Хозяйка дождалась, когда все усядутся и разлила парное молоко. После чего наступила неловкая пауза. Словно они хотели все разом что-то сделать, но не сделали. И Люмен чувствовал, что это из-за него. Эта пауза была долгая и не ловкая, но, по-видимому, вынужденная. После нее первым взял самый большой и сочный ломоть Стефан. Он зацепил его ножом и бросил Люмену, затем жене и потом дочери. Все принялись обедать.

Мясо было нежное и невероятно вкусное. Оно таяло во рту. У хозяйки наверняка был свой семейный рецепт. Легкая кисло-острая приправа подходила сюда просто идеально. Репа кончилась почти сразу. Затем пошли в оборот странные овощи с середины стола.

Когда Люмен поднес к губам стакан с молоком, во дворе кто-то завыл. Раздался звериный крик. Стадо овец заблеяло и стало метаться по полю, создавая кучу шума.

Стефан поставил стакан, вытер руки о хлеб и, поднявшись, направился к выходу. Глаза его сделались стальными.

– Будьте здесь. Не выходите. Я разберусь. Должно быть опять они, – он хлопнул дверью. В избе повисло тягучее молчание.

Люмен посмотрел на хозяйку и спросил:

– Разбойники? – та коротко мотнула головой и прижала к себе дочь.

Огнежка испуганно смотрела в маленькое окно, за которым в сторону выгона удалялся силуэт ее отца.

Люмен поднялся и направился к двери. Зофия вскочила следом и подбежала к нему, схватившись за край рубахи.

– Велено же тебе было, не ходи. Сказал же, разберется. Побудь с нами. Прошу. Вдруг сюда придут. А я Огнежку не смогу защитить…

Люмен достал из поясной сумки мел и быстро начертил на двери защитную руну, что-то прошептал одними губами.

– Я поставил оберег на вход. Он вас защитит до нашего прихода. Запритесь во второй комнате и никому не открывайте, – бросил демонолов и, обувшись, вышел из избы.

Солнце ослепило, отчего пришлось наклонить голову и накинуть капюшон. Давно, кажется, уже в прошлой жизни. Когда они сидели с учителем на берегу реки тот рассказывал ему, что бывают дни как ночи. Их называют черными днями. Светило всходит точно так же как и обычно, но потом заслоняется черным диском, и яркий день сменяется сумерками или ночью.

В такие моменты, говорил он, настает темное время. Время, лишенное порядка. Время хаоса и время магии крови. В этот день она не берет плату за свои услуги. Надежда остается лишь на благоразумие колдунов и магов, практикующих подобные знания.

Люмен всегда мечтал попасть в такой день. Хоть и понимал, что может произойти вокруг. Но учитель говорил, хоть такое и случается, но довольно редко. Уже хорошо если произойдет раз в сто лет. Он помнил такой случай в своей молодости, после которого наступила ночь полная хаоса. Ночь, расколовшая империю на десятки обидевшихся друг на друга и озлобленных королевств.

Вдалеке стоял Стефан и говорил с тремя людьми.

Один из незнакомцев махнул в сторону Люмена и толкнул старика в плечо. Тот, споткнувшись упал. Незнакомец выхватил кортик и ударил лежачего фермера. Двое других бросились на демонолова.

Куры, встрепенувшись и замахав короткими крыльями, разбежались по углам почуяв скорую драку. Кот зашипел и запрыгнул на крышу. Демонолов достал кинжал и быстро сделал надрез, приготовившись к схватке.

Он быстро произнес заклинание и выставил вперед руки. Но вместо того, чтобы невидимая сила откинула нападающих, она сработала наоборот. Люмен отлетел назад и ударился спиной о колодец. В глазах потемнело. Затылок загудел и его накрыла волна дурного дурмана.

– Ха, смотри. Они еще не перевелись. Эти уроды! – один из нападавших упер руки в бока и плюнул в сторону Люмена поигрывая между пальцев блестящим на солнце кинжалом.

– По-видимому, они приютили какого-то сектанта. Да еще и неофита. Ну ничего. И его за одно порешаем. Все земля чище будет, – девушка усмехнулась и сделал выпад своим кортиком, целясь в живот демонолову.

К этому времени Люмен уже успел прийти в себя и отскочил в сторону.

