Вот же дьявольщина! Такой коварный сюрприз, как гришин «крот» в окружении Большого Лиса, не удалось бы предусмотреть при всем старании. И Гриша не блефовал. Лишь это объясняло, почему Тайпану бросили в лицо столь серьезные обвинения. Или, точнее говоря, врезали ими по затылку.

Заикнувшись о своем шпионе, Робинзон заодно дал понять, что живым Красный Посох с острова не вернется. Столь ценную информацию можно раскрыть лишь тому, кого уже приговорили к смерти, пускай сам приговор еще и не огласили.

- Знаешь, Тайпанчик, я, конечно, чуял подвох, - продолжал Гриша. - Но то, что рассказал мой «крот», не лезло ни в какие ворота. С одной стороны, все правильно: Большой Лис отправил тебя ко мне парламентером. Вот только не для того, чтобы выплатить неустойку, а совсем наоборот - чтобы предъявить новый ультиматум насчет моей торговли в Шанхае. Слишком уж дерзкий, на мой взгляд. Говорят, уже месяц к вам поступает какая-то свежая забористая дурь из Малайзии. И потому Шэн убалтывает боссов других Триад разорвать со мной бизнес в пользу новых поставщиков. Говорят, у Шэна есть рычаги давления на конкурентов и высока вероятность, что они примут его предложение. В его ближайшем окружении известно, что тебе велели мне передать: либо я возобновляю поставки «цунами» в былом объеме, но теперь по низким «малайским» ценам, либо мне придется забыть навсегда о шанхайском рынке. И что ты в итоге мне передал? Это даже не игра в «глухой телефон»! У меня просто нет слов, чтобы описать твою выходку.

Тайпан отыскал глазами Гюрзу. Она продолжала стоять у пульта, то и дело метая в бывшего любовника холодные взгляды. Нападение на него не стало для нее неожиданностью - значит, она знала, что так и случится. Тем не менее все было по-честному: Гюрза предупреждала, чтобы он не натворил глупостей и не нажил себе бед. А он ее не послушал. И вот теперь их короткое перемирие снова переросло в открытую вражду, на сей раз без шансов на новую оттепель.

- С «железом», которое ты привез, история еще интереснее, - продолжал коротышка. - Твой босс не имеет никакого отношения к его похищению. Сначала он хотел купить его у каких-то типов, работавших на «оборонку». Были даже назначены время и место для сделки, но эти типы туда не явились, потому что вдруг бесследно сгинули. Большой Лис счел, что они его продинамили, найдя более выгодного покупателя, и, опасаясь мести Шэна, тщательно замели за собой следы. Однако такого поворота он точно не ожидал! Признавайся, что ты сделал с продавцами! Разведал, где они остановились накануне сделки, а потом убил их, избавился от тел и забрал товар себе?

- Понятия не имею, что за игру ведет против тебя твой информатор. Но это он наврал тебе в три короба, а не я, - продолжать настаивать на своем Тайпан. - Если все обернулось настолько серьезно, сам свяжись с моим боссом и уточни у него, зачем он меня сюда отправил.

- Не вижу в этом ни малейшего смысла. Во-первых, у меня нет повода не доверять моему агенту. И если он прав, зачем мне сообщать человеку, желающему выгнать меня с шанхайского рынка, о том, что среди его приближенных завелся предатель? А то и не один. Я не оказываю столь щедрые услуги своим недоброжелателям. Ну а если, допустим, что прав все-таки ты, как я объясню Шэну, что заподозрил тебя во вранье? Это будет невежливо к человеку, решившему вновь заключить со мной мир и даже выплатившему неустойку.

- И как ты намерен решить эту проблему?

- Простейшим способом. Раз парламентер оказался ненадежным и хотел втянуть меня в неприятности, избавлюсь от него и подожду следующего. Пошлю Шэну соболезнование насчет того, что его человек стал жертвой перестрелки, которую устроили в баре туристы, и не успел передать мне его сообщение. Если же Шэн вдруг спросит о подарке - придется сознаться, что я его получил, хотя, чую, такой вопрос он мне не задаст.

- Пушинку уже везут. Скоро будет здесь, - доложила вернувшаяся Гюрза. Она прошла мимо валяющегося на полу Тайпана и уселась обратно на диван.

