— Более чем, — коротко ответил его величество.

— Но она же не аристократка! — не унимался Снежный. — Мы даже рабынь выбираем не из кого попало, а Ливия…

— Не кто попало и уж тем более не рабыня, — резче, чем следовало, закончил за брата Хьяртан.

— А ошейник ты на нее, значит, просто так, для красоты повесил, — усмехнулся Бьяртмар.

Король нахмурился и ускорил шаг, торопясь скорее вернуться в замок. Сумерки над Эрнхеймом продолжали сгущаться, а звезды на небе разгорались все ярче. Уже скоро замок и его окрестности окрасится вспышками салютов. Праздник вот-вот начнется — к воротам уже съезжались экипажи, а значит, пора приводить себя в порядок.

— Убегаешь?

— Не вижу смысла продолжать этот разговор, Бьярт. Ты знаешь, почему я надел на нее ошейник. И поверь, я не испытываю от этого ни малейшего удовольствия.

— А каково Ливии? — Бьяртмару тоже пришлось перейти на быстрый шаг, чтобы не отставать от брата. — Пусть бы лучше сидела сегодня в комнате. Представь, каково ей будет ощущать на себе десятки взглядов? Чувствовать, как придворные, знать со всего Драэра пялятся на нее, на это, прости Богиня-матерь, украшение. Не уверен, что от бала у нее останутся приятные воспоминания. Скорее, наоборот…

— Я тебя услышал.

— И выберешь себе другую пару? — с надеждой поинтересовался Бьяртмар.

Хьяртан не ответил. Только улыбнулся коротко, а оказавшись в замке, велел брату, чтобы шел переодеваться и ни о чем не волновался.

Слуги его уже ждали. С их помощью Хьяртан быстро привел себя в порядок, облачился в праздничные одежды, достойные правителя-Снежного.

Его величество старался не думать о слабости. В парке, на свежем воздухе, голова была ясной. Здесь же, в прогретой пламенем каминов спальне, он как будто задыхался. Потому не стал задерживаться у себя, сразу отправился к бунтарке, а увидев ее в алом, как утреннее зарево, платье, скользнув взглядом по тонкой талии, по пышной груди, почувствовал, как головокружение усиливается.

— Оставьте нас, — приказал он хрипло, не в силах отвести от девушки взгляда.

Ливия была прекрасна… Впрочем, никакими словами, даже самыми возвышенными, невозможно было описать то, что он сейчас перед собой видел.

— Вы… — только и сумел выдохнуть Снежный, когда они остались одни. Невольно задержал взгляд на ее губах и заметил, как нежный румянец вспыхнул на девичьих щеках.

— Ваше величество довольны? Ваша игрушка готова, — с горечью усмехнулась девушка, и Хьяртан с досадой подумал, что брат во многом прав.

Как и всегда.

— Ты не моя игрушка. Я не хочу с тобой играть.

— А что же вам тогда от меня нужно? — Она вскинула на него взгляд. — Зачем это платье, это приглашение… Точнее, приказ.

— Ты не хочешь на бал? — Хьяртан приблизился к ней и с какой-то мальчишеской радостью отметил, что она не пытается от него отстраниться. Только смотрит настороженно, напряженно, словно он хищник, подкрадывающийся к желанной добыче.

Желанной… Что ж, он действительно ее желал, и дело вовсе не в солнечной силе.

— Твой брат ждет не дождется этого вечера.

— Ради него я бы пошла, но не в качестве…

— Позволишь? — тихо перебил ее Хьяртан и потянулся к артефакту, инкрустированному редчайшими кристаллами.

Ливия вздрогнула, но не отстранилась. Только выдохнула взволнованно, когда его пальцы коснулись кожи, а потом закусила губу, и когда ошейник щелкнул, распадаясь на две половины, прошептала удивленно:

— Вы больше не боитесь моей силы?

— Я хочу доверять тебе, Ливия. И хочу, чтобы ты тоже мне доверяла. Произошедшее в то утро… — Хьяртан с досадой поморщился. — Тебя спровоцировали, сыграли на твоих чувствах. Над этим мы тоже поработаем.

— Над моими чувствами? — она слегка нахмурилась.

Хьяртан почувствовал, что его тянет улыбаться. Такая Ливия, растерянная, недоумевающая, ему безумно нравилась. Хотя правильнее будет сказать, что она нравилась ему любой. Даже когда шипела на него разъяренной кошкой. Это он тоже уже успел признать. Оставалось понять, что со всеми этими чувствами теперь делать.

