о другой семье?

Очень хотелось рубануть с плеча. Разнести всё и вся. Но я сделала подчёркнуто‑глубокий вдох и решила, что прибить всегда успею.

– Нюхательные соли есть? – бросила строже, чем раньше.

– Ах, – ответила одна из женщин. Она бросилась к прикроватной тумбочке и начала искать.

Я наблюдала за процессом пару минут, а потом развернулась и отправилась осматривать другие помещения. Стало ну очень интересно. Офелия, значит, на третьем, а я на втором?

Не хочу второй. Хочу третий. И комнату побольше, потому что, во‑первых, люблю простор, а во‑вторых, размер комнаты влияет.

Как они вообще посмели? Поселить наследницу рода как какую‑то приживалку.

«Ну вот так, – включился в голове приёмник по имени Арти. – Тяжела жизнь сироты».

Он сказал, а во мне продолжила подниматься злость.

Рядом подзуживал Эрон. Призрак отправился со мной, теперь зыркал по сторонам и вслух возмущался поведению прислуги.