– Ах ты ж, сука! – белокурая разбойница плечом врезалась в каменную кладку колодца и взвизгнула. Ее голова прошла в сантиметре от убийственного угла. Кожа на щеке стерлась и закровоточила.

– Сама то, не лучше, – ее подельник гоготнул и достал сеть. – Раз ты такой прыткий, значит тебя как зверя нужно ловить, сучье! – он взмахнул сетью.

Но Люмен уже прошептал заклинание и сжимал в руке окровавленный кинжал, темное лезвие которого жадно впитывало последние капли крови. Он решил подойти к магии, с другой стороны. Сейчас не было времени определяться с нужной порцией крови для нее. Он дал ее с избытком. Лишь бы она сработала правильно. И она сработала.

Замахнувшегося сетью человека начало надувать как шар. Его маленькие карие глаза вылезли из орбит и налились кровью. Губы надулись словно ужаленные пчелами, а затем он захрустел и лопнул, забрызгав все вокруг своими останками.

Девушка истерично заорала, вжимаясь спиной в колодец.

Люмен вытер с лица часть нападавшего и бросился в сторону фермера, который еще сражался с третьим разбойником.

На удивление, старик еще сопротивлялся и отбивался от летящих в его сторону ударов какой-то старой палкой. Из его ран текла густая бурая кровь. Хоть он и состарился внешне, но его тело все еще не покинула былая сила. Его мышцы и жилы работали исправно, защищая своего хозяина и не давая ему проиграть нападавшему.

Когда Люмен подбежал, то почуял как силы покидают его. Хоть он и отдал в два раза больше крови, но каким-то образом магия взяла еще столько же, незаметно для него. И всего-то за одно заклинание. Ноги подкосились, и он упал, не добежав с десяток шагов. Сердце работало на пределе, пытаясь поднять своего хозяина, но тело не слушалось.

Но и этот поступок демонолова принес свои плоды. Пары секунд старику хватило, чтобы оглушить отвлекшегося бандита и повалить на землю.

Старик достал что-то из-за пояса и засунул в рот Люмену. Демонолова словно ударила молния. Что-то отдаленно похожее на корень имбиря тут же растаяло на языке и всосалось в десну, кровь. Сознание прояснилось, и он смог подняться.

– Идиот! Я же велел остаться в избе. Там моя дочь и жена! – он поднял кортик, лежащий рядом с разбойником и бросился к дому.

Люмен побежал следом. Хоть к нему и вернулось ясное сознание тело работало на пределе. Слишком большую цену он отдал за одно сработавшее заклинание. Что случилось с магией он не знал. Может дело в нападавших?

Девушки у колодца уже не было. Только остатки ее подельника.

Дверь в избу была открыта. Люмену стало не по себе. Опять он встретился с людьми. И опять он им навредил.

Когда демонолов забежал внутрь, он увидел залитый кровью пол и лежащую на нем бледную Зофию с перерезанной шеей. Дочери фермера нигде не было. Стол был перевернут. Окна разбиты. Ветер свистел, колыхая испачканные шторы.

Старик опустился рядом со своей женой и быстро перевязал ей шею.

Люмен не стал его останавливать и говорить, что это уже бесполезно. Что лучше броситься в погоню и попытаться нагнать разбойников.

Стефан снова что-то достал из-за пояса. На этот раз Люмен разглядел. Это был бело-серый комочек похожий на дольку чеснока. Он положил его в рот Зофии и аккуратно повернул ее голову на бок. Прикрыл раскрытые безжизненные глаза.

– Ты, – старик поднялся, – виноват в этом. Ты, мне и поможешь вернуть дочь. Идем, живо! Я знаю куда они отправились.

Силы сгустками непонятной энергии возвращались в тело Люмена. Каждый шаг давался ему все легче и легче. Кровь восстанавливала свои ресурсы с удивительной силой. Но снова применять магию демонолову уже не хотелось. Сначала надо разобраться, что пошло не так. Иначе следующее заклинание может стать для него последним.

Фермер бежал по невидимому Люмену следу. Капли крови, примятые ветки и вытоптанная трава были во многих местах, но Стефан безошибочно определял направление каким-то другим образом, словно видя что-то неосязаемое для Люмена.