– Давно никто не ел с такой охоткой мою стряпню, – ее глаза блеснули. – Так, мы даже не представились друг другу, апельсинчик, – она вскочила со стула и подбежала к демонолову, протянув ему свою мозолистую руку всю в ссадинах и болячках. – Меня зовут Гнева, а тебя? – она застыла с предвкушающей что-то улыбкой.

– Люмен, – коротко ответил демонолов так и не сдержав улыбку в ответ.

– Ха. Я знала, знала! Что ты не просто колдун. Ты колдун с секретиком! Верно? Со своим большим делом, скрытым от всех остальных. С ношей, которую должен донести куда-то? Гнева все знает, Гнева все видит, – она ткнула ногтем в ногу Люмена.

– Ладно идем в комнату, – девушка развернулась и направилась к выходу из кухни.

Люмен поднял брови и усмехнулся. Медленно встал и направился за ведьмой.

В комнате, как и во всей избе пахло полынью и другими травами. Аромат сплетался в один напоминавший запах луга.

Гнева забралась на кровать и села на ней скрестив ноги. Увидев замешательство Люмена, она покраснела и крикнула:

– Ты чего удумал?! Нет-нет и нет! Я позвала тебя что бы поговорить, похабник! – она надвинула серо-белый подол на свои ноги. – Давай, спрашивай! Гнева, готова тебя слушать и отвечать, – ее кустистые брови сошлись на переносице.

Люмен хотел просто уйти отсюда и оставить этого ребенка в покое. Хоть девушка и была взрослой, но выглядела и вела себя как подросток.

– Чем ты насолила деревенским? Почему они хотят убить тебя?

– Тут, апельсинчик, вышла загвоздка. Я тоже хочу их убить. Это наше обоюдное решение со старостой. Староста, кстати, тот еще кретин! Вечно хочет усугубить ситуацию. Вот жили мы по договор все было хорошо. Сдохла моя бабка и договор надо тут же переписать. Ну хорошо, переписали. Так эти, шкаты! Обманули, доверчивую Гвеневру! Вписали в клятые бумажки новые правила и новые условия, которые для Гневы неприемлемы! Ну я и пожгла их головы. Жаль тогда староста выжил… Говнюк, змеюка!

– У меня к тебе встречное предложение, Люмен. Так ведь ты сказал, Люмен, тебя зовут? Люмен… В общем! Принеси мне голову старосты, и я не буду тебя убивать, что скажешь?

Люмен хохотнул, а потом его взор стал тускнеть и голова кружиться. Свет понемногу иссяк и демонолов провалился в появившуюся и окутавшую его темноту.

Когда он пришел в себя то почувствовал, что на нем кто-то стоит. Кто-то не высокий и с растрепанной рыжей гривой, в которой застряла веточка с желудями.

Глаза слепил закат. Кожа горела уже не так сильно от падающих солнечных лучей.

Ведьма наступила на грудь сапогом и сказала:

– Ты, колдун, думал, что я вот так просто впущу тебя в свой дом? Да я не высокая и маленькая, но я ведьма! И за эти годы научилась не доверять чужакам. А ты… В тебе что-то не так.

Гнева спрыгнула с демонолова и позволила ему подняться.

Люмен оперся о руку и помотал головой.

– Первое правило в гостях у ведьмы. Не пить и не есть ее еду. Но ты располагаешь к себе, – Люмен попытался ощутить магию, что постоянно была в его крови и требовала выпустить ее наружу. Но сейчас на его зов никто не откликнулся.

Люмена накрыл секундный ужас. Как можно жить без нее. Быть обычным? Быть обычным проклятым в этом мире… Нет!

Ведьма, заметив его задумчивость, пояснила:

– Все дело в червях и супе. Они блокируют магию на сутки. За эти сутки я выясню что с тобой делать, апельсинчик. А теперь мы с тобой сходим к белому дубу и древо все расскажет мне о тебе. Все твои похабные мысли, Люмен! Все вы одинаковые. Приходите в мой дом, чтобы потреблять! – часть уха Гневы рассекла стрела.

Ведьма раскрыла глаза и заорала, схватившись за обрубок уха.

– Это был твой план? Убить меня с твоими подельниками? Сука! – она пнула его ногой и подняла посох, больше напоминавший кривую ветку с воткнутым в навершие черепом ворона.