- Кем тебе приходится эта девчонка? - осведомился у пленника Гриша. - Это твоя дочь? Ради кого еще ты осмелился бы сорвать боссу сделку, ограбить и убить его партнеров, а потом обменивать многомиллионное «железо» на дешевую проститутку?

- Если бы у него была взрослая дочь, я бы об этом знала, - ледяным голосом пояснила Гюрза. - Дочь или племянница его друзей или родственников тоже исключена. У него нет ни тех, ни других. И нанять его для этой работы никто не смог бы. Даже за огромные деньги. Из-за денег он своего босса не предал бы. Признаюсь, сегодня он удивил меня как никогда раньше, и я сама теряюсь в догадках. Так кто же эта девка, Илья? Отвечай!

- Я выложил вам всю правду. Мне нечего к ней добавить, - так и не сказал ничего нового Тайпан. - Ваш информатор задумал поссорить вас с Большим Лисом и подставить меня, значит он переметнулся к нашим врагам. Мне обидно выслушивать в свой адрес ложные обвинения. Но я понятия не имею, что еще вам ответить, если Шэн не убедил вас даже своей щедростью.

- Ладно, не хочешь говорить - зададим этот вопрос Пушинке, - пожал плечами Робинзон. - Надеюсь, ее мозги не ссохлись от «цунами» и она еще хоть что-то соображает...

Выглядела дочь Салаирова и впрямь неважно. Но все же получше, чем ожидал Тайпан. Больше походило на то, что ее просто забили и запугали, а не держали постоянно на наркотиках. Хотя и без них не обошлось. Тайпан умел вычислять наркоманов с первого взгляда, а на острове от этой заразы уж точно никого не вылечивали.

Надя дрожала и хлопала осоловелыми глазами из-под упавших на лицо, спутанных волос. Из одежды на ней была одна застиранная ночнушка. Явно не та, в которой ее водили к туристам. Похоже, минувшей ночью у Пушинки случился «выходной», и сюда ее доставили из так называемой Распредзоны, где держали рабынь, а не прямиком из постели клиента.

- Простите меня, господин, - залепетала она, когда ее ввели в зал и подтолкнули к дивану, где продолжал восседать Гриша. - Я нечаянно. Я больше так не буду. Извините. Только не бейте, умоляю вас.

- Что это с ней? - поинтересовался Робинзон у Гюрзы. - Что еще она натворила?

- Да вроде ничего, - ответила помощница. - По крайней мере, мне ни о чем таком не докладывали. Видимо, просто напугана. Многие из них так пищат, когда их хватают за шкирку и тащат к начальству. На всякий случай, даже если они ни в чем не виноваты.

- Все ясно - разжалобить меня хочет. Ну пускай. Только бы от страха не обмочилась, - проворчал коротышка, обеспокоенно поглядев на ковер под новой гостьей. А затем, придав своему гнусаво-мерзкому голосу дружелюбие, обратился к ней. - Эй, Пушинка! Пушинка! Не бойся, девочка! Смотри на меня. Я твой друг. Понимаешь? Я - твой хороший, добрый друг. Хочешь воды? Или, может, соку? Гюрза, налей ей соку. А ты, Мрачняк, дай ей стул... Да не этот, чтоб тебя! Неси табуретку, которая у входа стоит!

Пока Надю усаживали, Робинзон велел Чифирю поставить Красного Посоха на ноги и подвести к ней. Взяв стакан дрожащими руками, Пушинка бросала на Тайпана испуганные взгляды. Она явно не догадывалась, зачем перед ней поставили человека со спадающими штанами, которого вдобавок держали на мушках автоматов.

Желая поближе взглянуть на реакцию Нади, Гриша поднялся с дивана и подошел к ней и Тайпану. И наблюдал за обоими до тех пор, пока девушка не допила сок.

Ничего не произошло, и хозяина это явно не устроило. Когда у Нади забрали пустой стакан, коротышка погладил ее по голове и все тем же елейным тоном спросил напрямик:

- Скажи-ка мне, Пушиночка, тебе знаком этот человек?

- Н-нет, господин, - мотнула она головой.

- А если хорошенько присмотреться?

- Н-не думаю. Н-нет, господин. Никогда прежде его не видела.

- Хм... Вот те раз. - Гриша озадаченно потер свою кривую переносицу. - Такую рожу трудно не запомнить. А ну-ка, Тайпанчик, покажи нам свою самую красивую щеку.