— Тогда зачем?

— Говори тише, пожалуйста — я замолкла — Этот парень для меня, самый нежеланный спутник, но боюсь, нам придется его взять с собой.

— Зачем? — я округлила глаза, вся скопившаяся злость готова была выплеснуться на Криса.

— Это надо выяснить сейчас?

— Да именно сейчас!

Крис сглотнул и посмотрел на Лолу, видимо ища поддержки, но психолог отвернулась и уставилась немигающим взглядом в портал.

— Ты ей скажи — произнесла она — Такие вещи должен говорить ей ты.

— Какие вещи? Что вы несете?

Крис сглотнул.

— Мы образовали связь с тобой, потому что полюбили друг друга, а потом… ну, ты знаешь — он рассеянно провел ладонью по волосам — Это не единственный способ образования связей. Вы оба потеряли Чарну, а после похорон, я стал чувствовать твоего бывшего.

— Ты шутишь… — выдохнула я.

— Ему стыдно и он злится на самого себя. Он чувствует себя здесь лишним, а еще ему больно каждый раз, когда ты бросаешь на него яростные взгляды. Теперь он смущен, потому, что я это говорю тебе. Ты думаешь, я бы стал придумывать эти сопли ради шутки?

Сказать, что я была в шоке это бессовестно приуменьшить мои эмоции.

— Поздравляю, мы образовали полноценный ковен.

Я так и осталась, как громом пораженная, когда Крис за руку провел меня к порталу.

— Мы с Руди остаемся — оповестила Лола — Как только вы покинете портал, я испорчу арку. Я изображу пленницу, а Руди моего охранника. Мы разыграем сцену, так что если они поверят, я стану вашим кротом внутри. Когда я узнаю, где охотники держат остальных, я свяжусь с вами через Нейта. Ты ведь помнишь, как меня найти?

Нейт улыбнулся и кивнул.

— Ты ведь остаешься не потому, что ненавидишь телепорты?

Лола вздохнула.

— Именно поэтому.

— Удачи — произнес Руди и дружественно потрепал меня за плечо.

Джено и Нейт и встали справа от меня. Нейт взял меня за руку и тихо шепнул на ухо.

— Не бойся за брата, он ведь под защитой бугимена.

Я благодарно заглянула ему в глаза. Эти слова были именно тем, что мне нужно было услышать. Аканта не даст моему брату умереть.

Джено встал от меня через Нейта, виновато избегая моего взгляда. Как получилось, что я его не почувствовала?

Взявшись за руки, мы ступили в светящуюся арку. Симпатяга, которого Крис держал за ухо, жалобно заскулил, когда лучи света коснулись его лап и морд. А потом ногами я почувствовала привычное ощущение пустоты.

Шарль Бюше всегда жил по строгому распорядку с тех пор, как умерла его жена. Утром он вставал с постели ровно в восемь часов, шел чистить зубы и завтракал жареным беконом и зеленым горошком в восемь тридцать. Иногда это были яйца, иногда овсяная каша, неизменным оставалось лишь время. Потом он около часа читал, следом разбирался с отчетами, с которыми ему услужливо помогала Елена Мастерс, вот уже пятнадцать лет его ассистентка и подруга. У них был ленч, затем обед, потом сон ровно час, пока Елена поднималась наверх и улаживала дела, а потом свободный вечер.

Так дела обстояли не всегда, он хорошо это помнил.

Он помнил свою юность, когда ему только стукнуло шестнадцать, а во Франции еще не грянула Первая мировая война. В особенности Тот-самый-день.

С утра он встал и чуть только позавтракав, побежал через перелесок к мельнице на отшибе деревни. Он прибегал туда тайком вот уже несколько месяцев к дочке мельника Полин. Он помнил ее рыжие кудрявые волосы поверх молочно-белых плеч. Помнил, как загорались ее зеленые глаза, когда он приносил ей букет только что сорванных цветов. Но в тот раз все было совсем по-другому.

Ее отец, единственный оставшийся в живых родственник, уехал на весь день в соседнюю деревню на ярмарку. Полин осталась одна на весь день, а для мальчика влюбленного в нее по уши, эта новость стала лучшим происшествием за всю жизнь.

Он оскальзываясь на кочках пробирался через колючие кусты, чтобы срезать путь и застал Полин, когда она кормила толстых кур лениво гуляющих возле курятника.

Шарль вежливо с ней поздоровался изо всех сил пытаясь сохранить приличия, но уже через пятнадцать минут влюбленные оказались в объятьях друг друга прямо на кровати Полин. Это был его первый раз, и он чувствовал, что невообразимо счастлив. Тогда Шарль и в мыслях не держал, что это дурно. Напротив, когда он был с Полин, он чувствовал, что это самый правильный и естественный поступок в его жизни. Он перебирал ее кудряшки пальцами, нежно целуя плечи, а потом все и произошло.

Сначала он начал задыхаться, а потом все потемнело, и его губы зашевелились, управляемые какими-то неестественными силами.

— Когда люди станут считать зло добром и перестанут верить, явится ковен, подобным которому никто не видывал. Он вернет справедливость и перевернет власть, отдав ее достойным. Много крови, боли и страданий его ждет. Многих он потеряет в борьбе. Врагом ему станут те, кого он врагами не считал.

Потом Шарль резко вздохнул и упал с кровати. Он помнил, как Полин визжала, и помнил потом, как ее отец исходил его прутьями по спине, притащив слепого и полуголого домой к матери.

Только Полин не отвернулась. Он женился на ней, и они уехали прочь от родителей в Париж. Она работала медсестрой, а ему слепому приходилось лишь любить ее, за то, как она тащила их обоих на своих хрупких плечах. У них родилось двое детей и оба мальчика. Страшная болезнь отняла у него Полин в пятидесятые. Тогда-то он и оказался в Чикаго на попечении местного управления и тогда и рассказал о своем пророчестве и как лишился зрения.

Если бы он только тогда знал, как привяжется к тому, кто исполнит это пророчество.

Он тогда думал, что делает правильное дело, да только, когда на его пороге появился юный охотник, старик понял, что за ужас произошел.

Ему было всего четырнадцать, и он потерял мать. Кристофер Стоун был нелюдим, зол и у Шарля ушло больше полугода, чтобы наладить контакт с мальчишкой. Он и не заметил, когда почувствовал в нем отголосок пророчества. В какой-то момент он просто понял, что это тот самый мальчишка, который станет частью ковена. Станет его основой.

Он никому не рассказал про это, даже придумал глупое объяснение, когда пригласил его годами позже вместе с его «шестеркой». Старика, который жил, только потому, что пророчество еще не исполнилось, потрясло какой-то волной силы, когда они вдвоем зашли к нему в его подвал.

Эти двое и не подозревали, чем им обернется их знакомство. А ведь он так хотел, чтоб они и не узнали.

Он помнил, как его снова окатило этой волной, когда связь замкнулась. Это еще не был ковен, но старику стало еще больше не по себе.

Наконец теперь, когда Шарль подошел поутру к зеркалу, гораздо позже, чем обычно, он в последний раз почувствовал эту силу. Перед его давно незрячими глазами запрыгали светлые пятна. Он в ужасе схватился за край раковины и резко задышал.

— Бедный мальчик — запричитал он — Бедный мой мальчик.

Из глаз старика закапали слезы.

Шарль Бюше прожил больше века в полной слепоте и спокойствии.

Теперь он видел.

Ему оставалось жить не больше часа.