– Да я пришел, чтобы тебя убить, но я встретил не ту ведьму, которую ожидал, – Люмен поднялся и толчком откинул Гневу в сторону.

Воздух пронзили две стрелы.

– Уходим к дому! – выкрикнула ведьма и на четвереньках бросилась к избе.

Все стрелы были направлены в ее сторону. В демонолова никто не целился.

Когда они оказались в доме, Гнева начала тушить все лучины и свечи.

– Должно быть староста перестраховался и послал мне в помощь группу местных жителей.

– Местные так не стреляют, – съязвила Гнева.

– Значит подкупил кого-то из каравана.

– Что за караван? – ведьма задвинула засов оконных ставней. Все окна закрывались в избе изнутри.

– Мы пришли из Бернстауна. Там восстание. Весь город в огне. Малдани штурмуют замок с наместником.

– Давно пора было скинуть его в бездну! – волосы на ее голове стояли дыбом и сейчас она была похожа больше на беса, чем на молодую девушку. Ее голубые глаза начали светиться желтым.

Если Люмен мог сейчас ощущать магию, то он ощутил бы как Гвеневру наполняет сила.

Ведьма кошкой скользнула к окну. И дождавшись, когда стрелы ударят в стену, высунулась и, что-то крикнув, запустила на улицу веер белых молний.

С наружи послышались крики и чья-то ругань.

– Дом окружили. Сейчас они начнут сюда залазить со всех сторон. Наверное, зря я тебя этого… лишила магии. Ну ты прости, если что… – дверь ведущая к лесу открылась и внутрь забежали трое крестьян с топорами.

Ведьма успела пронзить одного из них магией, разорвав тому грудь и пригвоздив к стене. Второго сбил с ног Люмен повалив на пол и начав бороться. А третий занес топор и бросился на Гвеневру.

Магия требовала времени на применение. Пока решишь какое заклинание подойдет в данный момент. Пока рассчитаешь нужные силы. Пока прочтешь его. Пока…

Топор замахнулся ровно промеж больших широко распахнутых глаз ведьмы.

Широкоплечий мужик прижал люмена к земле и хохотнул:

– Сейчас, Сева, ее приложит, а потом решим, что с тобой делать, нелюдь! – колено ножом впилось меж лопаток и Люмен застонал.

Топор ударил в пол. Вонзившись в старые доски. Крестьянин стоял и смотрел на свои культи.

В комнате раздался короткий крик и человек упал на землю, лишившись головы.

Свет жгучей боли перестал колоть люмену глаза, когда крестьянин слез с него и начал с кем-то драться.

Раздалось пару ударов клинка о топор, и второй человек рухнул на пол с пронзенным сердцем.

– Хороша ложка к обеду… Или не так говорится? – Гнева вытащила топор из досок и сжала его обеими руками, уставившись на Ионию.

Служительница первой церкви сжимала окровавленный меч. Ее тонкое полупрозрачное домашнее платье запачкала свежая кровь. Черные длинные волосы спутались и змеями нисходили за плечи. Янтарные глаза пылали.

– Я уплачу свой долг ведьма. Жизнь за жизнь.

Люмен поднялся и в комнате повисло молчание.

– Ты… – костяшки на руках Ионии захрустели. Девушка сжала до боли рукоять меча, готовая срубить еще одну голову.

– Он помог. Не надо, – Гнева вскочила и заслонила Люмена. – Нам еще надо перебить с дюжину врагов. Сейчас не время для ваших, как видимо, старых обид.

– Обид! – закричала Иония. – Ты не представляешь, что я пережила в том лесу… – меч выпал из ее рук. Девушка опустилась на пол и заревела. – Лучше бы я умерла там… Лучше бы…

Люмен поднял топор, лежащий рядом с отрубленной головой и встал около двери.

– Идут, – сказал одними губами он ведьме.

Гнева отошла в тень, начав читать заклинание.

По среди избы осталась сидеть на коленях Иония в окружении мертвецов.

Через открытые окна в избу заползали последние лучи алого солнца. Наступали сумерки.

Снаружи раздавались десятки злых голосов, окружающих избу.

– Кого ждем?

– И то верно. Пора кончать их и за наградой воротиться.

– А Сева с седым?

– Сева уже червей кормит, видать. Слышишь?

– Ни черта я не слышу!

– Вот и оно… Помер наш Сева, седой и малой.

– А если изба полна демонов? – доносились голоса из-за створок закрытых окон.