— Идиотский вопрос, и возможно преждевременный, но когда ты сказал, что мы поженимся, что ты имел в виду? Вернее как ты это себе представляешь?

— Тебе бы хотелось пышного торжества? — бросил он на неё испытывающий взгляд своих живых голубых глаз, таким он становился лишь с ней и малышом.

— Вовсе нет, если наш с тобой брак так уж необходим, то я предпочитаю просто узаконенные отношения через мирового судью, роспись на бумаге, без излишнего выпендрёжа, — быстро выдала Ева, пока Адам  не успел её перебить.

— Поддерживаю. Сообщим о свадьбе задним числом, как уже о свершившемся факте. Это тебе мой такой экстравагантный свадебный подарок — ни толпы гостей, ни примерки белых платьев,  ни изнуряющих репетиций и слов клятвы, ни свадебного путешествия. Идеальная по рентабельности сделка. Сэкономлю кучу денег.

— О, благодарю за проницательность и тонкое улавливание моих потребностей, — с лёгкой иронией бросила Ева. — Удивительная душевная щедрость для человека без сердца. Как же мне повезло, что ты не выносишь публичности.

— Но свадебные фото всё же придётся сделать для хроники. … Начнём репетировать счастье прямо сейчас, — Адам потянулся за камерой. — Ник, сфотографируешь нас с мамой?

Они фотографировались втроём, и даже вчетвером если считать щенка. Адам с хохочущим Ником, который забирался к нему на плечи или требовал, чтобы отец подбрасывал его вверх. Ева снимала их с удовольствием. А вот чтобы заставить её смеяться в камеру, Адаму даже пришлось её щекотать. И было нечто необычное в том, когда объединивший их ребёнок, после стольких перипетий, неумело щёлкает камерой, пытаясь запечатлеть их поцелуй.

     В этом доме у неё якобы теперь была своя комната с просторной гардеробной и шикарной ванной комнатой, но так как ночевать им с Адамом предполагалось вместе, то сюда Ева заглянула только чтобы переодеться. Лежащая на кровати нежно белая роза и красная бархатная коробочка тут же привлекли её внимание. Записки не было, но догадаться было нетрудно, когда открыв коробочку она обнаружила там кольцо.

— Извини, я не романтик. Возможно, день, когда тебе сделали именно это предложение, не отложится в твоей памяти, как чувственный и яркий момент. Но в таких случаях, кажется, положено спрашивать. Ты выйдешь за меня Ева? — в дверях раздался голос Адама.

— Да. Я выйду за тебя Адам Пирс и очень надеюсь на ещё один свадебный подарок, — сдержанно улыбнулась она, поймав его взгляд. — Я хочу восстановления моих родительских прав.

— В ближайшее время мои юристы займутся этим вопросом. Когда оденешься, загляни в мой кабинет, нужна твоя роспись, — тон Адама стал по-деловому сухим.

Еве особо и гадать не приходилось, она была уверенна, что перед ней положат брачный контракт, и она уже заранее знала, что подпишет его не глядя.

— И даже не прочтёшь? — изумился Адам, явно сбитый с толку.

— Я хочу тебе доверять, — вызывающе улыбнулась Ева. — Потому что если ты вдруг решить меня уничтожить, ты ведь всегда найдёшь способ. И эти бумажки тогда вряд ли защитят мои права. Как там говорят? С Адамом Пирсом не воюют — ему проигрывают. Жду не дождусь, познакомиться с этим твоим хвалёным доктором.

— А знаешь, — проговорил он натянуто, когда она уже почти вышла за дверь. –Иногда меня всё-таки пугает мысль … о совместной жизни с тобой. Мне кажется, что ты-то как раз и станешь … воевать со мной Ева.

Не обернувшись, Ева закрыла за собой дверь уже будучи миссис Пирс.

Ещё даже не успев войти в приёмную психотерапевта Глена Розана, как Адам стал заметно нервничать, что сразу же бросилось в глаза, сопровождающей его Еве. Мечущийся взгляд, сжимающиеся и разжимающиеся кулаки, куда-то пропала властная осанка и эта неисчерпаемая самоуверенность. Таким он перед ней ещё не представал, и это вносило сумятицу в её восприятие его личности. Теперь в своих сомнениях Ева запуталась ещё больше. В конце концов, желание узнать его настоящего всё-таки перевесило всё остальное.

