– Ты льстишь себе, – отрезала я, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

– Может быть, проверим?

– Тебе придется поверить мне на слово, потому что я не собираюсь ничего проверять.

Он откинулся в кресле и рассмеялся, ничуть не смущаясь и не заботясь о том, что могут подумать другие люди, находящиеся в зале ожидания, чем вызвал очередную волну моего негодования.

– Над чем смеетесь? – раздался надо мной голос Мирославы.

– У твоей мамы отличное чувство юмора, – ответил Влад.

Дочь недоверчиво посмотрела на меня, потом на отца.

– Правда? Никогда не замечала.

К счастью, в этот момент по громкоговорителю раздалось приглашение на посадку, так что я была избавлена от необходимости отвечать. Да и, сказать по правде, ответить мне было совершенно нечего. Разве что отвесить Владу пощечину, но это бы в корне противоречило заключенному нами минуту назад перемирию.

Я не была в Москве с того злополучного дня три года назад, когда ушла от мужа с одной сумкой в руках, прихватив с собой лишь необходимое на первое время и свое разбитое сердце. Из дома я сразу поехала в аэропорт, где взяла билет на самолет до Ростова и на несколько недель спряталась от всего мира дома у мамы. Я не вернулась в Москву даже тогда, когда из летнего лагеря должна была приехать Мира. Боль была слишком сильной, а моя потребность во Владе столь отчаянной, что я не решилась приезжать в этот город даже для того, чтобы собрать вещи, опасаясь, что дам слабину. Мне кажется, в те первые недели после разрыва я была наиболее уязвима, и, стоило бы Владу проявить хоть сколько-нибудь настойчивости, я, невзирая на все обиды и горечь, рухнула бы в его объятия. Но он молчал, а я поехала в Сочи, где отдыхала Мира, и забрала дочь в наш новый дом в Ростове. Так как Влад наотрез отказался собирать вещи дочери, видимо, все еще лелея мысль, что блудная жена образумится и вернется, этим занималась его мать. Часть необходимого она переправила нам транспортной компанией, остальное так и осталось в квартире Влада – ждать, когда хозяйка будет приезжать на каникулы. А муж вместо ожидаемого воссоединения семьи и возвращения жены получил сообщение о моем решении подать на развод.

На удивление, наша с Мирой жизнь в Ростове быстро пришла в норму. Когда мы с дочкой приземлились в южном городе и впервые вместе зашли в снятую мной за несколько дней до этого квартиру, я пообещала себе, что наша жизнь здесь начнется с чистого листа. К счастью, так и получилось. Я устроила Миру в прекрасную школу с углубленным изучением гуманитарных наук недалеко от нашего нового дома, где вскоре открылись ее способности к рисованию. В компании единомышленников она быстро освоилась и перестала тосковать по Москве. Задавала ли она вопросы об отце? Конечно. Но я постаралась максимально деликатно объяснить ей, что мама и папа больше не будут жить вместе, однако, это не значит, что они больше не любят ее. Я предложила ей вместе подумать, когда и как часто она хотела бы навещать отца и составить график с учетом школы и дополнительных занятий, и Мира, окрыленная этим взрослым поручением, приняла тот факт, что у нее теперь два дома в разных городах страны.

Примерно через пару недель интенсивных поисков на работу устроилась и я. Несмотря на то, что у меня почти не было дизайнерского опыта, за исключением тех нескольких проектов, которые я делала для компании бывшего мужа, мне повезло. Сначала меня взяли на позицию дизайнера по спецпроектам в одну из перспективных строительных компаний, а через полгода перевели на освободившуюся должность старшего дизайнера-декоратора всей фирмы.

И вот сейчас, спустя годы, глядя в иллюминатор на сияющий вечерними огнями мегаполис, распростертый под нами, я испытывала глухую боль и волнение, словно возвращалась к старому другу, с которым нас развела злодейка-судьба.

В Москве лил дождь. И я даже улыбнулась, представив свежесть и прохладу, которая ждала меня на улице.

– Мам, видишь? – голос Миры прервал поток моих мыслей. Восторженно улыбаясь, дочь тыкала пальцем в иллюминатор, по которому стекали струйки дождя. – Где-то там, возле светящейся телевышки, наш дом.

– Я знаю, где дом твоего папы, – на удивление спокойно ответила я, придержав язык и не добавив: «Ведь когда-то мы жили там все вместе».

