- Знаешь, что больше всего в тебе раздражает? - жестоко ухмыляется Маркус.

Надеюсь, комментировать не обязательно. К тому же, более чем уверена, мужчина обязательно и сам поведает это “дивное открытие”, не интересуясь моим мнением по данному поводу.

- Ты… - вновь заговаривает брюнет, не дождавшись от меня ответной реакции, но так и не договаривает дальше.

Раздается повторный стук в дверь и мужчине приходится идти открывать. На этот раз нас посещает аж две персоны. И не из числа персонала отеля.

- Доброе утро, мистер Грин, - здоровается первым полноватый старичок за шестьдесят в модном дизайнерском костюмчике.

Он поправляет свои очки в пластиковой черной оправе и окидывает меня оценивающим взором с головы до ног, будто тоже купить собирается, и при этом сильно сомневается в том, стоит ли оно того вообще. В его руках довольно внушительного объема дорожный саквояж на манер сороковых годов. Стоящая за его спиной высокая худощавая брюнетка в строгом сером пальто и вовсе не подает никаких признаков того, что заметила мое присутствие. Она сухо кивает англичанину в знак приветствия.

- Доброе, мистер Марино, - отзывается Маркус, глянув на свои наручные часы. - У вас есть час, чтобы она, - даже не смотрит в мою сторону, - была готова к отъезду.

Не считая нужным объясняться более подробно, он удаляется обратно во вторую спальню, плотно прикрывая за собой дверь.

И вот кто бы сказал почему становится так обидно…

- Меня зовут Амадео, я принес вам кое-какие вещи, чтобы хватило на первое время, - наконец, вспоминает о вежливости, итальянец.

Он проходит к дивану и распаковывает саквояж.

- Зои, - обозначаю для него то, как ко мне можно обращаться.

Мужчина едва заметно кивает, визуально больше занятый вещами, которые достает и раскладывает на спинке дивана.

- А это мисс Остин, она проведет медицинский осмотр, - поясняет дальше итальянец. - У мисс Остин проблемы с речью, поэтому не обижайтесь на ее немногословность, - дополняет снисходительно.

Понятливо киваю, цепляя на лицо дежурную улыбку.

Честно говоря, по большей части мне откровенно плевать кто они такие и какое отношение выказывают в отношении моей персоны. Я здесь не для того, чтобы мною любовались и восторгались. Главное, чтоб побыстрее уже все это закончилось. Потому и проявляю завидное терпение и послушание в дальнейшем, пока каждый из присутствующих осуществляет то, зачем явился.

По истечению последующего часа меня одаривают двумя коктейльными платьями, одними джинсами и юбкой, тремя блузами свободного кроя, курткой по сезону, замшевыми ботильонами и парой чулок, а также противозачаточной инъекцией, чье действие будет длиться в течении двенадцати недель.

- Неплохо, - подводит итог равнодушный голос вернувшегося Маркуса.

Не проходит и минуты, как мистер Марино и мисс Остин расшаркиваются в скупом прощании и удаляются из номера. Мы тоже там не задерживаемся надолго. Стоит сложить некоторые полученные вещи в тот самый саквояж, который принес Амадео, как англичанин приказывает спускаться вниз.

На этот раз мы пользуемся лифтом и центральным входом в здание. Автомобиль Грина вместе с личным водителем уже ждет нас на улице. Последний забирает мой багаж и вежливо открывает дверцу, позволяя усесться в салон первой. Я не знаю куда мы направляемся, ведь никто из них не считает нужным поставить меня в известность. Последнее и озвучиваю вслух, как только за окном начинают все быстрей и быстрей мелькать улочки Рима, а после и вовсе заканчиваются, сменившись загородным шоссе.

- Куда мы едем?

Брюнет, как и в последние минуты, со скучающим видом продолжает листать входящие сообщения электронной почты на нетбуке, внешне никак не реагируя на мой вопрос. И если совсем недавно равнодушие англичанина по странной причине укололо подсознание волной обиды, то теперь отчего-то на меня накатывает неприкрытое раздражение.

- Куда мы едем, Маркус? - интересуюсь повторно с нажимом.

Молчаливый собеседник не сразу, но все же нехотя отрывается от созерцания какой-то информации и демонстративно удивленно приподнимает бровь. На его губах расплывается снисходительная насмешка.