— Над твоей силой, Ливия. Нам предстоит немало работы.

— Хотите сказать, что будете со мной заниматься? — Она недоверчиво сощурилась. — Вы же Снежный, и моя сила — полная противоположность вашей.

Убрав артефакт в шкатулку, Хьяртан вернулся к девушке.

— Поверь, я знаю о ней больше, чем ты. И еще больше я знаю о самоконтроле, о том, как не только владеть магией, но и уметь ее подчинять. Но об этом завтра. А сейчас, нэри Селланд, я приглашаю вас провести со мной этот вечер. — Снежный улыбнулся и протянул ей руку. — Давай оставим прошлое в прошлом и просто насладимся праздником.

Она колебалась, но всего несколько мгновений, после чего вложила свою мягкую ладошку в его и ответила:

— Как будет угодно вашей снежности.

Ливия Селланд

— Вы уверены, что вам это надо?

— Что именно, Ливия?

— Я на этом празднике рядом с вами, — ответила я, нервно оглядываясь по сторонам.

На нас смотрели все, кому не лень, а не лень было всем. И смотрели, к слову, — это еще мягко сказано! Бесцеремонно пялились, буквально ввинчивались в меня взглядами. В глазах одних читалось любопытство, в глазах других — откровенная насмешка. Где-то мелькала и зависть. Я насчитала как минимум дюжину нэри, которые смотрели на меня так, словно мечтали растерзать. Здесь и сейчас.

— В своих желаниях я уже успел разобраться, и вы одно из них.

От слов Снежного к щекам прилил жар, хоть они и до этого горели так, что, прикоснувшись, можно было запросто обжечься.

— Я не ваша…

— Я имел в виду, что этот вечер я хочу провести с вами, Ливия.

— Вы здесь многих разочаровали…

По случаю такого важного события, как смена года, замок, как и его гости, как и его обитатели, стал ярче, наряднее. В галереях и анфиладах горели сотни свечей, а под каменными сводами, разгоняя тьму, парили крошечные магические огоньки. Что же касается тронного зала, то стоило в него войти, как у меня от восторга перехватило дыхание. Казалось, я попала в сказку. Самую настоящую снежную сказку… Помимо огоньков и множества зажженных свечей в воздухе летали ледяные снежинки. Они не таяли, не исчезали, а вбирали в себя все отблески пламени. Стены закрыли красочными гобеленами с изображениями пиров под ярким звездным небом. В воздухе витали свежие морозные ароматы, а от блеска украшений, которыми обвешали себя придворные, можно было запросто ослепнуть.

При виде нас знать притихла и стала опускаться в поклонах и реверансах. У меня чуть сердце из груди не выскочило, когда Снежный, вместо того чтобы отпустить меня, взял под локоть, устроив мою руку у себя на предплечье, словно там ей самое место, и повел к трону.

— Мне лучше присоединиться к брату… — пробормотала я, отыскав взглядом Фабиана.

Мальчик сиял, как те самые огоньки под сводами тронного зала, и выглядел в подаренном Снежными кресле, как король на троне.

— Еще успеете провести с ним время. Пока же вы моя, Ливия, — мягко шепнул мне Хьяртан, и от этого немного хриплого шепота не только щеки, но и все тело обдало пламенем.

Вот тебе и Снежный, называется.

— Ваша пара, — стараясь не смотреть по сторонам, тихо уточнила я.

— Я так и сказал.

Ну да.

Мы подошли к трону, поднялись по ступеням, и его огненная снежность пригласил меня опуститься в кресло по левую от него руку. Эмм… а разве это не место для королевы?

Кажется, я произнесла это вслух, потому что тихий шепот снова пощекотал мочку уха:

— Сегодня вы моя королева, Ливия.

Все происходящее казалось немного нереальным, и, наверное, мне не следовало потакать капризам его величества, но поздно. Не разворачиваться же сейчас, когда на нас устремлена добрая сотня взглядов, и среди них восторженный, счастливый — Фабиана.

Покосившись на Снежного, я все-таки села. Села и поняла, что придворные сейчас пребывают в не меньшем шоке, чем я сама. У одного бедолаги с жиденькой седой бородкой даже челюсть отвисла, а две норры, что стояли недалеко от трона, одновременно схватились за сердце.