– Нет-нет, – она энергично замотала головой. – Раньше мы жили в квартире, а теперь у нас дом.

Я вопросительно посмотрела на Влада.

– Я продал квартиру примерно месяц назад, – пояснил он будничным тоном. – Мы, – он специально подчеркнул это местоимение, – теперь живем в доме.

Если честно, я почувствовала облегчение оттого, что мне не придется заходить в ту холодную безликую квартиру, в которой мы с Владом жили некоторое время до развода. С ней было связано чересчур много тяжелых воспоминаний, чтобы я могла относиться к ней с равнодушием. С другой стороны, наш совместный приезд в какой-то новый дом тоже таил в себе массу опасностей. Я боялась, что на нейтральной территории, не обремененной призраками прошлого, могут возникнуть чувства и эмоции, которые мне нужно было тщательно избегать.

Из самолета мы, как пассажиры Бизнес-класса, вышли одними из первых. По металлическому рукаву, подведенному к самолету вместо трапа, мы сразу попали в здание аэропорта. Так как мы не сдавали вещи в багаж, мы направились прямиком к выходу в город, где нас уже ждала машина с водителем – типичный атрибут роскошной жизни Громовых.

Несмотря на тяжелое начало дня, во время полета и поездки до нового дома, между мной и бывшим мужем действительно установилось некое подобие перемирия. Хотя, это было несложно, учитывая, что между нами сидела счастливая Мирослава, и часть полета я провела в дреме – видимо, сказалась бессонная ночь.

Спор возник лишь однажды, когда я запоздало предложила снять номер в гостинице, на что Влад с упреком посмотрел на меня и безапелляционно ответил, что в его доме места хватит для всех.

Новое жилище бывшего мужа располагалось на одной из фешенебельных улиц далеко от центра города. Я ожидала увидеть какой-нибудь громадный претенциозный особняк в стиле хай-тек, но, к моему удивлению, дом был средних размеров и построен в классическом стиле. Его окружал небольшой сад, а на заднем дворе, как успел проинформировать меня Влад, располагался бассейн и зона для барбекю. Типичный семейный дом богатого человека – с одной стороны все вроде бы было логично, но с другой – совершенно неожиданно и не в характере Влада, так что мне даже пришла мысль, что он купил его не столько для себя, сколько для какой-то женщины. Я почувствовала болезненный укол в сердце, подумав об этом, но быстро взяла себя в руки: конечно, в жизни Владислава Громова были женщины, и нет ничего удивительного, что одной из них удалось подтолкнуть его к серьезным шагам.

Тем временем, машина заехала в подземный гараж, поэтому нам не пришлось выходить на дождливую улицу. Вместо этого мы сразу поднялись по лестнице в дом. Мира убежала вперед –поздороваться с домоправительницей, которая во время пребывания дочери в Москве заботилась о ней все три года, что прошли с момента нашего с Владом расставания.

На одной из крутых ступенек, ведущих из гаража в дом, я запнулась и тут же почувствовала крепкое прикосновение руки Влада, который шел чуть позади меня. Это мимолетное касание вызвало электрический разряд, пробежавший по всему телу, но к счастью, я смогла сдержаться и пробормотать лишь слова благодарности.

Боже праведный! Ничего себе! Переступив порог дома Влада, я в изумлении остановилась, как вкопанная. Я совершенно не была готова к тому, что предстало перед моими глазами. Ничего подобного от бывшего мужа я не ожидала. Интерьер был настолько не в его стиле, что я было подумала, что мы ошиблись адресом.

В отличие от стерильной неуютной квартиры, в которой мы жили во время нашего брака и которая, по мнению Влада, соответствовала его статусу, дом был наполнен красками и жизнью. В отделке доминировало натуральное дерево и светлые пастельные оттенки, но детали декора были яркими и сочными, как например ярко-синий диван с россыпью пестрых подушек, или желтые светильники. Несмотря на то, что был вечер и за окном лил дождь, комната дарила ощущение домашнего уюта и тепла. Должно быть, в солнечную погоду здесь прекрасно, подумала я, посмотрев на два окна в пол, обрамленные персиковыми занавесками. А еще в комнате было много зелени, чьи огромные блестящие листья ползли по стенам, что уж совсем не вязалось с Владом. Это дом был скорее… Скорее в моем стиле.