— Я понимаю, — кивнул Эйрих, после чего залпом выпил вино из чашки.

Он встал из-за стола.

— Твоих рабов, пока ты в городе, будут содержать за счёт казны, — произнёс консул. — Единственное условие — их больше никогда не должны увидеть в пределах империи.

— Рад был поговорить, — улыбнулся Эйрих. — Пожалуй, пойду проверю своих людей.

Он прошёл к двери и открыл её.

— И, Эйрих... — обратился к нему консул Флавий Антемий. — Касательно рабов...

— Да? — повернулся мальчик.

— Чтобы тихо было, — произнёс теперь уже точно самый влиятельный человек в Восточной Римской империи.

Примечания:

1 — Кое-что о плюмбатах — напоминаю тебе, уважаемый читатель, что археология обнаружила около пятидесяти плюмбат, вес которых варьируется в интервале 98-350 грамм. Даже если на щите плотно повиснет всего одна плюмбата массой 350 грамм, она, как минимум, плохо скажется на его балансе, а ещё это, всё-таки, 350 грамм, добавляемые к и без того немалому весу щита.

2 — О боевом качестве дворцовых ауксилариев — кто-то может подумать, что раз варвары, значит, воюют плохо и вообще деградация (Октавиан, мы всё пролюбили!), но надо понимать, что туда набирали лучших из варваров, там была нешуточная конкуренция между самими варварами, потому что Константинополь не просто так ассоциировался у людей с безумными бабками. Положительный отбор, обусловленный возможностью выбора из собирающихся со всего света лучших варварских воинов, которые совсем необязательно только что из лесу вышли, практически гарантировал формирование элитных подразделений, способных размотать кого угодно. Даже не смотря на действительную деградацию римской военной науки, качественный исходный материал, самостоятельно прибывающий в Константинополь, позволял получить лучших воинов, которых только можно купить за деньги. Это соблазнительно лёгкое решение проблемы подготовки отличных воинов предопределило дальнейшую судьбу Византии, увы. В иерархии позднеримской армии дворцовые ауксиларии (auxilia palatina) стояли выше полевой армии, то есть комитатских легионов, ибо эти ауксиларии не кукурузу охраняют, а целого императора. Вообще, думаю, в следующей главе будет отдельная сноска, которая до конца разъяснит всю ситуацию в этом борделе, именуемом позднеримской армией.

3 — Куриоси — от лат. curiosus, что значит «любопытный» — тайная служба, также известная как «agentesin rebus», что переводится как «те, кто активно участвует в вопросах». Информации о них до нас дошло мало, что неудивительно, иначе их нельзя было назвать тайной службой. Можно сказать, что это был ранний аналог политического сыска, а также курьерская служба по доставке особо важных и секретных посылок. Достоверно известны случаи, когда куриоси сопровождали особо важных персон в ссылку, чтобы ничего не случилось, ни дай бох, а также назначались на должности в региональных аппаратах власти, чтобы тоже ничего не случилось, ни дай бох. В общем, далёкие идеологические предки КГБ, Штази, ЦРУ и Секуритате. Скорее всего, куриоси их называли в повседневности, а в официальных документах обозначали таинственным и ничего не объясняющим участием в неких вопросах.

4 — Кубикуларии — во множественном числе называемые кубикули, это постельничие, то есть ответственные за то, чтобы императорская чета не заморачивалась с заправкой кроватей и не напрягала лишний раз жопу, когда надо попить или отлить в ночной горшок. Набирали кубикулариев, преимущественно, из евнухов, но это не было обязательным требованием.

5 — Древнеримская мина — лат. mina — мера веса, равная 543,3 грамм. В Википедии по поводу мины написана неверная информация, потому что проверка по ссылке показывает, что непонятное «1 мина = 2/3 подия» в источнике отсутствует. Мина не может быть легче подия, потому что 1 центумподий — это 60 мин, а 60 мин — это 100 подиев. А один подий весит 326 грамм, что вводит алчущего знаний читателя, копающегося зачем-то в Википедии, в заблуждение, ведь дело обстоит наоборот — подий = 2/3 мины. Ах да, если консул Флавий Антемий не жулил с монетами, то 200 солидов — это 910 грамм.