- Надо же, - протягивает он лениво, - а я уж было подумал, что ты и вовсе неживая... Зои Риверс, - выделяет имя, будто наполняет его ядом.

На секунду теряюсь. И невольно вспоминаю о разговоре, который мы так и не завершили в номере отеля.

- Что это значит? - прищуриваюсь, пытаясь осмыслить где же все-таки умудряюсь напортачить за такое короткое время.

На подготовку линии моего поведения ушло несколько долгих нудных месяцев. И она более чем соответствует заявленным стандартам тех толстосумов, покупающих на аукционе живые души, как будто кусок невоодушевленного мяса. Тогда что не так? Что его не устраивает? Или… Неужели перестаралась?

Додумать не удается. Ровно, как и дождаться реакции от самого англичанина.

Глухой удар груды металла сопровождается мощным толчком. Я не успеваю понять причину происходящего, как и сориентироваться, прежде чем меня отбрасывает с сиденья лимузина вглубь салона. Висок простреливает жгучая острая боль, а мир перед глазами быстро тает, превращаясь в смазанное темное пятно… Не знаю сколько времени проходит, прежде чем я возвращаюсь в реальность.

Запах гари и копоти, очевидно, давно наполняет мои легкие, и я громко кашляю, оглядываясь по сторонам. Голова кружится, а к горлу подкатывает приступ тошноты и сфокусироваться хоть на чем-то довольно трудно. Раскуроченный салон лимузина наполняет едкий дым. Сквозь него так сразу не удается различить бессознательное тело англичанина, лежащего на полу неподалеку. Приходится приложить немало усилий, чтобы совладать с собственным телом и доползти сначала до автомобильной дверцы, которая поддается лишь после третьей попытки оттолкнуть ее, а уже после - до мужчины.

- Маркус, - зову тихонько, склоняясь к нему ближе.

Дышит. Но совершенно никак не реагирует на мой голос. И даже легкая встряска за плечо не помогает привести его в чувства. К тому же, моя тошнота вместе с головокружением усиливаются - повторное обморочное состояние совсем близко, поэтому ничего не остается, как покинуть горящую машину, потащив за собой брюнета.

Какой же он тяжелый!

- Вот тебе бы специальная диета точно не помешала, - ворчу недовольно себе под нос, самым бессовестным образом обессиленно рухнув прямо на асфальт.

Надо бы перевести дыхание…

Мы примерно в десяти шагах от лимузина, большая часть которого объята пламенем. Как и невзрачный старенький внедорожник непонятной марки, протаранивший собой на пустом перекрестке машину, в которой мы совсем недавно находились.

Вот и виновник аварии…

- Дерьмо, - выдыхаю отрывисто и стараюсь смотреть куда угодно, но только не туда, где располагаются водительские места обоих участников столкновения.

Тем, кто там находится, уже ничем не помочь.

Проходит несколько неимоверно долгих минут, но на дороге до сих пор нет ни единой души, кроме нас, а пялиться на хмурое небо и ждать помощи невесть откуда я откровенно устаю. Собственного средства связи у меня нет, поэтому приходится обыскивать моего спутника в надежде, что его телефон все еще при нем. Однако продвинуться дальше обыска карманов брюк не получается. Запястье сковывает стальной хваткой, не позволяющей отдернуть ладонь.

Англичанин приходит в сознание…

Он болезненно морщится, прежде чем медленно открывает глаза, и обхватывает себя за затылок. Мою руку так и не отпускает. Наоборот, сжимает до такой степени, что конечность немеет. И я едва сдерживаюсь, чтобы оставить все как есть.

Глубоко вдыхаю.

Девять, десять и двенадцать: ты не думай поддаваться…

- Где Ричард? - звучит ледяным тоном от Маркуса.

По всей видимости, он имеет в виду водителя, поэтому перевожу виноватый взгляд в сторону догорающих машин. Вслух ничего не говорю.

- Тогда… - продолжает мужчина, но я так и не понимаю, что именно он собирался сказать, потому что Грин замолкает, а взор цвета темный ультрамарин темнеет, пока его обладатель придирчиво осматривает окружающее. - Ты спасла мне жизнь, - проговаривает мрачно спустя короткую паузу.