Одного взгляда на доктора Розана было достаточно, чтобы визуально определить его как человека образованного, компетентного, тактичного, внутренне сильного и внимательного. Это был доктор по призванию, по рождению, и как говориться, по кармическим убеждениям. Но загвоздка заключалась в том, что Ева никогда не доверяла внешней показной оболочке человека. Примеров в жизни у неё была масса, но самым ярким пожалуй был Адам Пирс — человек футляр, поэтому к хвалёному доктору Ева отнеслась весьма критически, не скрывая этого в своём взгляде.

— Рад познакомится с вами Ева, — галантно пожал он её руку. — Или стоит обращаться к вам уже как миссис Пирс? Не удивляйтесь, о вас я знаю всё.

— Зовите меня Ева. И именно таким я и представляла себе психотерапевта, — она уверенно присела рядом с хмурым, поменявшимся в лице Адамом.

— Очень верный шаг пригласить на наши сеансы Еву. Я всегда говорил, без неё терапия будет не полной, — заговорил Глен, непринуждённо присаживаясь напротив, но вся его поза, взгляд и наклон головы говорили «главный здесь я».  — Что же так взволновало тебя Адам?

— Я бы хотел, доктор, чтобы вы обрисовали моей жене все тонкости моей тёмной натуры. Почему на ваш взгляд я такой и чего ей ожидать от меня, — выдавил Адам, сжимая пальцы.

Глядя на него, Еве даже на секунду показалось, что сейчас он вскочит и примется крушить всё вокруг.

— Да, конечно, я охотно поясню особенности твоей личности Адам, и назову причины. Но для начала мне бы хотелось поговорить о недавнем событии. Что пошло не так?

Какое-то время Адам молчал, уставившись в пол, продолжая хрустеть пальцами, пока Ева не накрыла его сжавшийся кулак своей ладонью.

— Во время занятия сексом, мне захотелось причинить Еве боль, — тяжело вздохнул Адам, поднимая глаза. — Это удваивало моё удовольствие. Ей пришлось отбиваться силой.

— Что ж, вам предстоит не малый труд, — сняв очки, поучительно протянул доктор, завладевая их вниманием. — Над собой работать гораздо тяжелее, потому что можно всегда сделать себе поблажку и перешагнуть через собственные правила, никто ведь не узнает, кроме тебя самого. В первую очередь вам необходимо установить свои правила в сексе. Сколько раз в день или в неделю им заниматься и до какого предела.

— Погодите! — не удержавшись, с возмущением перебила его Ева. — Как можно здесь устанавливать правила?! Это же абсурд! «Милый, мы будем трахаться по понедельникам, средам и пятницам до одного оргазма, строго чередуя позы 1, 2 и 3» — выдала она с иронией наигранным голосом. — Кому нужно такое удовольствие?! Это же отношения, желание зависит от настроения, обстоятельств, от самочувствия в конце концов! Это может нахлынуть — и тебя будет тянуть заняться любовью и с утра и в тот же день вечером на веранде, а потом несколько дней ты можешь даже не думать о постели, потому что твоя голова забита чем-то другим. Я могу увидеть вашу лицензию доктор Розан? — уже более сердито заявила Ева. — Потому что у меня возникло ощущение, что вы попросту вытягиваете из Адама деньги!

— Ева, — с каким-то странным придыхание произнёс Адам, уставившись на неё во все глаза. — Я уже даже запутался в какой из моментов мне стоит в тебя влюбиться. Ты неподражаема Ева, — улыбнулся он, наконец, расслабляясь.

Причём доктор Розан улыбался тоже.

— Я понимаю ваше возмущение, — кивнул ей доктор Розан, протягивая бумаги, подтверждающие его квалификацию. — Большинству людей не нужны никакие правила в их сексуальных отношениях. Но таков уж Адам. Поверьте мне Ева, правила в ваших же интересах. Это поможет вам и ему держать в узде его постоянную потребность в сексе, которую вы же в нём и пробуждаете. Вы можете так же оговорить и исключения, они сопутствуют любым правилам. Например, это могут быть те внезапные нахлынувшие моменты, о которых вы упоминали. В любом случае вы обсудите и установите свои правила вдвоём. По мере нашего с вами общения, Ева, вы поймёте, что Адам так живёт. Правила принципиальны для перфекционистов. … Во-вторых, касательно желания Адама привнести боль в ваш сексуальный акт, вам необходимо стоп-слово. Я рекомендую слово «порог». С этим словом психика Адама увязала целую череду болезненных моментов из его прошлого, поэтому, услышав слово «порог» он обязательно остановиться.