/7 сентября 408 года нашей эры, Восточная Римская империя, г. Константинополь/

Ниман Наус сидел за столом и пьяно пошатывался.

— Нас чуть не убили, Эйрих! — поднял он взгляд на своего вождя.

История о том, что "сопляк не слушает опытных людей" и "это привело к вот таким вот последствиям", до Эйриха дошла уже сегодня утром. Он медленно, но верно отнимал права у старых дружинников, которые к такому обращению не привыкли, поэтому неудивительно, что они с удовольствием подхватили его первую ощутимую неудачу и начали раздувать из неё эпическую греческую трагедию.

Но Ниман Наус, слишком сильно нажравшийся вина с брагой, начал болтать раньше, чем выжившие дружинники прониклись опасением за свою судьбу под началом такого неосмотрительного и неудачливого вождя. Впрочем, это ни на что не влияет, потому что Эйрих уже всё знает.

— Брага расклеила тебя, Ниман, — недобро усмехнулся он. — Взяв топор в руки, ты знал, на что шёл. И ты лучше меня знаешь, что воин смертен.

— При Брете никогда такого не было! — взмахнул кружкой старший дружинник. — Мы сражались, убивали, теряли друзей, но не сотню человек за неполный час! Почему ты так спокоен, Эйрих?! Что с тобой не так?!

— Со мной всё в порядке, а ты пьян, — произнёс Эйрих. — Иди отоспись.

Ниман открыл рот, чтобы сказать что-то, но одумался. Видимо, хмель больше наигран, нежели действительно воздействует на него в такой степени.

— Но он же в чём-то прав, — вдруг заговорил сидящий чуть в стороне Хумул. — Нас чуть не прикончили там.

Это атака. Выбрали подходящий день и начали шатать авторитет вождя похода. Будь у Эйриха сегодня настроение чуть хуже, эти двое бы доигрались до смерти.

— Риск оплачен золотом, — парировал он, играя на врождённой рациональности, присутствующей почти у каждого человека.

— Я это к тому, что нас загнали в ловушку, — Хумул взял со стола кружку с брагой. — И чуть не перебили как цыплят.

Несчастная случайность, но теперь её будут выставлять как личный провал Эйриха.

— Если тебе есть, что мне предъявить, то я внимательно тебя слушаю, — недобрым тоном произнёс Эйрих.

— Нечего мне тебе предъявлять, — не стал обострять конфликт Хумул. — Но задумайся о том, к чему ты нас ведёшь. Ещё один такой бой — с тобой останется десяток-два воинов, если сильно повезёт, конечно же.

Идти в прямую конфронтацию против него им ещё рано, но если так будет продолжаться и дальше, то эти двое долго не проживут. Не с Эйрихом играть в такие игры. Не им.

— Я знаю, что делаю, — сказал Эйрих. — А вы, в следующий раз, во хмеле ли, в трезвом уме ли, осторожнее выбирайте слова, когда говорите со мной. Старые времена закончились, поэтому больше никакой дружинной вольницы.

Всем стало ясно, что любые следующие ответы на его слова могут привести к тяжёлым для говорящего последствиям. Поэтому сохранилось молчание.

/8 сентября 408 года нашей эры, Восточная Римская империя, г. Константинополь, форум Феодосия/

— ... лучшие, только самые лучшие! — вещал торговец. — Ваши поделки покажутся тебе ерундой, когда ты проверишь этот меч в деле!

— Хулить наше оружие — верный способ оказаться в сырой могиле, — недовольно предупредил его Эйрих.

— Я не хотел обидеть тебя и твоё оружие, уважаемый господин! — сразу же зашепелявил торговец, называющий себя Леонидом. — Но ты только посмотри на красоту этого клинка! Ни единой зазубрины, металл монотонный, без каких-либо признаков повреждений!

В меру толстоватый, с большой залысиной на макушке, где держали стойкую оборону кудрявые чёрные волосы, одет просто — аккуратная красная туника с парой заплаток, кожаные штаны, пережившие не один год носки, а также простенькие калиги, но что-то подсказывало Эйриху, что этот человек гораздо богаче, чем хочет казаться. С торговцами всегда так.